Ильин колебался недолго:
— Я поеду с тобою.
— Ну и прекрасно! Я в тебе не сомневался. А вот и медики необычно быстро прибыли. Хотя все равно, пустые хлопоты: Мухина уже не воскресить.
И Кондратов направился навстречу пожилому толстому врачу, с трудом вылезающему из кареты «скорой помощи». Медик подошел к телу Мухина, проверил сонную артерию и горестно покачал головою. У него был растерянный и вопрошающий взгляд, словно он никак не мог понять зачем люди в этом безумном мире стреляют друг в друга.
Ильин поспешил отвернуться и направился к выходу из двора. Здесь возле мертвого тела сыщика ему нечего было делать.
Прежде чем войти в подъезд, Ильин остановился и всмотрелся в фасад дома, где жила Кольцова. Здание из красного кирпича было построено ещё в сороковые годы. Кое-где куски кирпича были отколоты и стояли как изрешеченные пулями. Отдельные участки стены неизвестно почему более других потемнели, словно их специально закоптили дымом огромного костра. И это делало фасад похожим на старческое лицо, изборожденное морщинами и крупными оспинами.
«Наверняка в этом доме проживают старожилы, много знающие о своих соседях. Это обнадеживает!»
Ильин поднялся пешком на третий этаж, где жила Кольцова, и позвонил к её соседям. В квартире никто не отозвался. Он сделал новую попытку, нажав кнопку звонка другой квартиры и преуспел: ему открыли сразу, как-будто хозяйка уже стояла за дверью в нетерпеливом ожидании гостей. Невысокого роста седенькая старушка подслеповато прищурилась:
— Кто это? Татьяна, ты?
И по вопросу Ильин понял, что женщина видит совсем плохо. Он сделал шаг вперед и, уже закрывая за собою дверь, постарался сказать как можно приветливее:
— Ну что вы, я на Татьяну вроде бы совсем не похож. Я из милиции, хожу и предупреждаю жильцов о повышении бдительности. Обстановка в районе сложная, а многие сначала открывают двери и уж потом спрашивают: кто это?
Женщина смущенно улыбнулась:
— Все мы задним числом умны! А я сегодня соседку жду. Она обещала забежать, покушать принести. Вот и открыла сразу, думала, что это Татьяна. Да вы проходите вот сюда, на кухню. Я как раз чайник согрела и открыла новую банку абрикосового варенья. Вот мы с вами и отведаем.
Женщина неуверенно двинулась в кухню, нащупывая рукой стенки, чтобы не сбиться с пути. И Ильин понял, что она совсем почти не видит. Он прошел вслед за нею. Женщина наощупь нашла табурет, присела и доброжелательно пригласила:
— Сами берите чашку вон там, в буфете. И розеточку возьмите, накладывайте варенье и себе, и мне заодно, а то я наощупь могу разлить мимо.
Ильин все сделал, как велела хозяйка. И присел за стол.
Старушка деликатно подождала, когда гость напьется чаю, а потом спросила:
— Так что вы хотели узнать?
— Да ничего особенного, просто вот интересуемся, как живут люди, не обижает ли их кто.
— Да кто меня, старуху, обидит?
— Да вот соседи, например, шумят наверное, беспокоят.
— Да нет, все тихо. Соседи у меня хорошие и мне помогают, продукты приносят и убирают в комнате. Вот и сегодня Татьяна Кольцова должна придти. Она в школе учительницей работает.
— Значит хорошая женщина эта Татьяна?
— Прекрасная и очень добрая. Не забывает меня старуху.
— А её муж и дети не обижаются, что она за вами ухаживает, уделяя им меньше внимания.
— Ну что вы — она незамужем. Тут встречалась с каким-то журналистом, да не сладилось у нее. Плакала очень. Все говорила: «И почему мужики такие подлые».
— Ну и что вы ей ответили?
— А что я могла ответить? Сказала, что принцы только в сказках встречаются, а в жизни все люди не без греха. А что моя Танюшка вас интересует?
— Да нет, что вы. Я же сказал, что выясняю насчет подростков. Не беспокоят?
— Да вроде нет. Здесь у нас в доме тихо. А вот в школе Татьяна рассказывала просто ужас творится. Две недели назад она у одного десятилетнего мальчишки пистолет-авторучку прямо на уроке отняла.
— Да наверное игрушку какую-нибудь?
— Да нет, настоящее оружие. Тот приятелям показывал, хвастался. Татьяна увидела, забрала у него. Так это поганец все ходил следом, угрожал, требовал вернуть. Вот какие дела творятся, да ещё в школе. Нет. Мы раньше лучше жили, спокойнее.
— Ну а где сейчас этот пистолет-авторучка?
— Да откуда же я знаю? Выбросила Татьяна, наверное, её на помойку. А может быть и до сих пор у неё дома хранится.
— А фамилию ученика этого не помните случайно?
— А это ещё вам зачем?
— Надо с ним поговорить, а не то он действительно вашей соседке мстить начнет.
— Ой, неужели вы думаете это возможно? Его фамилия Чеботарев — известный по её словам, школьный хулиган.
— Ну я пошел. Спасибо вам за информацию. Мы теперь вашу Кольцову в обиду не дадим.
— Вы уж, пожалуйста, не говорите ей, что от меня все узнали. А то скажет: разболталась старая сплетница.
— Не беспокойтесь. Она ничего не узнает. Если вы сами ей не расскажете.
Ильин захлопнул за собой дверь и начал спускаться вниз по лестнице. Ему надо было срочно встретиться с Чеботаревым и записать его показания.
Чеботарев оказался тщедушным и совсем не страшным подростком. Напуганный появлением сотрудника милиции он сразу рассказал, что нашел стреляющую авторучку во дворе своего дома возле мусорного контейнера. Перейдя к рассказу, как учительница Татьяна Николаевна отняла у него опасную игрушку, подросток злобно сощурился.
«Ишь ты как ему была дорога эта авторучка с единственным патроном», — подумал Ильин и в присутствии директора школы начал подробно записывать показания Чеботарева.
Он был доволен: «По крайней мере, у нас теперь будут официальные данные, подтверждающие наличие у Кольцовой оружия, стреляющего мелкокалиберными пулями, подобными той, которая была извлечена из головы Никонова».
С письменными показаниями подростка он поспешил назад в отделение милиции.
Его доклад был встречен подполковником Карповым с энтузиазмом:
— Ты, молодец, Ильин! Твоей рукой водила сама судьба, когда ты нажимал кнопку звонка именно в дверь этой старухи. Теперь, когда Кольцова в наших руках сами раскроем убийство Никонова и утрем нос МУРу.
Но следователь Тихонов был настроен скептически:
— Подождите делить шкуру неубитого медведя. Рассказ о стреляющей авторучке интересен. Но его недостаточно для того, чтобы арестовать школьную учительницу.
— Ну а провести обыск у неё мы сможем?
— Я думаю, получить санкцию в прокуратуре при таких обстоятельствах будет несложно.
— Тогда выноси постановления и езжай в прокуратуру. Я дам машину.
— Хорошо. Тогда минут через сорок пусть Ильин будет готов. Как только вернусь, поедем шмонать учительницу. Только, откровенно говоря, я особых надежд на успех не возлагаю. Разве только женщина из сентиментальности сохранила какую-нибудь вещичку убиенного Никонова на память о необычной страсти.
