— Я могу дать тебе оружие, способное убить Габи.
— И что же это за оружие?
— Допустим, я скажу тебе… — он говорил еле слышно. — Что ты единственная кого Лука привел в свой дом. А с Габи Лука трахался где только возможно: в гостиницах, в офисах, в машинах, на улице, но она не разу не была в его доме. И ни разу не спала в его кровати.
Я слушала его, закусив внутреннюю сторону щеки, чтобы казаться спокойно. Тут может было над чем позлорадствовать, но внутри предательски заскребло, наговаривая, что ее он постоянно трахает…
Майлз.
Алан ошибался, не могло все поменяться за неделю. Алиса по вине Луки так много пережила боли и негатива, что уже не могла отличить черное от белого, что уже говорить о ее чувствах? Хрупкая девушка, которая хочет казаться сильной, но и ей нужен надежный тыл. Лука ей не пара.
Все, что смог друг — пожать плечами, умывая руки:
— Знаешь, даже Лука не трогает ее, давая ей выбор. Я всегда думал, что он более упрямый индюк, чем ты.
Я переваривал эту информацию, попивая виски, вставляя периодически бессмысленные фразы, чтобы делать вид, что участвую в разговоре. Глаза же искали Алису, ее так долго не было, что я начал беспокоиться. Лука комфортно проводил время с Габи, демонстрирующей всем права на этого мужчину.
Алиса вернулась в зал раскрасневшаяся и более пьяная. У нее была идеально прямая спина при расслабленной позе, а в руках полный бокал шампанского. Она словно не замечала блуждающих вокруг нее голых девиц, предлагающих закуски. Все внимание Алисы было приковано к Луке и его спутнице. Внимание друга же ни на секунду не задерживалось на девушке. Он продолжал вести беседу с Рамзаном.
Алиса направилась к ним через весь зал уверенной размашистой походкой, откидывая волосы, эротично облизывая губы. Многие мужчины приковали к этой златовласке взгляд, не отрываясь, так хороша и не порочна она была. Светлый лучик в царстве разврата. Аура Алиса приманивала, было что-то магическое в ней.
Алиса подошла к креслу Луки, обходя уверенно Габи и наклоняясь к Луке, запуская руки под пиджак, что-то шепча ему на ухо с таким интимным видом, что у меня зубы свело от ревности. Глаза друга тут же вспыхнули синем дьявольским пламенем, его ледяное спокойствие и расслабленность были утеряны тут же. А златовласая преспокойно встала, выпив шампанское и поставив бокал перед ним, гордо удаляясь и оставляя всех с изумленными лицами.
Лука впился в меня взглядом, его грудь разъярённо поднималась и лицо было сведено в болезненном спазме, и мне стало жарко. Друг вскочил чуть не переворачивая стол, застегивая пиджак на последние пуговицы и направляясь за Алисой, с каждым шагом сокращая расстояние между ними.
Что может сделать пьяный человек, которому просто уже нечего терять? Щелкнуть тигра по носу, не давая отчета последствиям. Я взяла оружие Захара в руки и пошла напролом, будь или не будь, без вопросов. Алкоголь придал бесстрашия и уверенности. Я вообще была в таком опьянении, что не давала себе отчета, что делаю.
Мои руки сами убежали к нему под пиджак, проникая к стальной груди, покрытой волосами, окутавшими мои пальцы моментально. Я склонилась над ним, ощущая кожей его бороду, припадая к его уху, не задевая его… Он даже пах, как хищник, зазывающе приятно.
Я прошептала так тихо, как могла:
— со мной сейчас был самый лучший секс на свете. Спасибо за приглашение на эту ФАНТАСТИЧЕСКУЮ вечеринку.
Я отодвинулась, не видя выражения его лица. Развернулась на каблуках и направилась к открытой площадке, где голые бабешки дрались в надувных бассейнах с разным содержимым. Кто-то был в грязи, кому-то достались детские шары. Людям нравилось, они противно улюлюкали.
Если я была права, то Лука собственник, который не позволит, чтобы его игрушка наставила ему рога, даже если это я. А если Захар говорил правду, то мои слова должны его заинтересовать намного больше, чем поглаживания шлюхи.
У самого выхода уже знакомая рука настойчиво меня дернула и потащила за собой. Я не успела опомниться, как оказалась на его плече, перекинутая головой вниз. Рука Луки властно лежала на моей попе, сильно сдавливая ягодицу. Я невольно почувствовала удовлетворение.
— машину подгони. — бросил он невидимому мне собеседнику. Позади нас показалась Габи, переходящая почти на бег, чтобы успеть за широким шагом Луки, на ее лице было негодование. Когда она уже почти поравнялась, мой тюремщик жестко отбрил ее: — не до тебя сейчас.
Она замерла, как вкопанная, а я под действием алкоголя вытянула ей средний палец, упиваясь ее чувствами. Вот так сука, ты такая же игрушка, как и я, не тешь себя.
Если бы уровень ненависти можно было измерить по взгляду, то из десяти балов я бы набрала двадцать. Прекрасное личико Амазонки исказилось от негодования.
Лука грубо поставил меня на ноги у самой машины, выпрямляясь и оборачиваясь к Захару, который буквально натянулся, как струнка перед своим командиром.
— Какого хера ты ей дал так напиться? Я угандошу тебя, ЗА-ХАР!
— Так приказа контролировать употребление алкоголя не было.
Чтобы спасти своего нового друга, я хлопнула Луку по плечу, как дружбана:
— Да ладно тебе, я бокальчик всего-то и выпила!
После моего шлепка послышался массовый вздох, вся охрана Луки затаила дыхание. Никто не смел так обходиться с дьяволом. Он проигнорировал, но я была уверена, что он отсрочил наказание.
— Лука, что происходит? — Майлз подлетел, вставая между нами, загораживая меня перед другом. У него было воинственное выражение лица. Лука повернулся к нему в пол оборота, прожигая взглядом источающим гнев. Он выпрямился, расправляя плечи, и как будто стал еще больше. Лука был невероятно огромным, сколько у него рост? За два метра?
— Тебя мне еще не хватало. — он постарался набрать полную грудь воздуха. — Ки им хальцэну мин хапа. Майлз, договоренность отменяется, уйди с дороги… А ты… в машину… Захар за руль…
Лука хотел сделать ко мне шаг, но Майлз не дал, не двинувшись в сторону. Он занял стойку с упрямым выражением лица. Я протянула руку к Майлзу, чтобы успокоить его, но мужчины даже не заметили этого. Для них мир вокруг перестал существовать, была только немая борьба взглядами.
— Алиса никуда не поедет с тобой. — Я впервые увидела Майлза таким: его лицо изменилось, исказилось и приобрело хищное выражение лица. Голос стал режущим и не терпящим возражения.
Волна агрессии, исходившая от Луки била физически, страшно было даже пошевелиться. Он поднял ладонь вверх, показывая этим жестом своим людям, чтобы не рыпались, он сам разберется с такой
