Вроде бы обошлось. Но лагерь гудел как взбудораженный улей. Вслух никто ничего говорил, но тревожный въедливый шёпот множился, забивая голову. Кира держалась из последних сил.
Кое-как приготовили похлёбку. В этот раз и корней было мало, и огонь дважды утихал, и чтобы не погас, закладывали слишком много дров, в общем, еда подгорела и вышла невкусной, с запахом гари. Но, конечно, даже такую всё до последней крошки съели, только Дайне порцию оставили. Она очнулась, когда все более-менее успокоились, села, вытянув ногу и мрачно посмотрела на остальных.
А потом сказала:
— Что? Обрадовались уже, что я сдохну, да?
Девчонки оторопели. Зои вскинулась.
— Ты что несёшь? От наркоза ещё не отошла?
— Думаете, я не знаю, что вы сговорились? Хотите меня убить? — Бубнила Дайна, вращая глазами. С окровавленной головой и вся исцарапанная она выглядела совершенно безумной.
Если раньше Кира подозревала, что Дайна не в себе, то сейчас в этом убедилась. У Дайны был такой тон, что ледяные пальцы страха поползли вдоль вен и вцепились в сердце.
— Что-то произошло? Ты плохо себя чувствуешь? — Мягко спросила Снежная Дева.
— А ты! Нечего тут строить из себя святую Терезу! Ты тоже хочешь, чтобы я умерла. Хочешь отомстить, да? Твой папаша предлагал тебя моему старшему братцу-извращенцу, пока не узнал, что тот не может стать главой корпорации. Предлагал, как эскортницу, или как жену… Как братцу захочется.
Снежная Дева вмиг побледнела, словно выцвела.
— Заткнулась бы ты. — Глухо сказала Зои. — И спасибо сказала, что мы тебя не бросили где нашли. Ты чего взъелась вообще?
— А ты? — Всклокоченная голова Дайны как болванчик повернулась и нашла новую жертву. — Как насчёт твоих грязных секретиков? Не хочешь рассказать, что Огонь передал? — Дайна прищурилась и презрительно улыбнулась. — Я слышала ваш разговор. Ты убежала и шепталась там, и понятное дело, он сказал что-то плохое. Ты чуть волосы на голове рвать не бросилась. Но нам ничего не рассказала! Ну?
Зои затравленно оглянулась по сторонам и сглотнула слюну. И промолчала.
— Говори! Что сказал Огонь? Пожалуйста! Что-то случилось? Как они? — Тут же загомонили девчонки. Кира молча и просительно смотрела на Зои. Та нервно поправила воротник куртки.
— Это личное. Разговор был личным.
— Ты врёшь! — Зашипела Дайна. — Думаешь, мы совсем тупые? Сама себя тут начальницей назначила и решаешь, что нам следует знать, что нет?
— Ну уж точно не тебе решать.
— Зои, если ты что-то знаешь, лучше расскажи. — Попросила Снежная Дева. На неё Зои ругаться не смогла, опустила глаза, неуверенно сказала:
— Я молчала, чтобы не расстраивать. Всё равно мы ничего не можем сделать.
— Но теперь нужно рассказать! Теперь мы просто обязаны знать!
Кира тоже так думала. Придётся рассказывать, иначе каждая озвучит свой самый сильный страх, а после это всё смешается и рванёт.
— Ладно, — сказала Зои. — Слушайте, раз хотите. Ахлейн закончил анализ окружающей среды. Тут, на этой планете, нет двух микроэлементов, которые необходимы человеку для нормального функционирования.
— Ну и что! Это же не смертельно! — Крикнул кто-то. — Просто будет чуть хуже здоровье!
— Это не всё. В воздух периодически попадает некий газ. Неизвестно откуда, неизвестно как распространяется. Но проникает везде. Этот газ ядовитый. Пока действует марка Дольцера, дышать безопасно. Но когда она перестанет действовать, а до этого момента времени осталось немного, яд начнёт скапливаться в организме. И если его не чистить… а нам нечем чистить, то через несколько месяцев мы умрём. Максимум год-полтора. Конечно, есть шанс найти что-то, что очистит нашу кровь… Но это только шанс. Мизерный. Всё.
Вначале было тихо.
— Нет!! — Вдруг раздался вопль. Это Пустота стояла, изогнувшись, как от чудовищной боли и странно вывернув руки запястьями вперёд. Её поза была такой отчаянной, что у Киры тут же защемило сердце. — Нет!!!
— Мне жаль. — Просто сказала Зои, пряча глаза.
Пустота сорвалась с места и куда-то побежала. За её спиной сомкнулись кусты и на поляне воцарилась мёртвая тишина.
Кира вскочила и пошла за ней, чтобы не думать об услышанном. Она поняла, что сказала Зои, прекрасно поняла, что это значит, но когда вместо всего этого подумала о том, что нужно бы догнать Пустоту и убедиться, что та в порядке — стало легче. Словно остальное на время отодвинулось в сторону и пока насчёт него можно было не волноваться.
По пути Кира подхватила свой рюкзак, там нож, пусть будет с ней.
Девчонки остались на полянке. В ближайшее время к очагу лучше не возвращаться. Там образовалось настоящее место скорби, такое мрачное, что всю жизнь из тебя высосет.
Кира пошла вдоль ручья, раздвигая кусты. Здесь места были нехожеными, поэтому и Пустота забралась не так далеко, как могла бы. Всего метров двести в дебри. Её было видно издалека. Она стояла на коленях, оперевшись руками о землю, и подвывала.
— Василиса. — Тихо позвала Кира. Не получила ответа. Подошла ближе, осторожно села рядом на корточки. — Ты расстроилась. Это очень… плохо, я понимаю. Все мы расстроились. Но мы продержимся, всё будет хор…
— Ты ничего не понимаешь! — Истошно крикнула та. Опустила голову, стала болтать ей из стороны в сторону и рыдать. — Ничего не понимаешь! Не понимаешь. Вы все не понимаете.
— Я всё понимаю. Мы все вместе тут оказались. Все в одинаковом положении. Мы…
— Нет! — Пустота вскинула голову. Её лицо исказилось такой мукой, что Кира отшатнулась. — Я беременна!
— Что? — Невольно воскликнула Кира и чуть не упала на попу.
— Беременна! Думаешь, я за себя трясусь? Думаешь, мне так уж важно, сколько будет действовать эта марка? Когда за нами прилетят? Важно, что тут сам воздух нас отравит? Я не за себя боюсь! Сейчас первый триместр, все самые важные жизненные органы ребёнка закладываются. Не хватит какого-то элемента — ребёнок родится больным. Или вовсе не родится. Думаешь, я за себя боюсь? — Пустота выглядела злой, скалила зубы и совсем не походила на ту жалкую истеричку, которой все её считали. — Я его уже убила! — Она на миг замерла, лицо разгладилось, крупные слёзы потекли по щекам. — Уже убила этого ребёнка! Чего ему не хватит? Что у него не сформируется? Мозг? Сердце? Кишечник? Или сформируется неправильно? Он сможет жить… сможет жить так? Или умрёт в муках на моих глазах? А я буду просто смотреть и жалко лепетать, что не справилась. Не смогла!
Она снова замолчала, опустила голову, а потом просто распласталась на земле, обхватила руками голову и тонко захныкала. Злость ушла, теперь это было просто беспросветное отчаяние. Скорбь. Горе.
Страшней, чем Дайна, когда она лежала в окровавленной траве с вывернутой ногой.
Это стало последней каплей.
И Кира не выдержала. Всё же не железная. Она схватила
