— Тс-с-с-с, не кричи! — прошептал он. — Зачем портить такую встречу? Я так долго ждал, а ты прям негостеприимная какая-то…
— Убирайся! — прошипела я.
— Зачем ты так со мной, любовь моя? — искренне удивился он.
— Кто? — спросила я подавившись.
— Солнышко, ты мне понравилась. Мне бы убить тебя, и дело с концом, но что-то в тебе так манит, что-то очень вкусное… — и он, как какой-то кошак, облизнулся.
Я пятилась от него, а он наступал. Когда же за моей спиной оказалась стена, бежать мне было некуда. Страх сковал тело, а голос просто пропал. Драконица меня не слышала, магический резерв на нуле. Что мне делать?
— Не бойся меня. — ласково сказал белобрысый и погладил по щеке, а потом, сразу отдёрнул руку, потому что я начала заваливаться. — Твой магический резерв на нуле?
— Д-да… — промямлила я.
— Значит, прикасаться мне к тебе нельзя.
— Почему? — задала я, наверное самый глупый вопрос.
— Моё прикосновение убьёт тебя, я буду забирать жизненные силы. А ты нужна мне живой.
— Зачем? — всё ещё пребывая в непонятном состоянии, спросила я.
— Чтобы убить меня… Меня насильно оживили и сделали монстром, против воли, а я хочу просто покоя. Помоги мне… Я стараюсь сдерживать свою суть, что заложил в меня некромант, но долго сопротивляться не смогу. Найди способ меня упокоить, и тогда у тебя будет шанс выжить. Некромант близко, скоро он явится, будь осторожнее «мотылёк».
Сказав это, он исчез, и только сейчас я заметила, как начало жечь руку. Боль была ужасной, хотелось кричать, но сил не было. А потом, всё резко прекратилось и я поплелась спать к ребятам, я не хотела ни о чём думать. Голова с пьяными мозгами мне не помощник… Завтра! Всё завтра…
-Ум-м-м… — простонала я, проснувшись с сильной головной болью.
Тело ломило нещадно. Голова пульсировала. Было такое чувство, что гномы из старой сказки, решили своими кирками прорубить проход к моим мозгам, в надежде отыскать драгоценные извилины. Мало им было того, что каждый стук отдавал в виски с дикой болью, так мне ещё и казалось, что они напевают ту самую, "весёленькую" мелодию: "Ай-хо-оп!"
Попыталась открыть глаза, но в комнате оказалось слишком светло. Я поморщилась и решила лечь на спину. Хм… Почему так тесно? Стены начали жить своей жизнью? Я ме-е-едленно открыла глаза, чтобы не ослепнуть. Прищурившись, посмотрела по бокам. Перевела взгляд на поток, зажмурилась, и снова огляделась, только на этот раз полностью открыв веки. Дармикус и Максимилиан были очень плотно прижаты ко мне, а их руки, которые я вначале и не ощутила, лежали на моём животе.
Я ошарашенно проморгалась ещё несколько раз. Картинка не менялась.
В голову пришла страшная мысль… У нас случаем, ничего… ну… этого… не было? По ощущениям ничего нигде не болит, если не брать в учёт головную боль и пустыню во рту. Никаких изменений в теле тоже нет… Надеюсь мне под алкоголем не отшибло напрочь всё целомудрие?!
— Доброе утро, малышка. — сладко потянувшись и зевнув, произнёс Мик, отчего я, плавающая в своих терзаниях, от неожиданности испугалась и резко села. О-ох… Лучше бы я так не делала…
— Доброе утро, Рози. — прошелестел ещё один довольный голос.
— Ага, где же оно доброе-то? — буркнула я в ответ. — Что вчера вообще произошло? И почему мы все спали на полу? — спросила я, а сама держалась за пульсирующие виски.
— На, пьянчуга! — протянул мне Карл стакан с какой-то жидкостью, который я залпом и осушила. Я не стала обращать внимания на его язвительность, а лишь благодарно посмотрела на него и вернула пустой стакан.
— Спасибо! — искренне поблагодарила я его, отчего он сильно изменился и поставил стакан на столик. — Так и всё же, почему мы на полу? — обратилась я к парням.
— Та мы сами практически ничего не помним, но вроде бы на кровати нам было душно и мы решили спуститься на пол, а тебе там откуда-то дуло и мы прижались плотнее, да так и уснули. — почесав затылок, ответил мне Мик.
— Ох… — это всё, что я ответила. Посидев ещё около двух минут, я дождалась, когда головная боль окончательно сойдёт и поднявшись, прошла в ванную.
Когда я уже привела себя в порядок и надела лёгкий, чёрный комбинезон, выходя из ванной, вспомнила то, что ко мне сегодня ночью приходил блондинчик. И мысленно, непроизвольно, воспроизвёлся наш с ним диалог.
Глава 28. Дармикус
Девчонка… Почему я рядом с ней так себя виду? Почему дракон сходит настолько с ума? Да, она моя истинная, да, она рано или поздно будет моей, но… Почему меня волнует то, что она обо мне подумает? Я никогда не был слюнтяем! Я никогда и никого, не ставил превыше себя и своих желаний, а тут…
Когда появился Максимилиан, я готов был его испепелить! Меня окутала такая ревность и злость, что я сам удивляюсь, как смог сохранить контроль и не сделать то, о чём мечтал я и мой дракон! Он спал два года? Я бы его отправил с превеликим удовольствием на вечный сон! Этот Ирлинг… Он постоянно рядом с нами! А если быть точнее, то с ней. Куда бы мы ни пошли, он увязывался за нами.
Когда я хотел показать Розалии наш мир, вернее один из ближайших городов, я хотел увидеть её реакцию и обращённые только на СЕБЯ взгляды благодарности. Но нет же… И тут он не заставил себя долго ждать! В итоге каждый из нас отхватил благодарность, но она была какой-то сдержанной… Не знаю, что с этим связано. Да, она была счастлива, её глаза лучились ярким, детским азартом. Она думала, что у нас средневековье и даже не догадывалась, что академия просто решила не менять свой облик, решила оставить свою историю.
Когда на следующий день она пропала, я не мог найти себе места. Мы сплотились с Максимилианом, решили на время снять барьеры ненависти и отправиться на поиски. Мы подняли на уши всю академию! Кто-то из учеников просили её личную вещь, чтобы отыскать по ауре или запаху… Её волшебному, сводящему меня с ума запаху… Кто-то из профессоров погружался в себя, а ректор пытался отыскать её по особенности её расы, по её магии. Всё напрасно! Её будто бы и не существовало вовсе! Что с ней? Куда она могла деться? Я никогда себе не прощу, если мы не сможем её найти, или с ней что-то случится!
Когда время уже было позднее, я не смог удержать своего дракона. Он разбушевался и вырвался из-под контроля! Его истинная пропала! Но, даже он не смог ничего сделать. Её не было, словно она была лишь мираж всё это время… Никаких
