В один из дней, тянущийся слишком долго от все нарастающего напряжения, в трюм к приблудкам спустился один странный человек. Был он уже в возрасте, коренаст и широкоплеч. Правый глаз закрывала повязка, а вместо левой руки из рукава торчал металлический крюк. Его сходство с капитанами из детских сказок поражало.
Как и его поведение. Он казался веселым и добродушным. Но слова, которые произносил этот весельчак, заставили Фемиду очень сильно переживать. Фемиду и ее товарища просили оказать большую услугу во имя справедливости. Так уж вышло, что некоторые люди забыли, на чьей стороне должны воевать, посвятив себя погоне за деньгами. Но тех, кто мог бы использовать их, кто мог бы платить и принимать плату, становится все меньше.
«Они», эти предатели, не подозревают, что в действительности становятся приспешниками зла. Поэтому пара приблудков, которые все равно не способны сопереживать никому в этом мире, могли бы рассказать, как обстояли дела во время турнира. Не происходило ли чего-то странного?
Посланник сразу оговорился, что люди, взявшиеся за это дело, в меньшей степени интересуются сундуком с монетами. Их богатства исчисляются в совсем иной плоскости…
Фемида, как завороженная, смотрела на улыбчивого мужчину, и никак не могла сопоставить его образ с тем, что он говорил. Когда он ушел, девушку и Гарри подняли на борт камиона. За ними же увязался Булав, хотя его никто об это не просил. Подпольный боец обещал, что найдет людей, которые решат все эти вопросы. В подобный исход верилось с трудом.
«Когда будете готовы, поднимитесь вон к тому строению. Наш агент будет ждать вас в любое время!» — сказал напоследок одноглазый «капитан». С одной стороны, им предоставили свободу выбора и неограниченное время, но с другой — как долго их будут терпеть? И что сделают, когда терпение кончится?
Не нужно было обладать особыми умственными способностями, чтобы догадаться, чем именно заинтересовались в высших кругах. Допингом, который превратил местного чемпиона в сумасшедшего зверя. Но все это — дела политические. Фемиду они интересовали в последнюю очередь.
В тот момент ее волновала пропажа магистра, молчание Сины, спасенной из Лимба в первый же день. Если местная аристократия обладала хоть каплей благородства, то кто-то из Картрайеров должен был объявиться и поблагодарить спасителей!
Когда Фемида и Гарри вошли в указанную пристройку, первым на глаза им попался Вильмут. Он сидел в углу, опустив лицо, но даже несмотря на это было видно, что он избит до посинения. Руки он свободно положил на колени, его синюшные от побоев пальцы сильно тряслись. Бедолагу явно пытали. И очень долго, вероятно, все те дни затяжного затишья.
За небольшим столиком у низкого окна сидел другой человек. Фемида видела его впервые. Ухоженный молодой мужчина, в униформе обычного цепаря. Несколько элементов на одежде неуловимо придавали ему особый вид. Девушка не могла понять, что именно не давало ей покоя, пока не увидела серьгу в его ухе. Серебряная, с крупным изумрудом.
Отследив ее взгляд, парень улыбнулся. Его улыбка становилась все искреннее, по мере того, как до Фемиды доходило осознание, что перед ней другой приблудок. Только его положение, исходя из общего впечатления, находилось намного выше.
— Я правильно понимаю, что вы оба из Лимба? — спросил он, вместо приветствия, не дожидаясь ответа, продолжил. — Тогда мое дело выглядит куда проще, чем я думал!
Поднявшись, он открыв шкафчик, скрытый в тени, достав оттуда бутылку вина. Три железные кружки он поставил прямо поверх тех бумаг, что лежали на столе. Протянув одну Фемиде, а другую Гарри, он приподнял вверх свою и выпил. В это же время девушка обратила внимание, что его левая рука скрыта перчаткой. Правда, не совсем обычной.
Больше всего материал напоминал чешуйки, едва уловимо излучающие свет на кончиках граней. Скорее всего, эта вещь относится к технологиям другого мира, а значит человек допрашивающий Вильмута очень опасен.
— Присаживайтесь, я Данте, — представился он, указывая на две табуретки у входа. — Уполномочен расследовать дело о хищении энергенов третьего порядка. Вы, кстати, будете моими агентами. Думаю, наши операторы договорятся между собой на этот счет…
Фемида, до этого сидевшая в легкой растерянности, стала белая, как снег. Брошенная невзначай фраза повергла ее в шоковое состояние. Ей все еще с трудом верилось, что перед ней не отреченный, а самый настоящий… Кто? Вопрос огненным росчерком прошелся по ее сознанию.
— Кто мы? — осипшим голосом произнесла девушка.
— Эм? — Данте сначала не понял, к чему этот вопрос, а потом улыбнулся, это ему удавалось делать по хищному обаятельно. — Ах, ты об этом! Исполнители воли Королевы. Это ты должна вбить себе в голову, как дважды два. Она наш воздух, ее любовь к нам — пуповина, позволяющая умирать и воскресать во имя ее благополучия.
— Но я видела отреченного! — возразила Фемида.
— И что? Хорошо ему было? — раздраженно бросил Данте, эта тема явно была ему неприятна.
— Ну, он был свободен…
— От чего? От бессмертия? От сотен миров с тысячами благ? Хочешь стать смертной и никогда больше не покинуть вшивый закуток, обреченный на погибель?
С такой точки зрения Фемида на проблему не смотрела. Это резко охладило ее пыл, девушка замолкла, переваривая информацию. На несколько минут наступила тишина, агент задумчиво пил вино, порой поглядывая в сторону Вильмута. Тот сидел не меняя позы.
— Знаете, кто это? — кивнув в его сторону, спросил Данте. — Побочник. Он решил вырваться из Лимба, став вторым подопечным одного оператора. Смертный, чужой для всех в этом мире, зависимый от того, с кем пришел. Только оператор бросил его здесь, отправив своего основного помощника на другие контракты.
— Гарри такой же, — отозвался Гарри.
— Да? — агент удивленно хмыкнул. — А ты основная? Зачем его сюда притащила?
— Он был не один. Еще девушка… — не очень охотно поведала Фемида, услышав вопрос «И где же она?», ответила. — Ее ранили неупокоенные. У меня было подозрения, что она одна из местных аристократок Королевства. Так и оказалось, мы настигли воздушное судно, ее узнали и забрали, а про нас как-то забыли со временем.
— Сто-о-оп! — Данте улыбался, но это было недоумение, которое он выразил таким образом. — Как это — одна из местных? В Лимбе? Ты встретила ее в Лимбе? И как ты ее узнала?
— По имени. Был контракт, долго рассказывать. В общей, мой оператор все это понял и сделал, как я просила. Но в выигрыше никто не остался…
— Я бы на твоем месте не был так уверен… В особенности сейчас. Как ты, говоришь, ее звали? — Данте преобразился в одно мгновение.
— Сина Картрайер, — повторила девушка.
— Картрайер, Картрайер… — агент задумчиво прищурился. — Да, знаю таких. Они в полном
