По прибытии в волонтерский центр в Кибуе начался настоящий кошмар. Нас очень долго допрашивали о случившемся, особенно меня. Затем были беседы с психологом, и снова допросы. До сих пор не понимаю, как пережил это, и не свихнулся! Организаторы отправили отряд, чтобы забрать тело Генри, но ничего не нашли. Не знаю, что они сделали с ним, и знать не хочу. Предпочитаю думать, что они захоронили его как своих соплеменников.
Через несколько дней нас отправили домой. Я не вернулся в колледж, как должен был. Родители были отчасти в курсе о том что случилось, но не знали подробностей. Они решили все проблемы с моим обучением, а я уехал в Лосс-Анджелес. Там у нас небольшой домик на берегу океана. В нем я и пытался осмыслить все то, что произошло в Африке.
Сначала я много пил. Я напивался до беспамятного состояния, в попытках забыть этот ужас! Конечно, это не помогло. Но время лечит, и, в конце концов, я пережил это. Я пробыл в Лосс-Анджелесе почти полтора года. В Бостон вернулся пол года назад. Побыл с родителями, увиделся с друзьями. Постепенно стал налаживать привычную жизнь. В колледж я так и не вернулся, и карьера врача меня больше не интересовала. От малейшего вида крови у меня начинаются панические атаки. Я пытался вылечить это, ходил к психотерапевтам, даже на антидепрессантах сидел, но ничего не помогло. В конце концов, я просто смирился. Профессия врача и без этой фобии меня больше не привлекала. Вот так я и вошел в управление компанией. Устал от бездельничества, да и нахлебником у семьи не желал больше быть. Теперь ты все знаешь.
Итан закончил говорить, и сразу залпом опрокинул половину бокала.
Я молчал. Просто не знал, что сказать. Да, я понимал, что он не просто так не желал говорить об этом, но такого я никак не ожидал. Стоило что-то сказать, но я никак не мог подобрать нужных слов. Наконец я все же выдавил:
— Мне жаль.
Блондин ничего не ответил, лишь грустно улыбнулся и вновь наполнил бокал.
— Я никогда не винил себя в его смерти, — после тяжелого молчания, вновь заговорил парень. — Обычно люди видят причину в себе. Не смог вовремя остановить, предугадать. А я никогда так не думал. В самом начале я винил самого Генри. Напивался и кричал в пустоту, что ненавижу его. Если бы не его дурацкие стремления, он был бы жив!
— Но это был бы уже не он, — тихо возразил я. — Он не был бы тем парнем, которого ты полюбил, не будь у него этих самых стремлений. Это то, что делало его самим собой.
— Да, ты прав, — горестно согласился Итан. — Именно к таким выводам я и пришел в свое время. Только мне понадобилось горазда больше времени и выпитого спиртного, что понять это.
— Ты жалел, что не сказал ему? — осторожно спросил я, боясь наступить на неприятную тему.
— Всегда, — коротко ответил блондин. — Единственное о чем я жалел все это время, кроме конечно же того что он умер, это о том что мне не хватило храбрости во всем ему признаться. Даже если бы он не ответил мне взаимностью, я бы хотел, чтобы он знал насколько сильно я любил его.
Я хотел спросить, рассказал ли он Джой о своей любви, или же нет. Они вновь встречаются, и вновь он обманывает ее с парнем. Только теперь все гораздо серьезнее. Но я не стал. Сейчас было, вероятно, самое неподходящее время для того самого разговора. Вместо того, чтобы устраивать разборки, мне хотелось утешить его, окружить любовью и заботой. Дать понять, что он не одинок. Просто быть рядом.
Я встал из-за стола, подошел к Итану. Он не обратил на меня внимания, уставившись на бокал. Я взял вино из его рук, поставил рядом. Затем повернув его за подбородок, я нагнулся и мягко поцеловал его в губы. Это были лишь легкие касания губ, которые постепенно переросли в страстный, горячий поцелуй. Наконец, отчаянно простонав, Итан впечатал меня в свое тело, крепко обхватив руками, так будто боялся, что я сбегу.
— Пошли в кровать, — прошептал я припухшими губами.
Блондин молча схватил меня за руку, и потащил на верх по лестнице. Толкнув на кровать, он забрался сверху и продолжил покрывать меня поцелуями. Скользнул языком в мой рот. Прихватил зубами, саднящую от ласк, губу. Влажной дорожкой прошелся от подбородка до самой ключицы, оставил там метку-засос, слегка прикусил кожу, и тут же лизнул горячим языком. Из моего горла вырвался хриплый стон, словно моля его не останавливаться. А блондин даже и не думал прекращать свои сладкие пытки. Стянув кофту, продолжил спускаться горячими поцелуями вниз по телу. Прикусил сосок, слегка подул на него, от чего член в штанах судорожно дернулся. Я услышал его довольную ухмылку, в ответ на мой отчаянный стон. Обвел языком вокруг пупка, и, наконец, добрался до низа. Расстегивая, неподдающийся ремень, он не прекращал выводить языком замысловатые узоры по моей коже, со всем рядом с тем местом где мне хотелось почувствовать его больше всего. И вот со штанами было покончено! Парень вытащил член из боксеров, и резко погрузил его в рот на всю длину. Боже! Кажется мой крик было слышно в соседнем квартале! Я уже ничего не соображал, только судорожно сжимал простынь под собой. В это время, Итан уже где-то взял тюбик со смазкой. С собой он их носит что ли? Или они у него в каждом углу припрятаны! Хотя сейчас я не мог думать не о чем другом, кроме его ласкающих губ и горячего языка. Он ласкал головку круговыми движения, облизывал ствол с низу вверх, и опять заглатывал до самого корня. В такие моменты, мне казалось что я просто задохнусь от этих острых ощущений. Он опять отвлекал меня умопомрачительным минетом, чтобы незаметно проникнуть в меня пальцами. Сейчас мне уже не было так страшно, как в первый раз. Теперь я знал, что за короткими вспышками боли придет более сильное чувство. И я не ошибся. Блондин быстро нашел правильный угол, и во мне уже был не один палец, а три! И когда он только успел? Все вопросы вылетели из моей головы в ту же секунду, когда пальцы коснулись чувствительного места. Я метался по кровати словно в агонии, стонал,
