я офицер четвёртого ранга. – Хвала Всевышнему! – простонал Бишоп. – Советники четвёртого, пятого и шестого рангов, самые эффективные ребята!.. Пусть поторопиться! – Будь осторожны! – взмолилась Эванс. – Там полно этих тварей. – Не беспокойтесь, их уже существенно меньше. – слегка хвастливо отозвалась я. – Сколько у вас раненных? – Пять человек. – вздохнула женщина. – Все тяжелые. Ещё семь более-менее способные передвигаться... – Хорошо, я сейчас... Тут в динамике прозвучал грохот, жесткий басовитый удар, и скрежет металла. Я услышала испуганные крики людей. – О, Господи! Он за дверью! Он здесь...- вскричала Эванс. – Держите дверь на прицеле!.. Я рванула вперёд. Бросилась на помощь со всей возможной прытью. В динамике звучали надрывающиеся крики. Кто-то рыдал, кто-то истово молился. Я мчалась к ним. Я стремилась успеть. А на дисплее с возрастающей интенсивностью все ярче и чаще мигала большая красная точка. Гораздо больше прежних. И предположительные параметры в три-четыре раза превышали человека. Это был он. Тот, за кем я сюда прилетела. Впереди показалась очередная баррикада из обломков стен, перевернутой техники и транспортировочных капсул. Я снесла её мощной антигравитационной волной. Предметы с грохотом разлетелись по коридору. Огромная красная точка на дисплее сенсора движений пульсировала и мигала чаще. Сигнала звучал настойчивее, резче, громче. Звук сигнала нагнетал и нервировал. Я свернула за очередным поворотом, помчалась дальше, я была уже близко. Когда вдруг большая красная точка на дисплее перестала пульсировать. Что за чёрт? Куда он делся? Не мог же он просто замереть на месте? Да ещё, когда близко от него находиться желанная добыча, переполненная необходимым ему аденозинтрифосфатом. Неприятное предчувствие скользким ужом взвилось внутри меня. Я добежала до места выживших. Связалась с Эванс. – Эванс вы меня слышите? – спросила я, слыша пульсацию разгоряченной крови в своих венах. – Да, советник. – слабым, и дрожащим голосом отозвалась доктор. – Где вы? – Рядом. – проговорила я, всматриваясь в полумрак длинного коридора. – Я почти у ваших дверей. – Тогда я сейчас... – Нет! – быстро и резко воскликнула я. – Заблокируйте двери, и не открывайте, пока я не скажу. Вентиляция у вас открыта? – Да-а... – Закройте немедленно! – потребовала я. – Хорошо... – И сидите тихо. – сказала я. – Как скажете, советник.-голос Эванс звучал трагично и вымученно. Я напряженно и сосредоточенно вглядывалась в пустой коридор. Обманчивая тишина оседала в сумерках зловещего полумрака. За разбитым окном сбивчиво сверкала вспышка испорченного освещения. – ‘Где же ты? – яростно размышляла я. – Где ты спрятался, гнусный выродок!’ Я размеренно выдохнула. Осторожно шагнула вперёд. В сознании тяжелела уверенность в притаившейся совсем рядом опасности. Дерганными толчками под левой грудью стучало сердце. Нервная щекотка стекла по шее. Я цепким взглядом впилась в коридор перед собой. Ничего необычного. Все тот же хаос, беспорядок, разруха, растерзанные тела сотрудников госпиталя и засыхающие темные пятная крови. Отвратительные и уродливые, но вполне обычные для меня следы антимода. Я поравнялась с автоматическими дверями отделения реанимации, где закрылись доктор Эванс и другие выжившие. Я остановилась. В голову пришла мысль использовать одну из давно отработанных в охоте на антимодов уловок. Вполне может сработать. Прячущийся антимод ждет, когда охотник расслабиться. Когда решит, что он в безопасности. Это один из излюбленных ‘приемов’ этих биокибернетических выродков. Именно это я ему и покажу. Расслабленность и беспечность. Я спрятала дробовик в ранец экзоброни, и повернулась к дверям реанимационного отделения. Я вздохнула. Внешне я оставалась спокойной. Уверенной. Беспечной. Самое время нападать... Я не услышала, а почувствовала. Мельчайшее колебание воздуха. Едва слышимый шорох, чуть заметное шевеление. ...Я отлетела в сторону. В двери реанимационного отделения с яростью и грохотом врезался широкий длинный клинок на конце суставчатого металлического хвоста. Я услышала, как за дверью разом вскрикнули люди. Я выругалась. Этот антимод обладал способностью хамелеона. Кто бы мог подумать!.. Тварь выпрыгнула на меня. Я снова отскочила, швырнула перед собой гравитационную волну. Вспомогательный стрелковый комплекс на моем правом плече выдал очередь электромагнитных волн. Антимод чуть отпрянул, качнулся, завалился на бок, но тут же поднялся, выпрямился во весь свой рост. Я ожесточенно, со злостью усмехнулась. Тварь была огромной. Раз в пять больше меня самой. Я смотрела на гигантские биороботизированные руки с длинными когтистыми пальцами, на чешуйчатое буро-зеленое тело и четыре извивающихся сегментных металлических шеи. На них шипели и скалились зубастые красноглазые черепа. Антимод раскрыл все четыре пасти, я выхватила дробовик, и несколько раз быстро выстрелила в потолок над тварью. Два мощных кинетических заряда разбили покрытие потолка. Вниз обрушились несколько фрагметов композитного материала. Стрелковый комплекс на правом плече, снова выдал порцию зарядов с электромагнитными волнами. Всё вместе это заставило монстра опешить и слегка растеряться. Я метнулась в сторону. Чудовище разъяренно зарычало. В пол рядом со мной ударил сосредоточенный мощный лазерный луч. В лицо полыхнуло опаляющим жаром. Завоняло плавленым металлом. Я вскинула левую руку. Стазис-браслет привычно вспыхнул малиновым светом. Я сцепила зубы, сосредотачивая усилия. Гравитация вокруг антимода резко выросла. Чудовище взвыло, согнулось. Переливающиеся бликами хромированные металлические черепа зашипели и зарычали. Суставчатый хвост беспокойно метался из стороны в сторону, разбивая стены коридора. Я усилила давление гравитации, и перенесла его на верхнюю часть туловища. Чудище заорало от боли. Да. Помимо всех своих прочих способностей антимоды чувствуют боль и страх. Что лично меня искренне радовало. Сейчас верхняя часть туловища твари была в десятки раз тяжелее нижней. Его суставчатые шеи сжались в узловатые комки. Тело начинало сплющиваться. ‘Гидра’ не выдержал, упал на четвереньки, упрямо с усилием уперся сильными лапами в пол. Металлические черепа зарычали на меня. Красные глаза горели ненавистью. Обливаясь потом, я с ожесточением ‘надавила’ сильнее. Тварь уже визжала и извивалась под невероятно сильным давлением искусственной гравитации. Его с титанической силой прижимало к полу, и вдавливало в жесткую металлическую поверхность. Хвост и шеи монстра ‘прилипли’ к полу, но продолжали пытаться извиваться и дергаться. Металлические черепа лязгали челюстями. Правая верхняя лапа ‘гидры’ надломилась и прижалась к полу под неестественным углом. Я застонала от невыносимого напряжения. И в этот миг сработали датчики безопасности экзоброни. Сигнал ‘Атака стыла’ врезался и надавил на
Вы читаете Особый советник. "Афина" (СИ)
