Абсолютное равнодушие — единственное, что читалось на лице высшего монарха, но отрешенность спала сразу же, как массивная рука Зарога схватилась за шелковый халат. Разрубленный пополам воин успел закрепиться, прежде чем верхняя половина тела рухнула на землю, несмотря на вываливающиеся из брюха органы, старик выглядел все таким же свирепым!
— ВАРДА ГОЛЛАР!!!
Зарог обрушил всю мощь на врага, его аура взорвалась и мгновенно впиталась топор, вошедший в лицо врага, более чем на пять сантиметров. Жалкая рана не соответствовала мощи удара, о чем свидетельствовало несколько десятков километров безжизненной тверди, расколовшейся позади монарха надвое, настолько ужасающей силой обладал навык, который позволял в одно мгновение высвободить всю энергию колодца и тела.
Тут же оставшиеся бледные короли сошли с тронов, дабы помочь предводителю, однако этого не потребовалось, тяжелораненный глашатай смерти сохранил свое существование благодаря жалким сантиметрам, которые не смог преодолеть всеразрубающий топор.
«КАК ПОСМЕЛ?!!!»
Безумный вопль верховного монарха сопровождался высвобождением серого купола, который разросся до нескольких километров в считанные секунды, на первый взгляд он ничего не сделал, однако спустя некоторое время земля в радиусе поражения начала разлагаться, так же как и тело Зарога…
— Отец!!!
Отчаянно сражавшийся Булфгар на мгновение замер, увидев смерть отца, его глаза расширились от ошеломления, а затем из горла вырвался животный рев. Для Варда смерть в бою — естественный порядок, но как сын мог спокойно реагировать, когда родителя убили прямо на глазах?! Рассвирепевший вождь, позабыв о защите, начал пробиваться к бледным королям, он не обращал внимания на раны, перемалывая всех на пути, то же касается и внуков великого Зарога.
— Сдохните мрази!! Сдохните!!!
Аогар вместе с братьями образовали клин, который прорезал строй врагов, будто те и не оборонялись вовсе, наследники сражались ничуть не хуже закаленных воинов, даже больше, они бились куда свирепее! Тем не менее, в бой вмешались бледные короли, их аура разлагала плоть мастеров Казегарат за исключением представителей племени Зэд, которые сами общались на ты со смертью. И все же их сил не хватало для победы, хотя о какой победе могла идти речь, когда противник обладал силой в десятки раз превышающей их собственную?
«ТРЕПЫХАЕТЕСЬ ПЕРЕД СМЕРТЬЮ?… НАСЕКОМЫЕ, ПОЗНАЙТЕ ЖЕ ОТЧАЯНИЕ!»
Для воинов мирра Казегарат эти слова прозвучали настолько неубедительно, что становилось смешно.
— Отчаяние?! Ты пытаешься НАС напугать смертью?!!
Вождь племени Арос направил лук прямо на верховного монарха, с презрительной ухмылкой на лице величайший стрелок третьего порядка приготовился сразиться с ублюдком, точно зная, что ждет в конце.
Остальные главы так же нацелились на него, как вдруг, пространство у самого края кратера исказилось. На месте костяных трупов появились женщины и дети четырнадцати племен, которые должны были сбежать с планеты еще час назад…
«ИХ СМЕРТЬ И ЕСТЬ — ВАШЕ ОТЧАЯНИЕ…»
Глава 79: Воля дитя
Воины четырнадцати племен ошеломленно взирали на супруг, сестер, матерей и меленьких детей, они не могли поверить в то, что бледным королям удалось схватить их…
«ЭТОТ МИР СТЯНУТ ПАУТИНОЙ САЛЬМЕРЫ, НИКОМУ НЕ СБЕЖАТЬ… ЖЕНЩИНЫ И ДЕТИ ВАШИХ ОБЩИН УМРУТ, СТРАДАЯ, В НАЗИДАНИЕ НАДМЕННЫМ ГЛУПЦАМ, ВОЗОМНИВШИМ СЕБЯ РАВНЫМ НАМ!»
Когда глас высшего монарха затих, более тридцати тысяч женщин и детей оказались заперты внутри купола, который испускал внутрь ауру праха. Мощь эманаций бледных королей во много раз превосходила силу женщин, и те попросту не смогли уберечь детей от чужеродного влияния. Словно яд, аура распространялась по телам младенцев, поражая их внутренние органы, а матери, покрывшиеся кровавыми пятнами, бессильно пытались противостоять силе самой смерти. Боль от эманаций праха казалась невыносимой, даже самые стойкие воительницы еле стояли на ногах, не говоря уже о детях, они захлебывались воздухом, не в силах кричать, они разлагались на глазах…
— УБЛЮДКИ!!!!!
Слепой глава племени Нэбес не видел происходящего, но он ощущал невыносимые страдания детей. После высвобождения уникального навыка разящее копье удлинилось в несколько сотен раз. Словно росчерк молнии, острие пронзило купол, но слишком поздно, аура праха уже распространилась по телам всех, кто находился внутри, обрекая их на долгую и крайне мучительную смерть…
Дрожащими руками Амелар — сильнейшая из воительниц Варда обняла сына… Младенец, не видевший даже смены сезонов, познал боль, вообразить которую не способны даже мастера пыток, его крохотное сердечко давно бы перестало биться, если бы не родословная истинных властителей бойни.
— Спи малыш… Спи… мама скоро ляжет рядом….
Всполох синей ауры оборвал жизнь сына, прекратил страдания… Спустя секунду, тело младенца обратилось в облако праха и развеялось прямо на руках у Амелар. Над полем битвы повисла тишина, даже бледные короли молчали… Дрожащее тело матери, вынужденной убить собственного сына, словно вулкан взорвалось могучей аурой, топор, появившийся в руках выражал всю ее ненависть и боль, он ревел стальным звоном!
Женщины четырнадцати племен роняли обжигающие слезы, на лица детей, корчащихся от невыносимых мук. Они не могли сделать ничего для них, ничего кроме дара безболезненной смерти, и воительницы решились… Слабые всполохи аур, практически одновременно забрали жизни тысяч младенцев и всех тех, кто не мог двигаться из-за ауры праха…
Отцы на поле боя, взирающие как наследники, их плоть и кровь угасают, скрежетали зубами… Никто доселе не видел, как плачут воины Казегарат, но сегодня… Сегодня великий мир объяла раздирающая души скорбь, опустив головы, великие мастера задыхались от бессильной злобы. Они игнорировали костяные трезубцы, вонзающиеся в их плоть, воины оказались в ловушке отчаяния, пока вдруг, не услышали голос трехлетнего мальчика, половина тела которого отказала из-за ауры праха, и чья мать спросила сына, хочет ли он избавиться от боли…
— Позволь мне умереть в бою, рядом с отцом…
Шепот ребенка, чьи ноги осыпались прахом, разнесся по кратеру. Дитя одного из сильнейших воинов Варда не бежал от боли, он хранил в сердце гордость повелителя сражений! Проглотив тягучий ком, мать подняла сына и сняв пояс, привязав его к спине, через секунду они оба призвали топоры — символ великих мастеров бойни.
Воин, услышавший слова умирающего
