— Я хам? — Кто-то, я посмотрю, не обрадовался такому сравнению.
— А что, — все-таки соизволил заговорить третий брат-акробат, — словами красивой девушки глаголет истина. Задумайся, Вано.
Отлично, теперь мы хотя бы знаем, как зовут этого качка.
— Эй, — а это снова голос Саши. Он, вынырнув из-за одного из стеллажей, недовольно посмотрел на парней. — Я что, один там торчать должен. Шустрее.
— Ладно, Йода, — проворчал самый немногословный из братьев, — идем на помощь.
На этом наш «милый» разговор и закончился. Я, наконец-то, смогла выдохнуть спокойно и заняться своей работой. Лида же не торопилась поднимать с пола сумку, которую поставила, чтобы не болели руки. Уходить она, само собой, пока не собиралась. Мало того, что мы с ней так и не поговорили толком. Так и на парней нарваться не хотелось. Я предлагала Лиде бежать домой сейчас, но она заупрямилась. Дескать, лучше постоит со мной подольше. Чем будет куда-то торопиться.
Спорить с подругой было бесполезно. Упрямством она точно пошла в отца. А языкастостью (не будем рассказывать об этом Ивану) — в мать. Я уже достаточно хорошо знала и Лиду и ее родителей, чтобы быть уверенной в этом на все сто.
— И куда это Пономарев в выходной собрался, — произнесла подруга, косясь на кассы. Парни как раз стояли там и вот-вот должны были оплачивать свои покупки. Громко переговаривались, смеялись.
И все бы ничего, если бы взгляд Саши то и дело не перескакивал с братьев на меня. Я бы может и не реагировала на это. Если бы не сердце, которое решило меня предать. Заходилось так, что аж жар по телу пробегал. Никогда у меня еще такого не было. Я, конечно, общалась с молодыми людьми. Но только по-дружески. И такие странные ощущения были мне в новинку.
— Пойди, узнай, — фыркнула я, делая вид, что подпорченные помидоры всяко интереснее стоящих у касс парней.
— Ага, еще чего, — Лиду от такой перспективы скрутил спазм. Какой, не знаю. Но лицо у нее стало «говорящим». Морщилась она красноречиво. Никаких сомнений не оставалось, что она там себе думает. — Я не смертница.
Я, между прочим, таковой тоже не являлась. Поэтому, снова полностью переключившись на овощи, стала еще более энергично их перебирать. Как итог, чуть было не отправила в утиль нормальный помидор. Осечка…
— Ладно, — когда парни все-таки вышли из магазина и прошло немного времени, вновь заговорила подруга, — пойду. Кстати, приходи вечером, посидим, фильм посмотрим. Мои на дачу уехали. Одной дома тоскливо.
— У тебя же есть Маркиз Баранбас, — хмыкнула, вспоминая смешную кличку ее аппетитного черного кота. Такого пушистого, что и глаз зеленых было почти не видно.
— Эта упитанная туша ходит еле-еле, а уж мяукает так редко, что я иногда забываю, что он вообще есть. Только миски, в количестве пяти штук опустошает постоянно.
— А нечего его так часто кормить, — фыркнула.
— Короче, я тебя жду, — проговорила подруга, приподнимая свободную от сумки руку к лицу, растопыривая пальцы и изображая ими трубку телефона. — И только попробуй проигнорировать мое предложение. Твои рыбки денек и без тебя проживут. А завтра утром уже от меня пойдешь на работу.
— Я с тобой до четырех спать не буду, — жалобно выдавила из себя. — Пожалей! Мне в полседьмого вставать.
— Ляжем раньше, — заупрямилась Лида, поворачиваясь ко мне спиной. — Часа в три.
Схватила тухлый помидор и замахнулась. Мой маневр не остался незамеченным. Лидок припустила к выходу так шустро и проворно, будто сумка с покупками почти ничего не весила.
С Лидой бесполезно спорить. Упрямая, как тот баран, что уперся в ворота и прет, надеясь, наверное, пройти сквозь них. Ладно, подруга вообще не была похожа на барана. С ее-то модельной внешностью. Правда, она была ниже того же Ваньки. Ростом не дотягивала. А так, наверное, могла бы и на подиуме покрасоваться.
К концу рабочего дня я уже проклинала свою работу. Мало того, что народу к вечеру становилось все больше и больше. Так все они решили заявиться ближе к закрытию. Мы с Гузель уже чуть ли на стены не лезли. Разве что в кукурузных палочках не закапывались. Все усугублялось еще и тем, что часть из покупателей оказались футбольными фанатами. И пришли они, понятное дело, за бутылочкой или баночкой пивка. Спартаковцы пожелали отметить победу над Паровозами. Как по мне, так просто нашли причину, чтобы надраться до поросячьего визга.
И не было ничего удивительного в том, что пара бутылок, не выдержав напора фанатов, разбились. И хмельной запах пополз по магазину. Администратор схватилась за голову. И не нашла ничего лучше, чем обвинить во всем нас. Точнее меня и Гузель. Соня умудрилась самоустраниться и не попасть под раздачу.
— Мирослава! Гузель! Тряпки в руки и убирать! Вы куда смотрели?! Я пожалуюсь на вас директору!
Хотелось спросить, а что она тут забыла, если проморгала момент, как один фанат, пытаясь изобразить у себя на голове рога, схватил две бутылки пива и приставил их к голове. Еще и замычал. Потом пошатнулся, прикрыл глаза. Бутылки же выскользнули из ослабевших рук и, ожидаемо, разбились.
К метро шла, еле передвигая ногами. Спать хотелось ужасно. А ведь еще нужно было добраться до дома подруги. Я могла сколько угодно возмущаться и упрямиться. А эта хитрюга точно знала, что проигнорировать предложение посидеть в ночи и посмотреть фильм я не могла. Даже если очень сильно хотела спать.
Уже почти подошла к подземке, как слева от меня громко просигналила машина. Вздрогнула от неожиданности. Заозиралась по сторонам, грешным делом подумав, что настолько сильно ушла в мысли, что случайно сползла с тротуара на проезжую часть.
Потом только смогла сфокусировать взгляд на остановившейся поблизости иномарке. Из которой уже выходил… Пономарев собственной персоной. Ох, лучше бы Юрка, честное слово. Он не вызывал во мне столь противоречивые чувства. Я его уже даже за друга считать стала. Да и он явно стал более общительным.
— Саша? — удивление скрыть не удалось. — А что ты тут забыл?
— Тебя забыл, — сказал Александр. Кивнул в сторону автомобиля и продолжил говорить: — ныряй, подвезу. А то ты вон, еле на ногах стоишь.
— Устала, — передернула плечами, не торопясь приближаться к застывшему напротив меня парню. Ведь чтобы сесть в машину, нужно было обогнуть молодого человека. — Да и не стоило… Мне недалеко.
— Садись, Климова. Иначе силой запихну.
— Ты умеешь уговаривать девушек, — сглотнув, пробормотала.
— О да, — стал подыгрывать мне Пономарев. — Это у меня получается лучше всего. Только вот с тобой не особо прокатывает.
— Это мне льстит.
— Ну, что? — Саша вопросительно изогнул темную бровь. — Садишься? Или запихиваю?
Губы сами собой стали растягиваться в дурацкую улыбку. Разговор ни о чем. А мне почему-то от всей этой ситуации смеяться хочется. Ведь запихнет, если начну артачиться. С
