«Заебись. Ну и куда теперь? Налево или направо? Хрен с ним, пойду налево.»
Этот коридор ничем не отличался от предыдущих: такие же ковры на полу, канделябры на стенах, да пустые доспехи у стен в качестве украшений.
Присмотревшись, я заметил, что свечи в канделябре сгорели, а значит, кто-то должен их заменять. Придя к таким выводам, я направил стопы свои вдоль стены со сгоревшими свечами. Двигаясь таким образом, я наслаждался тишиной спящего замка. Наслаждался не долго. Вскоре до моего слуха донеслись всхлипы. Я пошёл на звук. Ковёр прекрасно глушил мои и без того тихие шаги. Вышел я к богато украшенной двери. Она была слегка приоткрыта. Из-за неё-то и доносился звук плача. Я позволил себе немного любопытства. Это была спальня. Весьма и весьма роскошная. По центру комнаты стояла огромная кровать с балдахином, у стены находились шкафы. Рядом с ними была дверь, ведущая в соседнюю комнату, которая оказалась проходной. Это я выяснил, отвлёкшись от наблюдения и посмотрев чуть дальше: рядом с дверью в спальню я заметил дверь поменьше, видимо, для персонала. Вернувшись к наблюдению, у противоположной стены я увидел тумбу, с водружённой на него статуэткой некоего мужика в просторных одеждах и с бородой до пояса. Перед ней на коленях стояла женщина и, сложив руки в молитвенном жесте, рыдала.
Очередной коридор оригинальностью не порадовал. Да, я решил не трогать женщину. Похоже, остатки моей совести всё же смогли задавить логику и прагматичность. Единственное что, я надеюсь, в будущем мне не аукнется эта моя мягкость.
Миновав ещё два поворота, я, наконец, увидел мужчину в красной одежде придворного, который шёл с сумкой наперевес и менял свечи. В одной руке он держал простенький подсвечник, в котором, соответственно, горела свеча.
«Что ж, если гора идёт к Магомету, то он должен сесть в тёмный угол и ждать, когда гора пройдёт мимо.»
«Хорошо переиначил.»
«Я старался.»
А между тем я вернулся чуть назад и засел за поворотом, который выдавался вперёд, наподобие колонны. Он сам по себе даёт неплохое укрытие, а если учесть, что я сейчас в принципе тени не отбрасываю, то заметить меня становится крайне сложно.
Ждал я минут десять, прежде чем услышал приближающиеся шаги. Вскоре показался и он сам. Как я и предполагал, меня он не заметил совершенно. Я пропустил его вперёд, после чего неслышно поднялся. Моих шагов он не услышал, возможно почувствовал лёгкий ветерок от моего приближения, ну или, на крайняк, банально жопой что-то ощутил. В любом случае, среагировал он поздно. Когда он только собирался дёрнуться, моя ладонь в перчатке уже легла на его горло, пресекая любое нежелательное действие с его стороны.
— Не дёргайся. Ты же в курсе, где здесь конюшни?
— Д-да. А что вы там хотите?
— Клад найти. Ты, кстати, в доле.
— Правда?
Он чуть было не вскрикнул. Интересно, они все сарказм за чистую монету принимают или он один такой уникальный?
— Да не ори ты. Правда-правда, вот только на весь дворец его явно не хватит.
— Тогда позвольте мне закончить здесь, и я вас провожу.
— Давай-давай, только быстрее.
Это подействовало. Он буквально за тридцать секунд расставил свечи и повернулся своим, сияющим лыбой, лицом ко мне. Вот тут-то я и понял, что он действительно умственно отсталый. Ну не может человек, обладающий интеллектом, вот так смотреть. Да и в принципе его лицо не выглядит нормальным: немного деформированный череп, правый глаз расположен немного выше левого и кривой нос. Понятия не имею, как называется данное заболевание, но одно могу сказать с уверенностью — это генетическое.
В сторону конюшен он побежал довольно резво, держа в руке подсвечник и освещая путь. Очень скоро мы свернули с богато украшенных коридоров в маленькие каменные коридорчики. Минут через пять петляний, мы вышли во двор. Мой умственно отсталый навигатор трусцой побежал в сторону одного из зданий. На удивление, никого здесь не было. Двор был пуст, за исключением пары промелькнувших теней. Наверняка они думают, что я их не заметил. Что ж, тогда я им подыграю.
Двери в конюшню были не заперты, что ещё страннее, хотя, можно предположить, что их открыли те, чьи тени я видел недавно. Сие помещение встретило нас смесью запахов сена, коней и навоза. Да, бедный я снова кашлял, как восьмидесятилетний курильщик с туберкулёзом, разве что не кровью. Провожатый терпеливо ждал. Когда меня, наконец, отпустило, он задал самый гениальный вопрос:
— Так, откуда начнём искать.
— Знаешь, мужик.
Я положил ему руку на плечо и посмотрел в глаза, от чего его заметно передёрнуло. Ну да, я же всё ещё выгляжу как кусок абсолютной тьмы. Тем временем я продолжил:
— Я передумал, ищи клад сам. Всё, что найдёшь — всё твоё.
Он прямо просиял и ломанулся в дальний угол. О том, что он действительно ищет, свидетельствовали раздающиеся шорохи.
Я же быстро пробежался взглядом по всем лошадям, и выбрал ту, что выглядела крепче остальных. К счастью, седло было здесь же, мне осталось только нацепить его.
Вороной конь оказался на удивление спокойным, так что провозился я всего полчаса, пытаясь всё отрегулировать как следует. Но даже так, тьму пришлось убрать, потому что животина заметно нервничала. Так или иначе, конь, а это именно он, был мной осёдлан и выведен из загона во двор. Когда же я подходил к воротам, сзади раздался знакомый голос:
— Уже уходишь?
— Я сделал то, что собирался, героя здесь нет, поэтому мне нужно обратно.
— Экий ты резвый, а как же всё то, что между нами было?
Девушка обошла меня, и теперь мы стояли лицом к лицу.
— За то, что между нами было, я вполне могу сейчас оставить здесь ваши обезглавленные трупы. Так что последний раз говорю, отстань по-хорошему.
Я стоял чуть боком, поэтому видел передвижения её напарника: он медленно крался в мою сторону. Затем последовал лёгкий кивок со стороны девушки. Эльф было дёрнулся, но я успел выхватить револьвер и сажать на спуск. Раздался выстрел. Эльф дёрнулся, после чего опустил взгляд на свою грудь, в которой зияла огромная кровоточащая рана. Он хотел что-то сказать, тянул руку, но из его рта не раздалось ни звука. Конечно, сложно говорить, когда твои лёгкие превратились в однородную кровоточащую кашу. Продолжалось это не долго. Эльф просто упал лицом вперёд. У эльфийки же на лице было выражение ужаса и неверия. Она больше не смотрела на меня, сейчас всё её внимание занимал труп товарища.
— Я вас предупреждал. Ещё раз попробуешь перейти мне дорогу — больше жалеть не буду.
Открыв ворота, я вскочил в седло. Отсюда начинается мой обратный путь. Что будет с ней, меня не волнует никоим образом.
Как же непривычно скакать в седле, но выбора нет.
