- Кто таков? - и голос под стать, гулкий, как из бочки. Я даже с некоторой долей восхищения уставился на обладателя сего чудесного баса. В моем времени такие гиганты вывелись уже давно.
- Олегом меня величают, я к тебе от воеводы. В дружину он меня зачислил, – черт, я все больше начинаю использовать словесные обороты местных. Будто за спиной три класса церковно-приходской школы.
- Ну, положим, кого в дружину взять, я решаю. Но посыльный от Игоря и впрямь прибегал. Вот, значит, так и так, Севастьян Антипьевич, объявились у нас богатыри, кои голыми руками на Хозяина Медвежьей Рады пошли и охальника сам-двое заломали. Прими-ка ты сих героев себе во дружину, чтобы ратные подвиги наши приумножились многократно. А я, сижу, жду, думаю, эко невидаль у нас объявилась, воины силы невиданной – не успели в острог заявится, а уже Репею бока намяли. И ведь правду сказал воевода – пришли богатыри, коих не было еще на земле русской, – с этими словами Севастьян склонился над щуплой, в сравнении с ним, фигуркой Рикко и уперся в него взглядом. Со стороны бойцов, обступивших нас и прислушивавшиеся к отповеди своего десятника, послышались недружные смешки. Мой напарник с опаской отодвинулся от сотника, и весь как-то съежился. Севастьян тут же списал его со счетов и вновь посмотрел на меня:
- Так ты, значит, и есть Олег, про которого Игорь толковал. Я тебя повыше представлял. Ну кось, любезный, будь добр, растолкуй мне, пошто с дружинником моим драку затеял?! – тон его был суров, и хоть и без тени недоброжелательности, но и симпатией к моей персоне не сочился. Понятно, очередная проверка на прочность.
- Да больно уж борзой дружинник твой, руки распускает. А я наглецов страсть как не люблю.
Севастьян уже более благожелательно крякнул:
- Добро! Я Ждана уже не в первый раз предупреждаю – найдет коса на камень, быть ему биту. А ему что в лоб, что по лбу, все не имется. Был бы другой на его месте, спросил бы я с тебя, путник, со всей строгостью. Но, раз так, то и взятки гладки.
Десятник задумчиво прошелся подушечкой большого пальца по своим пышным усищам и продолжил свой монолог вопросом:
- Так значит, в дружину хотите с напарником твоим вступить? – я утвердительно кивнул, не желая отрицать очевидное. – Это дело хорошее. Только тут ведь такая закавыка, друг. Мне абы кто в дружине без надобности. То, что вы вдвоем Хозяина заполевали, большая удача охотницкая. Но в ратном деле одной удачи да желания ратоборничать маловато будет, я так разумею! Еще и навыки воинские нужны. Вот положим, у тебя, Олег, есть умения ратные?
- А ты меня, сотник, испытай. Чтоб языками попусту не чесать, да время ни твое, ни мое не тратить.
Сотник одобрительно кивнул, но вдруг отвлекся на что-то в стороне входных ворот.
- Жданушка! Ну ко, родимый подойди, – фальшиво-радостный голос сотника вновь загремел над внутренним двором казарм.
Ждан, только вернувшийся из караула на воротах, намеревался прошмыгнуть в дверь казарм, но наблюдательный Севастьян его заметил. И решил проучить. Тот, услышав голос начальства, как-то разом поскучнел и подошел к нам.
- Слышал я, родима моя кровинушка, ты опять за старое? – сотник положил свою огромную ручищу, заросшую черным волосом, на плечи дружиннику так, что того аж пригнуло к земле и говорил нарочито дружелюбным голосом, но Ждан не обманывался насчет своего руководителя. И тут же вздумал начать оправдываться. Но Севастьян его моментально заткнул.
- Молчать! Тебя, коровья лепешка, сколько раз предупреждать надобно? Никаких рейдов на три месяца, будешь у меня на северных воротах стоять до первого снега. Жалование, как слетку, – увидев зарождающиеся возражения подчиненного, Севастьян насупил брови и посмотрел на проштрафившегося дружинника таким взглядом, что у того враз пропало все желание спорить,) – Но! Даю тебе шанс оплошность свою загладить. Побьешь вот его в кулачном бою, от наказания освобожу, – и указал подбородком на мою скромную персону.
Ждан, было воспрянувший духом при первых словах, в конце фразы в сердцах сплюнул:
- Да, лешак тебя задери! Уж лучше в караулы.
- А что так, иль ты у нас уже не такой мастак стал кулачишками махать?
- Ловок больно этот, – он угрюмо посмотрел на меня, рефлекторно взявшись за правое запястье, еще не забывшее мой утренний захват, – побьет меня снова.
Повинуясь кивку сотника, дружинник развернулся и пошел по направлению к казарме.
- Игнат! Подь сюды! – к нам из группы гридней подскочил рослый и румяный парень. – Слушай сюда, паря. Вот тебе супротивник. Уложишь его на деревяшках – получишь пояс гридня. А ежели нет, не обессудь – походишь слетком еще.
Судя по загоревшимся глазам моего будущего противника, он уже представил на себе этот самый пояс. И картинка в его воображении ему очень понравилась. Осталась лишь небольшая, досадная помеха на пути. Я! И эту помеху он так же оперативно со своего пути убрал. В своем воображения, разумеется.
Внимание, Вас вызвали на дуэль, режим «до первого удара»!
Принять?!
Да/Нет
Площадка моментально освободилась от людей. Нам вручили по круглому, деревянному щиту из сосны, с металлическим умбоном в центре, а также по увесистому деревянному мечу. Я примерился к орудию, недовольно поморщившись. Никогда не любил мечи. А эта болванка еще несподручнее настоящего клинка. Но делать нечего – назвался груздем, так полезай в кузов. Мой противник, вполне сноровисто ухватившись за свои щит с мечом, ждал, когда мои приготовления завершатся. Я кивнул и бой начался. Игнат не стал мудрить, и с ходу ринулся в атаку. Его удары были бесхитростны, атаковал он напрямую, не пытаясь замаскировать свои маневры. Но сила и скорость ударов была на приличном уровне, поэтому поначалу мне никак не
