Я поднялась на ноги. Меня трясло от едва сдерживаемых эмоций. Как бы я ни злилась на Дейвона, и пусть толком его не знала, но не покидала уверенность, что он не заслужил такой смерти. Только ничего теперь не поделать. Он погиб… А я застряла в этом мире…
Как в тумане, я побрела назад. Вскоре за развалинами показался преспокойно мерцающий проход — благо, он пока не развеялся. Я так погрузилась в свои невеселые мысли, что не споткнись об туманную сферу, так и прошла бы мимо. Надо же, я даже упустила момент, когда именно ее обронила… Подняв артефакт, я шагнула в сияющую завесу.
И вот, снова я спальне в доме лорда Веллера… Слышно, как где-то на лестнице леди Дамила командует слугам спускать вниз дорожные сундуки… И, кажется, лорд Веллер уже вернулся, смутно слышался и голос дяди… Но сейчас все это казалось лишь неважным фоном.
Опустившись на колени посреди спальни, я сквозь пелену в глазах смотрела на туманную сферу в своих руках. И куда подевалось все так мучавшее меня любопытство? Нет его уже вовсе… Да и вправе ли я теперь узнавать тайны Дейвона? Хотел бы он этого, зная, что я так и останусь здесь?
Но здравый смысл пробивался сквозь эмоции. В конце концов, Дейвон явно знал о всех этих божественных интригах, знал все обо мне. И, быть может, в его рассказе будет что-то такое, что очень мне поможет в дальнейшем?
Выбора нет. Мне пригодится любая информация.
Моя магия послушно хлынула сквозь пальцы, окутывая сферу. Оболочка артефакта растворилась, выпуская заключенный внутри туман. Он взвился во все стороны, заполоняя спальню. И в его клубах сама собой сформировалась картинка. Чуть подрагивающая, немного размытая, но все равно я видела Дейвона словно бы наяву.
Он сидел на обломке одной из колонн, в нескольких шагах от него в той самой каменной арке мерно по спирали вращались магические сполохи — получается, по времени это происходило, скорее всего, вчера ночью.
Дейвон улыбнулся, взгляд был устремлен будто бы прямо на меня:
— Знаешь, чувствую себя сейчас преглупо. Многое хотел тебе сказать, а даже не знаю, что говорить, с чего начать. Да только в твоем присутствии я бы точно не смог откровенничать. Не привык я к такому, понимаешь? Всю жизнь держал все в себе и считал это нормальным. У меня и мысли не было, что появится человек, для которого захочется открыть душу…
Он отвел глаза, задумчиво смотрел на формирующийся портал.
— Как там говорят у вас на Земле? Дежавю? Не так давно я точно так же сидел здесь, ждал пока завершится портал, чтобы отправиться в твой мир, за тобой… Рунное платье переместить было куда проще. Оно было магически ориентировано именно на тебя, и у меня и мысли не возникло, что ты его не станешь надевать. Потому и пришлось самому вмешаться. И тогда я даже не думал, что пройдет лишь несколько дней и я пойму, как же опрометчиво поступил…
Немного помолчав, он тихо продолжил:
— Ты не раз спрашивала, почему мы с Эрданом так похожи. Наверняка строила множество предположений, хотя истина столь проста и очевидна, что нельзя ее не заметить. Но я обещал все объяснить и нарушать своего слова не собираюсь. Тем более теперь, когда ты снова далеко от меня и новая встреча невозможна. Ведь прежде всего я хочу тебя уберечь, и все остальные цели блекнут по сравнению с этим.
Дейвон тяжело вздохнул, словно собираясь с мыслями.
— Никто доподлинно не знает, когда именно исчез Ират. Пусть об этом не оглашалось, а посланники так и вовсе пошли бы на все, чтобы скрыть эту истину, но были и те, от кого утаить не получилось. И в то время, когда император Хоггар только взошел на престол, правитель Бездны, верховный демон Тай-Зираэль, вознамерился захватить более не оберегаемую Иратом Авердийскую империю. Да, это был обманный ход и с совсем иной целью, но и Хоггар, и посланники поверили в истинность намерений демонов. Война казалось неминуемой, и вряд ли бы кто-то из соседних государств пришел на помощь. И тогда Тай-Зираэль предложил Хоггару откупиться. Платой за мир должен был стать его новорожденный сын. Тут все логично, королевская магия — последняя искра силы погибшего верховного бога Авера. И именно она зачем-то позарез нужна богу демонов Шиару. Ну а дальше, думаю, ты и сама догадываешься, как дело было.
Он мрачно усмехнулся. Явно старался говорить без эмоций, но горечь в глазах была слишком очевидной.
— Естественно, Хоггар согласился. Но и посланники Ирата не могли допустить, чтобы королевская магия досталась демонам. И потому решили схитрить. Особым заклятьем добились того, чтобы императрица Беата зачала не одного, как полагается, наследника, а двоих, близнецов. Это тщательно скрывалось ото всех, и даже сама императрица так и не знала, что родила двух детей, а не одного — магическое забытье сыграло свою роль. Только и это было не все. Хоггар выбрал, кого из новорожденных сыновей отдать, и посланники Ирата тут же отобрали у ребенка врожденную королевскую магию. Ведь сама собой сила проявляется у человека лишь в семилетнем возрасте, и правитель Бездны до этого никак бы не узнал, что отданный ему сын императора лишен королевской магии. А к тому моменту договор о ненападении уже был заключен и нерушим. И, как ты уже наверняка догадываешься, отданным ребенком был именно я.
Переведя дыхание, Дейвон продолжал:
— В Бездне не рождаются дети. Вообще. Новые демоны выплавляются из магического пламени уже взрослыми. И я был единственным ребенком, взращенном в царстве Шиара… Не скажу, что мне пришлось там совсем плохо. Тай-Зираэль относился ко мне как к собственному сыну, и даже когда узнал, что я лишен королевской магии, все равно не отрекся от меня, я до сих пор считаюсь его преемником. И вместо отобранной силы меня наделили другой, искоркой могущества самого Шиара. Из-за этого мне даже самому сложно понять, кто же я, — Дейвон горько усмехнулся. — Человек или все-таки демон…
Он снова перевел взгляд будто бы прямо на меня, тепло улыбнулся:
— А ты… С тобой тоже все объяснимо. Королевская магия неучтожима, и отобранную у меня силу при всем желании никак не могли никуда деть или кому-нибудь отдать. Посланники Ирата сдерживали ее до последнего, но, когда мне исполнилось семь лет и эта сила как раз должна была проявиться, она вырвалась из магических уз посланников. Не достигнув меня, она затаилась в том младенце, который в
