На Слизеринской трибуне моё размалёванное лицо встретили недоуменным молчанием, но после недолгих разговоров, быстро раскрасились сами, забрав дуделки-перделки. Старшекурсникам я вручил сценарий, в котором были расписаны всевозможные оскорбления противников и поддержка своих в разных случаях. Такие, чтоб невозможно было придраться, но при этом обидные. Сейчас от них доносились смешки. Ну да, я старался...
Открыв сундук, я вытащил оттуда конфеты и сливочное пиво (которое, кстати говоря, сам не пил - гадость).
- Ну, Ллевелин, ты даёшь - всё предусмотрел, - хлопнула меня по плечу Кэти Лестрейндж - племянница знаменитой Беллатрикс.
- Ну, болеть за факультет, так серьёзно, организованно, - со смешком ответил я, паря на сундуке.
Да, именно паря, поскольку я переделал его, и теперь он был не просто вместительным багажом, но и неким подобием метлы. Не таким скоростным - не более 50 миль в час, но зато намного более комфортабельным.
*****************************
Ученики Хогвартса смотрели на летающее кресло-сундук с одинаковым восторженно-изумлённым выражением. Летящий на завтрак Ллевелин флегматично перелистывал страницы, с комфортом устроившись на нём. Он проговаривал отрывки каких-то предложений и делал пометки прямо в книге.
На лице у МакГонагал появилось мученическое выражение, у Снейпа злорадное, у Флитвика весёлое, а Дамблдор с удвоенной силой засверкал глазами. Минерва не зря была недовольна - директор непременно велит ей поговорить с наглым валлийцем и попытаться отговорить его от подобной демонстрации. Уже неплохо зная характер чрезмерно самостоятельно мальчишки... Да нет, не мальчишки - Главы Рода, да ещё и ненавидящего директора.
Вопреки мифам, запретов на полёт внутри замка не было. Просто ещё основатели зачаровали его так, что летающие артефакты в замке подчинялись исключительно тому, кто их создал. Причина самая банальная - снижался риск неожиданного нападения. Артефакторы не ходят на штурм замков, по крайней мере - массово.
Как она и ожидала, Ллевелин нагло отказался убрать свое средство передвижения, проигнорировав распоряжение директора. Он спокойно ткнул Минерву в главы устава, где прямо говорилось - директор не может вносить в него поправки росчерком пера. Даже второстепенные мелочи в уставе могли изменить в том случае, когда за это проголосовали ВСЕ преподаватели и члены попечительского совета. Что-то серьёзное - полным составом Визенгамота.
Соответственно - любые распоряжения директора могли не выполняться, если они противоречили Уставу. А таких было очень много! Более того - наглый слизеринец ещё и сообщил об этом всей школе. Авторитет Талиесина, и без того немаленький, поднялся на недосягаемую высоту - дети любят нарушителей правил, а тем более - успешных. Теперь даже маглорожденные прислушиваются к его словам, пусть и с оглядкой на Великого Светлого.
***************************
Матч не слишком затянулся, что и к лучшему. Несмотря на все приготовления, следить за игрой было не слишком для меня интересно. Ну покричали обидные дразнилки, поддержали своих, но когда ловец поймал этот чёртов снитч, я вздохнул с облегчением. Кстати говоря - наши выиграли со счётом 180-20, и Том неплохо показал себя - насколько я понял.
Праздник после матча для меня затянулся. Поздравив счастливого Томаса и всех игроков в отдельности, попив сливочного пива за компанию (та ещё дрянь), я решил продемонстрировать аборигенам развлечения валлийской знати - старинные танцы, музыку, шуточные схватки на тренировочном оружии. Кстати говоря, сильно удивился - оружием здесь владели откровенно плохо. Со своим весьма посредственным уровнем я выглядел на их фоне как матёрый рыцарь против крестьян. Малышню разогнали по спальням к полуночи, а старшекурсники, игроки и я угомонились часам к четырём.
***************************
Талиесин демонстрировал старинные танцы, и кто-то из аристократов натолкнул его на идею провести шуточные поединки. Шуточные потому, что велись они на затупленном оружии. Больше ничего смешного в них не было. Некоторые аристократы более-менее владели оружием, но оно давно вышло из моды. Ллевелин показал такие чудеса владения телом, что позавидовали даже старшекурсники, считавшие себя неплохими бойцами. При этом от эмоций валлийца несколько раз запахло недоумением.
Через несколько дней к его утренним занятием присоединилось несколько человек, а вскоре большая часть слизеринцев начала танцевать с клинками. Правда, 3/4 предпочитали заниматься по вечерам, но всё же. Через несколько недель в стычках с гриффиндорцами представители змеиного факультета начали одерживать более уверенные победы - как на палочках, так и на кулаках. Вполне логично - хорошее владение своим телом здорово помогает в бою, а лучше фехтования на клинках ещё ничего не придумали. По крайней мере - для магов.
***********************************
Глава седьмая
Ближе к Йолю я решил, чем буду заниматься во время Хогвартского Плена - помимо уроков. Артефакторикой - на бытовом уровне, Бардовской магией, Тени (пока не очень-то получается), попробую разобраться с Шаманизмом и некоторыми аспектами Ритуальной магии, Анимагии.
Главное же - я нашёл отменный способ устроить директору отменную пакость. Бродя по замку и всматриваясь, я заметил, что многие плетения не обновлялись веками. Судя по всему, директора не являлись специалистами по защите - Мастерами Рун и Ритуальной магии, но и нанимать никого не нанимали. Не доверяли? Экономили?
Теперь замок просто сиял дырами. Ещё лет 200 (если не нагружать систему) - и он рухнет. Первым делом я занялся своей комнатой, превратив её в неприступную крепость - буквально. Теперь даже всесильный (в Хогвартсе) директор не сможет не то что подсмотреть за мной, даже войти. Ему придётся осаждать меня по всем правилам военной магии...
Сейчас 3-4 часа в день я подчинял себе замок. Нагло, на виду. Просто понять это сможет только Мастер Рун, но уж точно не Альбус. Находил слабые места, вычислял, после чего формировал рунное плетение и лечил. Теперь некоторые стратегические места замка не станут поддерживать директора, если вдруг он сойдётся со мной в бою. Впрочем, меня пока тоже, но хоть что-то.
Полуразумный Хогвартс недоверчиво-радостно отзывался на лечение и ласку. Он напоминал большого и неухоженного пса, сидящего на цепи у сурового хозяина, скупого даже на пищу, не говоря уж про ласку. Однако этот пёс помнил времена, когда у него был хозяин - добрый и заботливый.
В Слизеринской гостиной постоянно горел камин, и крутился кто-нибудь из ребятни или подростков. Для большей социализации я повадился делать здесь часть уроков и читать литературу условно-развлекательного характера. Не отказывал я и в просьбах помочь с уроками, но как-то так повелось, что не индивидуально,
