Лейн засмеялся, запрокинув голову.
— Как быстро ты учишься!
Когда они вернулись на место стоянки, оказалось, что Бор уже развел огонь и жарит на прутиках кусочки хлеба и ветчины. На расстеленной прямо на земле не слишком чистой тряпице лежали яйца и какие-то бурые плоды. Живоглот сидел рядом, неотрывно глядя на ветчину.
Дилла с обидой заметила, что Лейн даже не вздрогнул при виде огня. Словно присутствие гоблина его успокоило.
— Набегался? — Бор глянул на Диви так, словно тот всего лишь гонялся за бабочками на полянке. — Проголодался, небось? Сейчас костерок догорит, испечём в золе яйца и толлы. Навот пока.
Диви конфузливо улыбнулся и взял прутик с подрумянившимися кусочками ветчины. Живоглот сместился к нему поближе.
— Он снова маленький! — Диви одной рукой прижал к себе котоящера. Тот перенес это со стоическим терпением, жадно принюхиваясь к аппетитным запахам.
— Не перекармливай его, а то летать не сможет, — предупредил Бор, игнорируя возмущенное ворчание питомца. — И кто его потом понесет, ты?
— Погоди-ка! — насторожилась Дилла. — Бор, ты что, к нам в попутчики набиваешься?
— Ну, вам же понадобится нянька, правда? — гоблин широко ухмыльнулся. — Любой порядочной семье требуется нянька. И кот.
— У нас нет дома, чтобы слуг нанимать. И вообще, сами справимся. — Дилла оглянулась на Лейна в поисках поддержки.
Тот дипломатично пожал плечами.
— Как скажешь, дорогая. Наём прислуги — это женское дело.
Бор хохотнул, но ничего не сказал. У Диллы возникло неприятное ощущение, что её разыгрывают, но в чём подвох, не поняла. Даже аппетит пропал.
— А куда эта тропинка ведёт? — спросил Диви, указывая прутиком в сторону от Дороги.
— Куда-то… — Бор прищурился. — Кстати, а там хорошо. Река и луговина, солнце садится. Можно переночевать спокойно. У меня и палатка с собой.
— А здесь чем плохо? — недовольно спросила Дилла.
— Обочина — это для короткого привала. — Бор разворошил золу, закопал в неё яйца и бурые толллы. — Спать у Дороги не советую, если хочешь проснуться в том же теле. И вообще — проснуться.
Дилла украдкой посмотрела на Лейна. Он слушал с напряженным вниманием. Может, и вправду позволить Бору остаться? По крайней мере, пока Лейн не вызнает у него побольше секретов. Но путешествовать целым табором? Тогда уж и кибитку купить придётся.
Пока они ели печёные яйца и толлы, оказавшиеся очень вкусными, особенно с солью, Дилла обдумала ситуацию со всех сторон и решила, что откажет Бору. Только как-нибудь потактичнее.
Они собирали свои пожитки и перебирались на присмотренный луг. Пока Лейн с Диви ставили палатку, Дилла отвела Бора в сторону.
— Не обижайся, но двое — это компания, а трое — нет.
— Диви ты не считаешь?
— Он ребёнок.
— Вот именно.
— Опять загадками начал говорить?!
Бор снисходительно потрепал её по руке.
— Не злись, подруга. Доживём до утра, увидим.
И, насвистывая, направился к палатке, шутовски поклонившись идущему навстречу Лейну.
— Ничего не изменится до утра! — крикнула Дилла вслед гоблину.
— О чём речь? — спросил Лейн.
— Я понимаю, что он полезный, — простонала Дилла. — Но я его даже три дня не вынесу! Похороню на обочине!
— Как скажешь, так и будет. — Лейн обнял её за талию. Щекотно прошептал в шею: — Пойдем к реке? Там пляж есть за кустами.
— Давно не вычесывал песок из волос?
— А я плащ постелю.
Они улыбнулись друг другу.
— Я соскучилась, — прошептала Дилла, запуская руки ему под куртку. — О боги, как же я по тебе соскучилась…
***
Бор сидел у палатки, выстругивая из деревяшки ложку. Серебряную он отдал Диви. А у каждого гоблина должна быть ложка. От реки свежий ветерок доносил шорохи и вздохи. Пора-не пора? Бор задрал голову, разглядывая появляющиеся на темнеющем небе незнакомые звёзды. В этом мире он не бывал. А сколько ещё таких миров?
Седой гоблин зябко обхватив себя за плечи. Он хотел вернуться на Дороги. Действительно хотел. Но он уже стар, непозволительно стар для бродяги, и один не выдюжит. Дороги поглотят его, и кто тогда позаботиться о Живоглоте?
Бор прислушался к тихому посапыванию Рыжика. "Раз, два, три, четыре, пять, вышел никкен погулять…" Бор приподнял полог палатки.
— Давай, Живоглот. Отрабатывай свою жратву.
— А пу-олёт не счиа-ается? — укоризненно промурчал котоящер, вылезая наружу.
— Будущую жратву!
— Ла-адна…
***
Плащ не особо помог. Дилла не спеша, наслаждаясь каждой искоркой в медных завитках, вычесывала волосы Лейна, а он тихонько мурлыкал и щекотал её, рискуя получить коленом в нос.
— Лейни, у нас золота много?
— Вообще нет. Я возмещение потребовал драгоценными камнями. Зачем тебе золото? Оно ценится не во всех мирах — в отличии от рубинов и алмазов. Их у нас теперь такой запас, что можно полвечности не заботиться о пропитании. А что ты хочешь купить?
— Крытую повозку. На лошадях ведь ездят по Дорогам? А то у нас даже палатки нет.
— Купим, — Лейн чмокнул её в живот. — Всё, что захочешь, хоть дворец на колёсиках.
Поцелуи не прекратились, и Дилла расслабленно откинулась на смятый плащ. Тут же дёрнулась, уловив в кустах слабый шорох.
— Лейни? — раздался сонный голос. — Дилла?
Волоча за собой одеяло, к ним на четвереньках подполз Диви.
— Вы почему голые, а не спите? Купались, да?
— А ты чего не спишь? — Дилла торопливо накинула рубашку.
— Я с вами хочу. — Он ввинтился между ними и довольно засопел.
Лейн потянулся к уху Диллы.
— Ты по-прежнему уверена, что Диви не нужна нянька?
Дилла тяжко вздохнула.
— Бор! — позвала она.
— Чего изволите, госпожа? — Гоблинвозник как из-под земли.
— Ты принят.
— И какое жалованье?
— Тебе еще и жалованье?! — Дилла бросила в него пригоршню песка. — На вас с Живоглотом и так жратвы не напасешься! Покажи сначала, на что ты способен.
— Ладно! — Борпотер ладони. — Диви, там Живоглот нашел гнездо с яйцами. И кто-то из них уже вылупляется. Пухом покрыты, но похожи на ящерок.
— Где?! — Диви подскочил, выпутался из одеяла и перелез через Лейна. — Покажи!
Лейн охнул, получив острым локтем в живот.
— Как насчет золотого в день? — вкрадчиво спросил Бор.
— В год! — возмущенно заорала Дилла.
— Замётано! — Бор взял Диви за руку, и они исчезли в кустах.
«Не знаю, что нас ждёт, — подумала Дилла, обнимая беззвучно смеющегося Лейна, — но этоневажно, пока у нас одна дорога. А дом… Дом там, где мы вместе».
Облака теснятся на утреннем небе, налезают друг на друга. Облачные всадники гонят всё новые и новые табуны. Сегодня будет дождливый д ень .
Первые капли падают на пепелище. Вбивают золу в землю там, где пробивается к свету хрупкий росток — молодая и старая, как мир, жизнь. Пройдут века, прежде чем росток станет Деревом. Но первый шаг сделан.
Облачные всадники опускаются на землю. Встают в круг, берутся за руки и поют под дождем. Их миру нужна магия. А людям нужные боги, хотя бы для того, чтобы бунтовать против них.
Огонь — это смерть. Огонь — это жизнь. И одно не бывает без другого.
