— Что, прости?
— Поцелуй был, — ответил змей в блондинистом обличии. — Позлить тебя хотел. А Лиля, видимо, не хотела, раз так и не сообщила. Ну как, получилось?
Володя не ответил и перевел взгляд на меня, после чего удостоверился окончательно. И у Артема получилось его разозлить — я это в появившейся улыбке без грамма веселья рассмотрела. Володя наклонился ко мне, перехватив за предплечье, и спросил:
— Серьезно? Тогда спасибо, что не сказала, отнесу этот плюс на счет наших будущих отношений. Но у меня теперь жуки внутри скребут. Я-то собирался долго и красиво выплясывать перед тобой брачный танец гиппопотама, а теперь… жуки скребут.
И он перехватил меня за затылок, не позволяя вывернуться. Прижался губами к моим, закрыл глаза — и оттого мои сами закрылись. Я не ожидала, но поддалась настойчивому языку и разомкнула губы. В конце концов, Володя мне очень нравился — не просто же так я тут сидела и слушала его польские байки. Нравился, несмотря на то, что был от меня бесконечно далек. А может именно поэтому? И пусть бабник! Я, может быть, впервые в жизни целуюсь с настолько очаровательным бабником! И пусть я однолюб, а это чувство уже истратила на Олега, — Олег об этом никогда не узнает, а о любви здесь и речи не идет, только о гормонах. Но Владимир не напирал и поцелуй не углубил, а отстранился и прижался лбом к моему, зашептав:
— Лиль, ты слишком потрясающая, чтобы сразу тебя осознать. И извини, что это произошло именно так.
Я почти растворилась в его трепетных словах и недавней ласке, позабыла, что мы здесь не одни, но Володя сам же и выдернул меня из приятных ощущений — он глянул на Артема, а тот прокомментировал:
— Ну прямо Дон Жуан на пороге монастыря. Слезы умиления наворачиваются.
— Один-один, ушлый дружок. Теперь отступи.
По выражению лица Артема вообще нельзя догадаться, о чем он думает. Он и позу не изменил, и руки продолжал держать скрещенными на груди. Зато сказал то, чего я никак не ожидала:
— Володя, я тут подумал, что лишаю тебя статуса вип-посетителя. Я же имею на это право? Ой, я только что дал себе это право. Сдай карту.
— Да без проблем! — сероглазый красавчик отреагировал весело, вынул пластиковый прямоугольник из внутреннего кармана пиджака — вроде бы тот самый, который давал мне — и положил на столешницу.
Но Артем продолжил тем же ровным голосом:
— И вторую.
— Да без проблем!
Теперь Володе пришлось поискать по карманам, но следующая карта легла рядом. Кажется, на ней был написан другой лозунг под названием, но приглядываться я не стала, наблюдая за дальнейшим. Самое странное, что оба они не выглядели злыми, хотя как будто ссорились.
— Это все? — Артем поднял брови.
— Еще третья где-то была, — Володя почти услужливо и со смехом теперь обшаривал карманы джинсов.
На столе появилась следующая карта. И Артем удовлетворенно хмыкнул:
— Вот теперь два-один.
— Да как скажешь, мил друг, — Володя поднял руку и громко обратился к Марго, которая шла к нам с подносом — теперь с тремя кружками кофе. — Маргош! Как будешь наверху, скажи в администраторской, чтобы выписали мне вип-карту, я свои потерял!
Рыжая барменша, как будто и не видела карт на столе, как и присутствия ее непосредственного директора, ответила так же громко:
— Конечно, Владимир Алексеевич! Хотя сомневаюсь, что кто-то из охраны вас не узнает в лицо. Зачем вам вообще карта? Вы их коллекционируете? Но скажу, раз надо.
— Проклятие, — спокойно признал Артем свое поражение, когда Марго так же плавно отошла от столика. – Володя, когда-нибудь я тебя уволю.
— Не уволишь! Я привношу в это место задор!
— Тоже верно. Два-два. Ладно, с вами весело, но работать пора. — Артем встал и вдруг немного наклонился ко мне, чтобы не кричать. — Лиля, в следующую пятницу выходишь на смену. Начнем с официантки. Если проявишь себя, то сделаю барменом.
— Вот же хитрый ушлепок… — с уважением выдохнул Володя, но Артем его вряд ли мог расслышать.
Когда ехали домой, я сначала смеялась, а потом все же спросила — вообще-то, именно с этого и надо было начинать, а не с беспричинного веселья:
— Это что там вообще было? Конкуренция за меня?!
— Да нет, — Володя выглядел расслабленным. — Просто конкуренция, я думаю. Мы с Артемом слишком хорошо и давно знакомы, чтобы друг друга не подкалывать. Ты же не восприняла всерьез его намеки?
Вопрос, по всей видимости, требовал серьезного ответа:
— Его намек на работу я восприняла очень даже всерьез!
— И пусть так. Даже лучше, если ты станешь работать в «Кинке». По крайней мере, мне не придется больше придумывать причины, чтобы тебя увидеть.
Я не стала переспрашивать, хотя очень хотелось. Но важнее было оставить именно эту фразу в мыслях как самую главную. В моей жизни начался какой-то бардак и бесформенный хаос, но я определенно никогда раньше не ощущала себя настолько довольной бардаком и хаосом.
Победоносное шествие самого знаменательного дня в моей жизни закончилось полным триумфом. Я уже видела третий сон, когда меня разбудил звонок от Олега:
— Ну что, твой ухажер тебя уже бросил, или все еще развлекаешь его? – судя по голосу, он был пьян, а такое с ним редко случается.
— Кто? — я спросонья ничего не могла понять.
— Хлыщ на джипе! — пояснил Олег, а я запоздало поняла, что он видел, как я уезжала с Владимиром. Сделал неправильные выводы, и оттого мое сердце закололо — все же любимый человек, а это всё в итоге задумывалось ради него. А ведь он не перестал быть единственным, несмотря на временный жизненный хаос. Олег закончил вопросом, словно сам предлагал мне вариант выхода из неприятной для обоих ситуации: — Или скажешь, что у тебя с ним ничего нет?
Мазнула сонным взглядом по шикарному букету на настенные часы. Полвторого ночи, я завтра на ногах стоять не буду. Вероятно, мне нужно больше времени, чтобы проснуться и начать соображать. Только поэтому я не справилась с мимолетным раздражением и заявила нервно:
— Всё у меня с ним есть!
— Ты серьезно? — Олег переспросил тихо и почти умоляюще. — Неужели и ты купилась на дорогую тачку, Лилька?
— Ага, на тачку! Я же именно такая — как вижу дорогую тачку, сразу ноги непроизвольно раздвигаются! Так что у меня с ним есть всё! И не только с ним! Я их, с дорогими тачками, по графику чередую! — закончила я и отключила вызов.
Утром, если вспомню, обязательно об
