Сглотнув, я спрашиваю его:
— К-как долго ты тут стоишь?
Он поднимает глаза к потолку, обдумывая свой ответ.
— Недавно пришёл.
— А, — единственное, что я отвечаю ему.
Нависает неловкая пауза. Ни я, ни Максим не говорим ни слова. А что, собственно, спрашивать? Я не думала, что он появится так!
Но неудобно вроде только мне, Максим же в вальяжной позе продолжает наблюдать за мной. На его лице не отображается ни одной эмоции.
И что мне в этом случае ему говорить?
— Так ты, э-э-э, уезжаешь? — спрашиваю я, вспомнив, зачем я сюда приехала.
— Ага, — кивает он.
Отлично, он ещё не очень-то и разговорчив!
Улыбнувшись ему неловкой улыбкой, говорю самую тупую вещь на земле:
— Не думала тебя тут увидеть…
Ох Боже мой! Какая же я дура… Вечеринка же ему посвящена, естественно он приедет.
Максим на это только усмехается и снова кивает головой.
Итак, вопросы у меня закончились. Ну как закончились, нет, их очень много. Например: почему он так себя ведёт? Я ему противна? Это он был на проекте? Но я, из-за страха, не могу вымолвить и слова.
— Ладно, я пошла, — бормочу ему.
Тут его взгляд с насмешливого меняется на обеспокоенное. Он схватил меня за руку, когда я уже шла к выходу, и спросил:
— Ты куда?
— Я тут немножко запачкалась, — отвечаю и опускаю взгляд на свою мокрую майку с огромнейшим пятном от шампанского.
Он переводит взгляд и замечает, что я стою наполовину мокрая.
— Понимаю, — отвечает он.
И вот опять нас застаёт эта неловкая пауза! Решившись, я спрашиваю его:
— А где здесь туалет, а то я немного потерялась…
Ну и краснющая я сейчас, наверное, как рак!
Максим переводит взгляд с моей одежды на мое лицо и говорит:
— Пойдём, покажу.
Только сейчас я осознала, что руку он не убрал, а продолжает ее держать. Теплые пальцы мягко обхватывали мое запястье. Большой палец поглаживал то самое место на руке, благодаря которому можно почувствовать мой пульс. Перед глазами у меня все почернело. Это ненормально, что действия Максима оказывают такое влияние на меня.
Он открыл тихонько дверь и пропустил меня, тем самым убрав руку. Холод и одиночество — вот, что я почувствовала.
Я подошла к раковине, ожидая, когда Максим уйдёт, но он, на мое удивление, зашёл в туалет тоже.
— Снимай, это надо замочить, — сказал он, вновь вернув свой уверенный голос.
Я уставилась на него. Снять что?
Увидев мой удивлённый и потерянный взгляд, он усмехнулся:
— Не стесняйся, чего я там не видел.
И тут все мои надежды порушились. Нет, это точно тот Максим, которому наплевать на других и их мнения. Почему я думала, что он изменился? Что у него есть чувства ко мне? Для него я обычная девчонка, которая не заслуживает его внимания.
Увидев мое изменившаяся выражение лица, Максим открыл рот, чтобы, кажется, что-то сказать, но сдержался.
— Уходи, не хочу тебя видеть, — сказала я ему, дрогнувшим голосом.
Слезы появились на глазах, поэтому я закрылась руками, чтобы он не видел моего лица. Тёплые ладони обхватили мои запястья и убрали их с моего лица.
— Прости, я не это хотел сказать, — прошептал Максим.
— Нет, ты как раз хотел! — вскрикнула я. — Уходи, Максим!
Он обхватил мое лицо ладонями и провёл большим пальцем по щеке.
— А что, если я не хочу уходить?
Его слова поразили меня. Что он имеет ввиду?
— Я скучаю по тебе, Кэти…
Он прислонился ко мне лбом и пытался восстановить своё дыхание.
— Я тоже, — тихо сказала я, — но почему ты так поступаешь со мной? Почему делаешь вид, что меня нет, что я тебе не нужна…?
Он поднял на меня свои прекрасные глаза и, помолчав, ответил:
— Потому что думал, что так будет лучше для тебя. Ты для меня самое главное в жизни, Кэти.
Дальше все произошло за пару секунд. Мы начали двигаться одновременно. Максим притянул меня к себе, а я набросилась на него, наши губы слились словно в танце. Я в ярости запустила ладони в его волосы и рвала их, а он вцепился в мои бедра так, что могли остаться следы. Максим обронил стон, и его рука скользнула по моим ягодицам. Другая рука была то на моей спине, то на моем затылке.
В следующий момент Максим уже целовал меня нежно. Теперь его поцелуй ощущался как извинение. Я по дрожащим пальцам чувствовала, как долго он хотел это сделать и каких сил ему стоило запрещать это себе. Смесь желания, отчаяния, ненависти и всех чувств, лежащих между нами сводило нас с ума, но вместе с тем я уже несколько недель не чувствовала себя такой живой.
Максим обнял меня за талию и вынес в коридор. Там, на ощупь, он открыл незнакомую дверь, где я еще не была, и закрыл ее на замок. Ещё секунда и мы падаем на кровать.
Заметив мое замешательство, он прошептал мне в губы:
— Это гостевая комната.
Он целовал мои щеки, уголки губ, кончик носа. Его губы скользили по моим скулам. Я крепко держала Максима за плечи и закрыла глаза.
— Прости меня, Кэти, прости, — отчаянно шептал он между поцелуями.
А я, а я простила, потому что любила.
Как вам такая концовочка?
Глава 49
Максим
— Твои друзья ничего не заподозрят, что мы с тобой не спускаемся вниз уже как полчаса? — хрипит Кэти.
А я улыбаюсь, потому что мне так хорошо рядом с ней, словно и не было тех мучительных недель, когда мы старались обходить друг друга стороной, делали вид, что не знаем друг друга.
Словно котенок она свернулась калачиком в моих объятиях и изучала мое тело легкими прикосновениями своими пальчиками.
— Даже если и так, то наплевать, — ответил я и зарылся носом в ее волосах.
Ребята знали, что я пришел. Сам Крис направил меня на второй этаж, сказав, чтобы я принес нам еще пару банок пива. Представьте мое удивление, когда я увидел Кэти, интересующуюся апартаментами моего друга.
— Максим, — отвлекает ее голос, — это ты нашел мой кулон?
Киваю ей. Тогда, на вечеринке у Марины, Кэти обронила его и даже не заметила. Я нашел его сразу же после ее ухода, но не успел отдать. Позже я в приципе не выходил из дома, из-за чего появились проблемы в университете, а потом просто решил отдать Ларисе.
— А это ты был в актовом зале, на моем выступлении? — задает очередной вопрос Кэти.
— Нет, что за бред?
— Да так, показалось…
Честно признаться, да. Я как гребаный маньяк наблюдал за ней, ведь понимал, что сегодняшний день был очень важен для нее, поэтому хотелось быть рядом, но так как такое удовольствие я не мог себе позволить, то пришлось хорошенько постараться, чтобы она не заметила меня.
— Макси-и-им, — тянет она и поднимается, заглядывая мне прямо в глаза, — прости.
Хмурюсь, не совсем понимая, за что она просит
