-Лев моя, давай слетаем на Лесбос. Там настоящий рай. Ты когда ни-будь был там? Много где был, а на Лесбосе нет. Давай.
ГЛАВА 27
Она взяла отпуск на недельку, и они улетели. Лесбос, действительно был раем. Чувствовали они себя там свободно, и безопасно. Тройца, всегда была рядом. Это было настоящим счастьем. Хавин, предложила взять в аренду яхту, и сходить по Эгейскому морю. День был солнечный, тёплый. Они стояли на корме обнявшись. Ветер трепал их волосы, так было хорошо в объятиях друг друга. Он огромный, сильный, держал её маленькую, хрупкую в своих руках. У Кевина перед глазами пронеслось очень многое из его жизни связанное с ней. Он даже и мечтать не мог, в своих самых смелых мечтах, что они будут жить вместе.
-Любимая, скажи, почему ты меня бросила?
-Малыш, ты же знаешь почему.
-Неужели ты смогла бы жить без меня?
-А я и не жила, всё это время, просто существовала моя оболочка. Душа моя была мертва. Я была живой трупп. Ведь я думала, что этим спасаю тебя, а получилось, что только навредила тебе, нам.
-Ты чуть не убила меня. Если бы не дочь. меня бы уже не было на этом свете. Эта маленькая крошка задержала меня здесь.
-Прости меня родной мой, прости. Мне это, наверное, было нужно.
-Как это?
-Просто послушай. и ты поймёшь. Мне пришлось так поступить.
,,Я запрещала, себе быть собой, вела войну сама с собой. Завязывала, я глаза,
Что-бы таких любимых глаз не видеть... И затыкала уши я, что-бы любви признаний не слыхать.
А ты за мною, следом шёл, всё по пятам. Повязку с глаз срывал, чтоб я прозрела.
И поцелуями пытался разбудить от спячки. А я, упорно так забыть тебя пыталась.
Года мои, свой приговор мне огласили. Они твердили, не люби его.
Он твой запретный плод. Его, тебе любить нельзя. Он юноша совсем, пускай идёт своей дорогой.
Мои мозги твердили каждый день. Забудь, оставь, беги, как от чумы. А сердце и душа, как
сговорились, в огонь пылающий, меня толкали, словно в бездну.
Душа кричала:- Так люблю, что нету мочи. И сердце отвечало:- Я умираю без него.
Я шла по млечному пути, и в одиночестве пыталась раствориться.
И этим, чуть тебя я не убила... Я нам обоим, приговор определила.
Когда пыталась нас спасти, как мне казалась, от любви запретной...
Сейчас, я рада, что мы вместе.
Я больше не боюсь любви запретной. Мы счастливы, как никогда.
И пусть кому-то наша жизнь, как в горле кость. Ведь это их проблемы.
Люблю тебя, ты жизнь моя. Ты солнышка рассвет. Ты ветерок с пролива.
Я за одну твою улыбку, жизнь отдам. Люблю тебя, как ни кого, я в жизни не любила.”
-Да, я всё понял. Ты боролась сама с собой. Думала, что спасаешь меня.
-Ты знаешь, за это время я стала только сильнее, другим человеком. Очень, очень во многом я стала сильнее. Когда случается беда, человек сам должен это пережить, переварить. Узнала много такого о чём раньше, понятия не имела. Мне пригодились мои экономические знания. Умение понимать людей, находить компромисс. Это тоже мне пригодилось. Я всегда умела ладить с людьми, но это восток, здесь другой менталитет. Даже жизнь в Стамбуле резко отличается от Мардина. Наверное, это испытание было нужно нам обоим.
-Да любимая, я тоже за это время стал другим. Даже не за это, а с того момента, как я увидел тебя на дне рождения. Потом добавилось рождение Изабель. Раньше я был гуляка, ни одна тусовка не обходилась без меня. Самые красивые девушки были мои. Иногда их было по двое сразу. Смеялся над теми, кто умирал от любви. Хотя сам безумно любил тебя. Разгульная жизнь была для меня ширмой. Я пытался обмануть самого себя. Но мне удавалось это очень плохо. Когда я оставался один, только тогда мог быть сам собой. В такие моменты я упивался мечтами. А ты была за мужем, у тебя были взрослые дети. Наши родственные связи, всё это было таким непреодолимым препятствием. Мне оставалось лишь мечтать о тебе, любимая. В такие моменты я вспоминал твой запах. И то, как ты гладила меня по щеке и говорила:- Малыш любимый мой. Больше никому кроме тебя и мамы, я не разрешал называть себя малыш. Ты помнишь, даже в детстве, когда кто-то другой меня так называл, чуть не плакал. Кричал, что бы меня так не называли. Ты всегда была для меня идеалом женщины. - Он обнял её ещё крепче. - Ты не такая как все, совсем другая.
-Но чем же дорогой? Это только тебе кажется. Просто с детства остались твои фантазии. Если бы мы встретились с тобой где ни будь, и были изначально не знакомы. Может тогда ты даже не посмотрел на меня. А я бы и тогда заметила тебя. Тебя нельзя не заметить. Тебя не возможно не любить.
-Нет, я бы и тогда тебя увидел, и полюбил тебя. Ты действительно другая, как с другой планеты. Ходишь, говоришь, даже спишь по особенному. Я никогда не видел, что бы спали так красиво, злились так красиво. Молчишь и смотришь вдаль, тоже по особенному. Ты моя Богиня, ты моя душа. Там в Мюнхене на балконе, я всё понял. Понял, что ты тоже любишь меня. И я решил, что надо попробовать признаться тебе. Иначе я потеряю себя, тебя, и свою любовь, свою жизнь. Когда мы приехали к вам в Бинц, я не строил планы, что мы будем вместе. Просто хотел, что бы ты знала, что я тебя люблю. Для меня это было очень важно. Ну, а когда ты сказала, что тоже меня любишь, я просто не знаю, на каком небе был.
-Да мой сладкий, ничего в жизни просто так не бывает. Всё нужно для чего то. В трудные моменты жизни, человек полностью раскрывается. Только тогда человек может узнать, на что он способен. В обычной беспроблемной жизни, люди совсем другие. Только в испытаниях они настоящие.
Они старались держаться от толпы подальше. Что бы его никто ни узнал. Но это им не всегда удавалось. Слава Богу, что удалось обойтись
