— Так случилось, я сама не знаю как, но это правда.
— Я позвоню твоей матери, Мария, она должна знать, что твой отец в больнице.
— Ты прав, позвони, я не в состоянии сейчас говорить с мамой.
Я увидела, как ещё одна медсестра идёт в операционную. Я схватила ее за руку.
— Что происходит, отцу стало хуже?
— Я пока не могу ничего сказать, операция идёт. Доктор Вам все сообщит, как операция будет окончена.
Она зашла в операционную, а я села на больничное кресло и обхватила голову руками. Мои виски так болели, а голова будто лопалась, я не могла ни о чем думать. Петр шёл обратно, вид у него был расстроенный.
— Я сообщил твоей матери, Мария, они сейчас приедут.
— Они?
— Да, вместе с твоей матерью были твои тетя и дядя.
— О Господи, помоги мне, — взмолилась я. — Пусть с отцом ничего не случится.
Прошло где-то минут сорок, доктора ещё не было, я начала ещё больше паниковать. Почему так долго длится операция, или это нормально?
— Мария, — кричала мама, — дочка!
Она бежала ко мне, а за ней тетя и дядя.
— Дочка, — плакала она и крепко обнимала меня. — Ты в порядке? — Она сильно плакала, глаза были красными от слез.
— Да, мама, я в порядке, но папа нет. — И у меня тоже потекли слёзы, до этого момента я была в шоковом состоянии и почти не давала волю слезам.
— Дочка, где ты была? — спросила меня тетя, на ней не было лица.
— Мы думали, что больше тебя не увидим. — Дядя Али обнял меня и погладил по голове.
— Как хорошо, что ты жива и здорова.
— Ты нас всех напугала, — подхватила мама.
— Мама, давайте об этом потом, сейчас главное — папа.
— Ты права, дочка. — Она повернулась к Петру. — Как это произошло? Кто стрелял в моего мужа?
— Это был Эмир Шахин, — сказал Петр, и при упоминании имени Эмира у меня заболело сердце. Я посмотрела на маму, она побледнела, а тетя с дядей занервничали, было видно, как их лица меняются.
— Шахин? — тихо сказала мама. — Но как он нашёл его?
— Что происходит, мама? Ты что-то знаешь? Скажи мне, что происходит и откуда ты знаешь Эмира?
— Эмира? Дочка, это ты мне скажи, откуда ты знаешь его.
На этом вопросе вышел доктор, и мы буквально набросились на него с расспросами об отце.
— Сейчас его состояние стабильно, пулю из плеча мы изъяли, важные нервы не задеты, его жизни ничего не угрожает. Сегодня пациент останется в реанимации под наблюдением, кто-то один из близких может пройти, но сейчас он спит.
— Спасибо, доктор, спасибо за вашу хорошую работу, — мама благодарила доктора и плакала. — Я пойду к мужу, — сказала мама, и все понимающе кивнули. Она быстро надела медицинский халат и прошла к отцу в реанимацию.
— Слава богу, все обошлось, — выдохнула тетя и обняла меня. — Девочка моя, как ты?
— Дорогая, не дави на неё, она потом нам все расскажет, правда, дочка? — И он погладил меня по голове, и я кивнула.
— Все, что могу сказать сейчас, — это то, что сильно соскучилась по вас.
— Мы тоже, родная, дом такой пустой без тебя. Али даже перестал слушать свою музыку, так переживал за тебя, а я и готовить не могла, кусок в горло не лез.
— Это правда, дочка, — сказал дядя. — Посмотри, как твоя тетя похудела.
— Простите, но у меня не было выбора.
Мама вышла из реанимации вся в слезах, уткнулась мне в плечо и тихо плакала.
— Он такой слабый сейчас, — шептала она, плача. — Я его никогда таким не видела, ты же знаешь, он всегда такой сильный.
— Знаю, мама. Все будет хорошо, он поправится, ты же слышала, что сказал доктор. — Я всячески пыталась утешить ее.
К нам подошла медсестра.
— Простите, но вы не можете тут все оставаться, больница запрещает это. Только кто-то один или двое могут остаться тут на ночь.
— Я останусь, — сказала мама, вытирая слёзы.
— Я тоже останусь, я ни за что не уйду, пока папа не проснётся.
Попрощавшись с тетей и дядей, я пошла за успокоительным для мамы, так как она была совсем без сил. Выпив таблетку, она немного успокоилась и, пока я ходила в туалет, уснула на кресле. Я попросила плед на ресепшене больницы и укрыла маму. Она казалась такой несчастной, но таблетка подействовала молниеносно, похоже, она крепко уснула.
Я сидела и пыталась проанализировать все, что случилось, но вопросов в голове было много, и я ничего не могла разложить по порядку. Конечно, я могла спросить у мамы, но не осмелилась, ведь ее состояние было плохим, она была разбита. Я пошла и уточнила у медсестры, как мой отец, и она заверила меня, что все стабильно и он спит, проснётся только утром, и я немного успокоилась.
Я уже начала засыпать, как в коридоре увидела знакомое лицо, это был Хьюго. Я быстро встала и направилась к нему.
— Что ты тут делаешь? — шепотом говорила я.
— Госпожа, простите, но господин Эмир ждет Вас на улице, он хочет поговорить с Вами.
— Да как он посмел приехать сюда? То, что он стрелял в моего отца, не говорит ему ни о чем? Я не хочу его видеть.
— Госпожа, — вздохнул Хьюго, — я все понимаю, но если вы не пойдёте к нему сейчас, он не простит меня.
Впервые я видела Хьюго таким, он был расстроен, видимо, им хорошо досталось от Эмира, все они попали под горячую руку.
Я вздохнула.
— Хорошо, Хьюго, только ради тебя, запомни это.
— Благодарю Вас, госпожа, я очень ценю это.
Обернувшись, я посмотрела на маму и, убедившись, что она крепко спит, прошла к выходу, следуя за Хьюго. Когда мы вышли, то правее от входа стоял джип Эмира. Он заметил нас и вышел из машины. В этот момент мне захотелось наброситься на него и придушить. Собрав все свои силы в кулак, я подошла к нему ближе и, не давая ему первым сказать, холодно спросила:
— Что тебе сейчас от меня надо, Эмир?
— Нам нужно поговорить, и не нужно так разговаривать со мной, Мария.
— Ты стрелял в моего отца, хорошо, что промазал и не попал в голову, а теперь ты говоришь, чтобы я так не разговаривала? Как это все понимать, Эмир?
— Если бы я
