— Я за вещами. — Похвалила себя за сухость в голосе и прошла внутрь.
Мне хватило гонора даже не разуться! Эх, жаль, что Владимиру я об этом эпизоде рассказать не смогу… Ну ничего, Кира похвалит. Олег молча наблюдал за моими действиями, сложив на груди руки. Но моя победа была и в том, что он не выдержал — первым нарушил тишину:
— Заяц, а ты не перебарщиваешь? Куда намылилась?
— Отдохнуть от тебя намылилась, — отозвалась я, спешно скидывая в пакеты вещи. — Ты ведь сам предложил расстаться и все обдумать.
— И что, не хватило времени? – он прибавил в тон язвительности.
На глаза навернулись невольные слезы — хорошо, что Олег не мог видеть моего лица. Вообще-то, я обдумала и была готова к нему вернуться, если бы услышала хоть пару теплых слов. Но почему я раньше не слышала в его тоне высокомерного холодка? Ведь он был, всегда был! Даже в каждом теплом слове, как сейчас:
— Заяц, ну ты чего? — Он шагнул ближе, но я дернулась от него и переместилась к комоду — старые футболки сейчас тоже не помешают. — Я, наверное, погорячился в прошлый раз, но ты должна понять — проблемы на работе, столько всего навалилось, а ты как будто специально провоцировала…
Наверное? И ведь он всегда так «извинялся» — признание своей вины за несравненно более грандиозной моей. И этот зудящий холодок — его желание помириться очевидно, но не уничтожает в его тоне тех самых почти незаметных нот, которые меняют всю суть. Возможно, Олег и сам был удивлен моей реакцией — точнее, полным отсутствием реакции, потому и говорил все более эмоционально:
— Лилька, ну ты чего? Из-за мелкой ссоры вот так все разобьешь? Мы ведь с тобой муж и жена!
Последним я взяла ноутбук — между прочим, мой, хотя и пользовался им больше Олег. Но это подарок — от него же! Еще с тех самых времен, когда холодка в его тоне не было. Олег было возразил, но почему-то осекся, заметив мой взгляд. И я, уверенно таща пакеты к выходу, зачем-то ответила последнее, что вообще хотела ему сказать:
— Замужних женщин в аэропорту встречает муж.
— Что?!
А я и сама не понимала «что». Нелепая фраза, глупая и эгоистичная, но на фоне переизбытка эмоций все равно ничего более умного в голову не пришло. Олег в спину кричал уже нервно:
— А, понял! Уже хахаля себе отыскала? Так бы сразу и сказала, а не изображала оскорбленную невинность! Быстро ты! Не думал, что ко всем твоим недостаткам ты еще и шлюха!
И громко захлопнул дверь. Он это не подумав ляпнул — никто, включая Олега, не может посчитать меня шлюхой, это вообще невозможно! В подъезде остановилась и отдышалась. Хотелось одновременно расплакаться и рассмеяться: о разрушенной жизни, об утраченной любви и о собственной неадекватной смелости. Выбрала последнее — и хотя бы усмехнулась. Олег любит меня, а я люблю его, но нам обязательно прямо сейчас надо разбежаться, чтобы потом сойтись уже на других правилах. Я или дура, или молодец — время покажет.
И на выходе из подъезда меня окликнули. Я с кучей пакетов, неповоротливо повернулась и вздрогнула. От знакомой машины ко мне шагал не кто иной, как Владимир Панков…
— Нашел! – обрадовал он будто меня и, подойдя, заговорил вкрадчивее: – Лиль, неужели ты в клубе так взъелась, что лишила меня возможности напоследок поговорить?
— Я не… как? Что ты здесь делаешь?
— Мы ведь тебя подвозили. По прописке пробил, спасибо за бирку с фамилией на чемодане, но допер, что скорее поймаю тебя здесь, чем там. Уже решил, что просчитался.
Что такое «по прописке пробил»? И его я посчитала безобидным? Чем он вообще занимается в «Кинке» в свободное от распития шотов время?
— А… — я совсем растерялась, — а зачем ты меня искал?
— Потому что мы неправильно начали. — Володя широко улыбался. — Начать неправильно — херня, а вот кончить неправильно — уже беда. И вот я здесь.
— Здесь, чтобы кончить? – я просто повторила краткое содержание.
Но его моя формулировка рассмешила. Поняв, что моего задора надолго не хватит — я последний на Олега израсходовала — собрала его остатки и выпалила:
— Артем передал мне твои извинения! Но больше не хочу продолжать знакомство! Прошу принять во внимание и мои приоритеты!
— Ты выражаться по средневековым дамским романам обучалась? – он ехидничал. Но, скосив глаза на мою ношу, сбавил тон: — Давай хотя бы подвезу. В качестве извинения.
— Ты уже разок извинился за пролитый кофе — и не могу сказать, что мне понравилось, — буркнула я.
— Если что-то не удалось в идеальном виде, значит, это надо повторять, пока не получится, — заявил этот непрошибаемый гусь и пиликнул брелоком от сигнализации. — Идем, идем, Лиль, эксплуатируй мою вину по максимуму — не так-то часто я ее испытываю.
Похоже, на этот раз он был без водителя. Подумала о том, что на такси неплохо сэкономить, и, самое парадоксальное, я снова не ощутила признаков страха — Владимир, несмотря на спорность полезности нашего знакомства, не включал во мне естественной защиты. Он слишком прямолинеен и открыт, чтобы за его словами читался скрытый смысл. А еще — и это было самым невероятным — мне польстили его хлопоты в мою честь. Кто я такая, какой выгляжу в его глазах, что ему не жаль использовать связи и тратить воскресные вечера на мои поиски? На фоне Олега, которому даже звонить мне надоело, этот поступок выглядел каким-то наглым и романтичным героизмом. Возможно, последнее и сыграло решающую роль, поскольку я передала ему пакеты и пошла следом, а уже в салоне сказала:
— Спасибо за помощь. Но это ни к чему меня не обязывает!
— А к чему это тебя должно обязывать? — он удивился, хотя и выглядел весело-расслабленным. — Лиль, в тебе столько барьеров, что я вообще поражаюсь, как ты дотянула до своих лет.
— Каких еще барьеров? – Я пялилась в лобовое стекло, чтобы не разглядывать его профиль.
— Ну, например, тебе невдомек, что мужчина вполне может просто захотеть тебе помочь — с чемоданом, с пакетами, с транспортировкой. Без какой-либо задней мысли.
— А ты без задней мысли? — уточнила я по инерции.
— Нет, я как раз с задней, — ошарашил Володя и вновь рассмеялся, глянув на меня. — Но для нас обоих будет лучше, чтобы ты как можно дольше об этом не догадалась! Сменим тему. Судя по
