Наталья Бутырская
Рожденный Великим
Вейшенг стоял перед мертвой землей и рыдал. Горько, сухо, страшно. Его сын, малыш Зихао, его жена Киую, самая нежная и понимающая из всех женщин, родители, слуги, деревня со всеми жителями и скотом, поля, озеро… Всё было мертво. Высосано досуха.
Трава еще оставалась зеленой, хоть и полегла на землю. Где-то там, в новом просторном особняке, лежало тело жены, наверное, она выглядит так, словно прилегла отдохнуть, румянец еще не сошел с ее пухлых щек… Вейшенгу хотелось еще раз взглянуть на нее, взять на руки крепыша Зихао и прижать его к груди, но он не мог. Всего несколько шагов, и он останется в мертвом круге навечно. Как и вся его семья.
Так не должно было случиться. Это неправильно. Вейшенг не хотел этого…
* * *Все началось с того, что уважаемый лекарь по имени Фа Делун собрался жениться. Но он не обратился к тетушке Юби, самой лучшей свахе в городе, а пошел в префектуру и начал изучать информацию про потенциальных невест и их родственников.
Так как Делун был весьма уважаемым, хоть и молодым, лекарем, он знал болезни, таланты и проблемы многих семейств, знал достижения их детей и образ жизни, знал, кто чем питается и к чему имеет склонности. И однажды, записывая проблемы очередного пациента, он задумался, а нет ли закономерности между болезнями и питанием, между профессиями предков и талантом потомков, и начал выстраивать систему.
Только на подготовку ушло несколько месяцев. Юный Делун выписывал отвары и вливал лечебные заклинания, а еще допытывался про родственников вплоть до пятого колена, не избегал долгих скучных разговоров с шамкающими старушками, а напротив – искал возможность пообщаться с ними.
И спустя какое-то время у него начали прорисовываться первые закономерности. Делун вывел связь некоторых болезней с питанием, других – с профессией, а третьих – с болезнями предков, но самое главное – он нащупал способ повысить шансы рождения ребенка, у которого талант будет выше, чем у его родителей.
У Фа Делуна был средний талант, всего тридцать восемь процентов. Не так мало, но не так уж и много, особенно для лекаря, и Делун хотел, чтобы его ребенок был сильнее и талантливее.
Своих предков и свой талант лекарь Фа изменить уже не мог, поэтому он с особой тщательностью подошел к выбору жены и будущей матери его сына. Делун хотел только сына.
Кого может выбрать толстая сваха? Глупую девку с широким тазом или избалованную красотку с длинной родословной? Делун проделал множество расчетов, сравнил характеристики сотен девушек и к удивлению всего города посватался к неудачнице Линг.
По мнению всех тетушек города У Линг не должна была выйти замуж. Она не блистала красотой в молодости, у нее был посредственный талант, приданое давали крошечное, но взамен добавлялись сварливая мамаша, пятеро братьев и сестер и еще двое стариков, которые не могли работать и требовали ухода. В двадцать лет она считалась перестарком и уже не надеялась найти мужа, поэтому сватовство симпатичного обеспеченного лекаря восприняла как дар Небес.
С первого же дня совместной жизни Линг решила, что для своего мужа будет делать все, что тот пожелает. Она взяла на себя всю работу по дому, готовила любимые блюда Делуна, научилась читать и писать, чтобы помогать мужу вести записи, никогда не прекословила и запретила матери посещать ее дом в присутствии мужа. Лекарь обнаружил, что даже если его расчет ошибочен, он все равно сделал отличный выбор.
Фа Делун высчитал идеальный день для зачатия сына и лишь тогда впервые возлег со своей женой на одном ложе. Линг понесла и в положенный день родила сына. Ему дали имя Вейшенг, что означает «рожденный великим».
Малыш Вейшенг с первого же года показал свою необычность. Он встал на ножки в восемь месяцев, заговорил в год, а к трем годам выучил десять иероглифов. Фа Делун разрывался между желанием баловать сына и необходимостью воспитывать его в строгости, но к нему на помощь пришла жена. Линг сказала:
– Уважаемый муж целый день на работе, Вейшенг в это время тоже должен учиться. Поэтому я позабочусь, чтобы Вейшенг не ленился, а уважаемый муж вечером сможет отдохнуть и поиграть с сыном.
Поэтому мама в представлении Вейшенга была строгой, холодной и скучной, а папа – веселым, дружелюбным и интересным, но Линг не ревновала сына к мужу. Она радовалась их теплому общению.
Когда Вейшенгу исполнилось пять лет, вся семья Фа собралась, чтобы проводить малыша на церемонию именования. Там определяли талант ребенка и впервые вносили его данные в городские записи.
№ 1Фа Делун не спал всю ночь. Стоило лишь закрыть глаза, как повторялся один и тот же кошмар: худой крючконосый инспектор в длинной черной мантии прикладывал амулет ко лбу сына и объявлял:
– Фа Вейшенг. Десять единиц!
И под пронзительный визг жены Делун просыпался.
Он выпил кувшин успокоительного отвара, несколько раз сходил проведать сына. Тот спал крепко, не подозревая о страхах отца.
Наступление утра лекарь воспринял как избавление.
Конечно, Делун мог заранее выяснить талант сына, он знал несколько подобных методик, кроме того, в префектуре у него были знакомые, которые согласились бы проверить Вейшенга вне очереди. Но он не стал. Из страха и из-за честолюбия. Фа Делун хотел, чтобы вся семья услышала, насколько талантлив его сын.
Предусмотрительная Линг с вечера приготовила праздничную одежду для мужа и сына, помогла уложить им длинные волосы в высокий пучок, накормила крошечными пирожками с рыбой и проводила своих мужчин до выхода. Традиционно на церемонию именования сыновей ходили только мужчины, а дочерей – женщины.
Вейшенг вышагивал рядом с отцом гордо, степенно, в длинном красном танчжуане, со взрослым пучком на макушке. С этого дня его уже не будут называть малышом. Он станет взрослым. Не совсем взрослым, но хотя бы перестанет быть безымянным младенцем.
На площади перед префектурой собралось много людей, ведь церемония именования всего лишь раз в год. Повсюду расхаживали гордые отцы со своими сыновьями, родственники старательно оттирали посторонних, чтобы те не задели малышей. Дети реагировали по разному: кто-то тихонько всхлипывал, вцепившись в руку отца, кто-то строил рожицы другим мальчикам, кто-то уже успел подраться, и их отцы вежливо раскланивались друг с другом, стараясь замять конфликт.
Вейшенг смотрел на все это с равнодушным спокойствием.
Наконец в торжественных красных одеждах с желтой отторочкой, символом службы императору, на площадь вышел инспектор, он был пухл, румян и радушен, непреходящая широкая улыбка превратила его лицо в сплюснутую тыкву.
– Приветствую уважаемых отцов семейств! Сегодня торжественный для всех нас день. Сегодня ваши сыновья поднимутся на первую ступень в нашем обществе, получат первое имя, узнают свой талант и
