Постоянные отношения меня не больно-то привлекали. Но недавно я сам влетел, хоть и весьма с неодобрением наблюдал за постоянными парочками. Где слабая прекрасная половина постоянно зудит: "Куда ты смотришь, там смотреть не на что? Сиди, тебе там делать не чего! Тебе не чего с ними водиться, они дураки, пьяницы и хулиганы!"
И это про лучших друзей? До недавнего времени вполне справлялся и без постоянной пассии.
Есть у нас в посёлке с десяток вполне даже шикарных модниц, которые всё делают легко без проблем и обязательств, излечивают, как смеётся Мельник, от самых запущенных случаев спермотоксикоза. По классификации Витька, это барышни типа: РСП - разведёнки с прицепом.
Но... Уж влетел, так влетел. Впрочем, я уже давно не жалею об этом залёте. Надо вовремя переворачивать страницы жизненной книги, как там: "есть время разбрасывать камни, а есть время собирать их... Есть время целовать, а есть время уклоняться от поцелуев". Найти бы только границу этого времени, когда надо начинать изменения в собственной жизни, не прозевать бы.
Электричка торопливо простучала колёсами по стыкам, и я спрыгнул с платформы, чуть не упав спьяну, почти напротив небольшого нашего вокзальчика. У входа, в который светились два фонаря, и тусила наша поселковая золотая молодёжь, с вином и фруктами - а проще, с парой бутылок "бецмана" или самогона и семечками. Ещё то, развлечение...
Было уже за одиннадцать, и, не обращая внимания на тусню у вокзала, я пошёл по, периодически предательски колеблющемуся, тротуару домой.
Светская жизнь в посёлке была, донельзя, однообразной. Из-за наличия среди молодёжи тех, кто по хулиганке, или иным существенным причинам, оттянул срок на зоне. Потому жизнь эта обходилась жестокими пьянками, и не менее жестокими драками.
Мы с братом тоже, в своё время, принимали активное участие в этой светской жизни. Вспоминаю беспрерывные тусовки, пьянки, драки... Поездки в набеги на соседние посёлки, где, с такими же, идиотами, как и мы, на танцплощадках затеивались драки кодло на кодло. Мысль о том, что на танцы кто-то ходит танцевать, даже в голову тогда нам не приходила. До армии, мы с Витьком, дела с барышнями не имели. Во-первых, мы тогда только переехали в Посёлок, и знакомых просто не было. А опыт общения с матушкой, женщиной решительной, предпочитавшей действовать, а не убеждать, а попросту лупила она нас, в случае чего, всем, что попадало под горячую руку. Этот опыт тогда заставлял с опасением относиться к представительницам женского сословия.
Страшно сейчас подумать, что пережили тогда родители, когда мать, с криком - "Не пущу!", становилась крестом перед входной дверью, а мы с Витьком, переглянувшись, разворачивались, шли на балкон и сигали со второго этажа. Кто и что могло нас тогда остановить!
Но прошли годы, и интересы изменились, тусовки и драки надоели. И теперь, с самыми активными "светскими львами", поддерживали хорошие, но только шапочные отношения.
Хоть и вспоминались иногда кое-кем, по старой памяти, выданные нами, этому кое-кому, жёсткие кредиты, в виде разбитых морд, и эти кое-кто периодически, перебрав, пытались их вернуть. Но только разбивали своими мордами наши кулаки.
Поэтому я шёл домой особенно не заморачиваясь. Ну и тусуются там? А мне какое дело, я то уже в другом измерении.
Когда уже почти прошёл привокзальный переулок, сзади послышались крики и топот. Я обернулся, одного догоняли двое, обычное дело, и я пошёл дальше...
И почти сразу получил удар в затылок и пропахал носом по асфальту. Пока пытался подняться, получил ещё пару ударов ногой. Набежавшая сзади парочка прихватила меня за руки. А, в стоящем спереди, я узнал Боба, который уже давно имел на меня зуб, за неоднократные наказания. Он старательно молотил меня кулаками по лицу и даже пытался достать ногами...
Боль от ударов... Резкий укол в левое плечо... Тёмные тени, от ветвей, жутко метались по заснеженной дороге, и меня, от их метания, охватил почему-то такой необоримый ужас...
Добрая доза адреналина, от страха, подействовала мгновенно, я сразу протрезвел. Резко отклонился назад. Всё происходило на автомате, руки, ноги действовали сами по себе, но точно и уверенно.
Подсёк ногой, того, что держал меня справа, вырвал правую и сразу же послал её влево. Почувствовал - хорошо получилось, удар получился жёстким, клиент обмяк, и острая боль пронизала правую кисть. Это явно от страха, не соизмерял силу удара, и кости кисти сломались - перегрузил...
Левый выпустил мою руку, и я почти одновременно с ударом левого, ногой вклепал в промежность стоящему впереди Бобу. И тоже не плохо, тот скорчился и взвыл от боли. Я повернулся, пытаясь достать того, что был справа. Но только увидел одинокого бегуна, под уличным светильником, в конце переулка. Этого мне уже не достать. Ни чего, разберёмся, со временем.
О чём думал Боб? Впрочем, мысль о том, что Боб может о чём-то думать и, тем более, просчитывать последствия, показалась идиотизмом. Он, что, надеялся, что обойдётся без последствий? Надеялся, что я, или, уж тем более, Витёк, ему это простим?
Чёрт. Сплюнул кровь, быстро же набежала, полный рот. К верхним зубам попробовал прикоснуться языком, но боль была ещё та, и всё же почувствовал, что в зубах уже обычной жёсткости нет, пошатнулись, вызвав приступ боли.
Когда-то, ещё в младших классах, была мысль, надо ли сопротивляться, когда тебя собираются бить? Может, пожалеют, если не будешь сопротивляться? Но с тех пор, по опыту знаю, всегда надо сопротивляться насмерть. В противном случае, даже самый трусливый шакал накинется, получая удовольствия от избиения беззащитного! А вот сопротивление, в самом безнадёжном положении, вызывает уважение даже у самых крутых идиотов, а уж шакальё сразу разбегается. Витёк, тот посмеивается, что чем больше народу на тебя нападает, тем лучше. Он утверждает, что чем их больше, тем больше они мешают друг другу, и вот этим и надо пользоваться.
Я осмотрелся, оба клиента валялись в снегу на тротуаре, тот, что, был слева, пребывал, судя по всему, в глубоком нокауте, а Боб скулил, скрючившись. Я пару раз пнул его ногой, так, для профилактики, без особой злобы. Настоящая разборка ещё предстоит.
Сколько можно, бит был неоднократно и никак не уймётся. Коханя, один из крутых поселковых авторитетов, глядя на этот конфликт, предлагает нам его закозлить, это его, наверняка, успокоит на всю жизнь. Но нам с Витьком претят зоновские нравы, на это, ни за что, не пойдём, жизнь портить ни кому не собираемся, пусть сам себе портит.
И вот Боб опять нарвался на пару бутылок водяры. Я ощупал скулы. Нет, гад, водярой не отделаешься, на коньяк напросился. Наказывать, так наказывать. Всё ему
