— Раз ты на сегодня королевский привратник, так открывай мне ворота замка!
— Не открою!
— Почему?
— Уже вонзен нож в сочное мясо, налито вино в кубки и полно гостей в замке Артура. Если ты сын законного короля одного из наших владений или мастер, желающий показать свое ремесло, я открою ворота, а нет — уходи! Вон видишь постоялый двор? Там ты найдешь мясо для своих собак и овес для лошадей, а для себя наперченные отбивные, пенистое пиво и подходящих собеседников. Можешь прийти завтра, в три часа пополудни, когда откроют ворота замка, чтобы выпустить сегодняшних гостей.
— Это мне не подходит, — сказал Килух. — Лучше отвори ворота, не то я ославлю и короля Артура, и тебя, его привратника. Я издам три таких страшных клича здесь у ворот, что земля от ужаса содрогнется.
— Ори себе на здоровье, — сказал спокойно Глулайд Мертвая Хватка, привратник. — Все равно тебе не войти в ворота, пока я не спрошу разрешенья у Артура.
И Глулайд вошел в пиршественную залу.
Король Артур спросил его:
— Ты с вестями от ворот нашего замка?
— Да, господин. Я прожил уже две трети жизни, ты тоже. Мы были вместе в походах, в сраженьях, на охоте и на пирах. И я пойду за тобой до конца, каков бы ни был этот конец. Много красивых мужей мы повидали, мой король, но не такого, какой стоит сейчас у твоих ворот.
— Так впусти его в замок! — сказал Артур. — Ему поднесут вина в золотом кубке и подадут жареного барашка. Какой стыд оставлять на ветру под дождем столь прекрасного мужа! Ты согласен со мною, Кай?
— Клянусь рукою друга, — отвечал Упрямый Кай, что сидел за столом рядом с Артуром, — даже ради столь прекрасного мужа не следует нарушать придворные обычаи и порядки, коли вы спрашиваете моего совета.
— Ты не совсем прав, Кай, — укорил его Артур. — Надо великодушней встречать достойных мужей. Чем больше щедрости мы проявим, тем громче будет наша слава.
И Глулайд пошел отворять ворота.
Не слезая с коня, Килух въехал по ступеням замка прямо в пиршественную залу и опустил поводья перед троном короля Артура.
— Приветствую тебя, мой король и повелитель! — сказал он.
— Я рад тебе! — ответил Артур. — Прошу отведать нашей пищи и выслушать певцов, а завтра, когда я кончу раздавать дары, готов служить тебе.
— Благодарю тебя за гостеприимство, но не за тем приехал я к тебе, мой король, — гордо ответил Килух. — А с великой просьбой!
— Скажи — какой! — молвил Артур. — И она будет исполнена, не сомневайся. Разве сомневаешься ты, что ветер сушит, дождь мочит, солнце всходит и заходит, море разливается, а земля простирается? Но только если твоя просьба в согласье с нашей честью!
— Я прошу постриженья! — сказал Килух.
— Твоя просьба исполнится, — пообещал Артур. — Ты делаешься мне все более мил. Чую сердцем, ты мне родня. — И, взяв золотой гребень и ножницы, украшенные серебром, Артур срезал золотые кудри Килуха. — А теперь, — спросил король, — скажи мне, кто ты? — И, услышав ответ, воскликнул: — Так, значит, ты мой двоюродный брат! Любые дары проси у меня, все, что хочешь, я с радостью тебе отдам.
И Килух сказал:
— Я прошу в жены Олвен, дочь Великана-из-Великанов. Предсказаньем судьбы только ее могу я взять себе в жены. Потому я и пришел к тебе с этой просьбой, выслушай меня в присутствии всех славных рыцарей и нежных дам Британского острова.
И Килух назвал подряд всех славных рыцарей и всех прекрасных дам и королев Британского острова, но если б мы захотели повторять за ним, вы слушали бы нас с вечера и до утра, с утра и до вечера и утомились бы.
Когда он кончил, Артур сказал:
— Отважный принц, я слыхом не слыхал о юной Олвен и ее родителях. Однако без промедленья разошлю за ней гонцов во все концы земли.
Трудно сказать, где только не побывали гонцы короля Артура, но через год они вернулись в Камелот, зная не больше, чем в тот день, когда его покидали.
— И знать не знаем, и не верим, что есть на свете такая девушка, поверь нам, господин, — сказали они.
— Ты слышишь, принц? — спросил Артур.
— Такое слышать я не хочу и не желаю! — ответил Килух. — Все получают от тебя, что просят, один я остаюсь ни с чем. Если я покину твой замок без Олвен, мой господин, обещанье твое останется невыполненным и честь твоя пострадает.
Но тут вступил в разговор Кай, сидевший по правую руку от короля Артура.
— Ты не прав, принц, — сказал Кай, — что бранишь Артура. Лучше садись на коня и сам поезжай искать Олвен. Я и мои друзья будем тебе помощниками, и пока ты сам не скажешь, что такой девушки нет на свете, или пока мы ее не отыщем, мы тебя не покинем!
Король Артур его одобрил.
Первым на это дело он и вызвал Кая Упрямого.
Отец Кая сказал однажды о своем сыне: «Если он пошел в меня, у него будет холодное сердце. И сила его будет в упрямстве».
Кай славился тем, что умел сдерживать под водой дыхание целых девять дней и ночей. Раны, какие наносил он врагам, не мог исцелить ни один врачеватель. Когда он хотел, он становился выше самого высокого дерева, а в самый сильный дождь любая вещь, что держал он в руке, оставалась сухой — оттого, что всегда в нем горел огонь гнева. Он был лучшим слугою королю Артуру и первым бойцом в сраженье.
Вторым король Артур вызвал Бедуйра Прекрасного. Славен Бедуйр был тем, что, хотя была у него только одна рука, сражался он за троих. Когда он пускал копье, оно с одного раза наносило десять ударов.
Третьим король Артур вызвал Кинтулига.
Кинтулиг был таким же хорошим проводником в чужой незнакомой стране, как в своей родной, и потому все звали его Кинтулиг Проводник.
Четвертым король вызвал Гурира Переводчика. Гурир понимал все языки не только людей, но зверей, птиц и рыб.
Пятым Артур вызвал своего племянника Гавейна, ибо Гавейн Быстрый еще ни разу не возвращался домой, не добившись успеха. Он был первым ходоком и лучшим наездником среди рыцарей короля Артура.
И последним Артур вызвал Мену, который умел говорить заклинанья и делать себя и других невидимыми.
И вот, снарядившись, оседлав коней, запасясь едой и оружием, с благословенья доброго короля Артура, под воркотню привратника, которая казалась им милее звона серебряных колокольчиков, Килух и его верные рыцари отправились на трудные поиски.
ПОИСКИ ОЛВЕНОни долго бродили по стране, объездили все леса и пустоши острова, пока наконец не оказались на широкой равнине без конца и без края, на которой стояла огромнейшая крепость.
Но не так-то легко было добраться до этой крепости. Рыцари ехали и
