Так, перебрасываясь фразами, словно теннисным мячиком, мы и добрались до гардероба. Там уж парню пришлось выпустить мою руку, чтобы снять с себя куртку. Да и я поспешно стала избавляться от верхней одежды. Быстро пихнула курточку гардеробщице и уже было собралась смыться, как мне в спину прилетело:
— А ну стоять, Климова!
У него отец случаем не генерал? Иначе с чего это раскомандовался.
— Пономарев, ну хватит! — я тоже начала злиться. — Или тебя сопроводить до медкабинета?
— Климова… — угрожающе проговорил Саша. Два широких, уверенных шага и вот он снова рядом. Опять хватает за руку и… ведет к лестнице.
— Эй, — возмутилась, вцепляясь свободной рукой в конечность парня, которой он меня удерживал. — Пусти! Ну хватит уже!
На нас уже не просто косились, а смотрели в открытую. Как же… Вместо того, чтобы миловаться со своей девушкой, красавчик Пономарев нянчится с такой вот мышкой, как я. Уму непостижимо. Слухи точно пойдут. Их мне только не хватало для полного букета неприятностей.
— Доведу до аудитории и отпущу, — снизошел до пояснений Александр. — Кстати, где у тебя лекция?
— На третьем, — не веря своим ушам, пробормотала.
Это что еще такое? Он меня что… на самом деле за ручку до аудитории доведет? Э-э-э… черт! Щегол точно меня прибьет.
Понимала, что спорить и показывать характер Пономареву, себе дороже. Он же непробиваемый! Но и покорно идти не могла. Тем более, что мы уже достаточно обратили на себя внимания.
— Саша, чтоб тебе чихалось, пусти немедленно! — когда оказались на нужном этаже, чуть ли не прокричала.
— Не брыкайся, — продолжал упорствовать однокурсник. Ему что, нравятся такие перепалки? В таком случае, могла его расстроить. Мне вот это все не нравилось совершенно. — Боишься, что слухи поползут?
— Нет, — парировала. — Опасаюсь реакции своего парня.
Каюсь, солгала. Парня у меня не было. Но ведь Пономарев об этом не знал. Отцом угрожать не стала. А вот призрачным молодым человеком… Да, глупая затея. Но что делать, если меня вообще не слышат?
Сашка остановился посередине коридора, посмотрел холодно сверху вниз, нахмурил темные брови. Красивый… Но недосягаемый. Впрочем, какое мне до этого дело? Нельзя позволять слабой симпатии разрастись во что-то большее. А то, что я к нему сейчас испытывала, всего лишь благодарность. И ничего больше. Вот совсем.
— Парень? — переспросил почти ласково. Почти, потому как я отчетливо услышала рычащие нотки.
— Да, — подтвердила. — Парень.
— И где он?
Хотелось спросить, какое ему вообще дело до моего мнимого парня, но…
— Вон он, — кивок головы в сторону моей группы, что уже столпилась у аудитории.
Пономарев посмотрел туда, стал еще более хмурым и продолжил допрос:
— Какой из?
— А какая разница? — по-моему, логичный вопрос. Если учитывать, что мы с Сашей даже приятелями не являемся, чтобы он имел право о таком спрашивать.
— Утоли мое любопытство, — и снова почти рык.
— Послушай, мне пора, — снова дернула рукой, как бы намекая, что меня как бы уже можно отпустить. — С минуты на минуту начнется лекция. И если Егор Филиппович не досчитается одного студента, потом этого самого студента будет пытать.
— Я прямо-таки жажду узнать, — Сашка сделал шаг ко мне. Еще немного и коснется грудью моей груди. Вот чего не надо, того не надо.
— Тот, — наобум сказала, — высокий, светлый.
— С черным рюкзаком? — стал уточнять парень.
— Да.
Прости меня Юрка, ты был хорошим приятелем. Обещаю приходить к тебе на могилку. То есть…
— Эй, ты куда! — встрепенулась, уже сама хватая Пономарева за рукав толстовки.
— Поговорить хочу, — теперь уже Саша пытался высвободиться. Еще чего. Он меня держал? Держал. Теперь моя очередь.
— Чего не хватало, — недовольно проворчала, пытаясь притормозить продвижение своей персональной проблемы в сторону Юрки Львова.
Одногруппник, кстати, кажется, понял, что гроза, точнее грозная темная туча, надвигается по его душу. Напрягся, сказал что-то Ваньке, своему закадычному другу, и отошел в сторону, выжидая. Ох, Юрчик, знал бы ты, что туча постепенно превращается в катастрофу.
— Пономарев, — постаралась говорить спокойно, — чего ты так взвился? Я понимаю, что в последнее время мы с тобой часто сталкиваемся. И я для тебя как заноза в одном месте, но… Юрка-то в чем виноват? Или ты ревнуешь?
Последнее сказала, каюсь, не подумав. Но кто же знал, что задену парня за живое.
— Что ты, — медленно проговорил он, останавливаясь. Я же так и застыла, удерживая его руками за рукав. — Просто хочу донести до него одну истину.
— Какую?
— Чтобы он тебя от себя далеко не отпускал. Иначе ты точно до конца года не доживешь.
Вот уж… успокоил. Как-то же я до второго курса дотянула. Чудо, с моей-то везучестью, но…
— Сама с ним поговорю.
Отпустила несчастный рукав. Приподняла руки, показывая Пономареву раскрытые ладони. Ох, Сашка, чего ж ты такой упрямый-то. Пошел бы со своей Леркой разбираться. Иначе от нее я быстрее новую порцию проблем получу.
— В чем дело? — Львов, судя по всему, не выдержал и подошел узнать, чего это мы тут стоим и на его косо поглядываем. — Пономарев, ты чего?
Черт… они знакомы что ли? Все, тушите свет. Сейчас Юрка скажет, что он мне ни капельки не парень и тогда… Саша меня самолично придушит. Вот копчиком чувствую, быть беде.
— А-а-а… — потянул мой конвоир, кажется, вспоминая моего одногруппника. — Лев… Точно.
— Ага, вчера в клубе сталкивались, — хмыкнул Львов, протягивая Пономареву руку. Тот пожал протянутую ладонь.
— Так даже лучше, — Александр оставался напряженным. — Ты чего за девчонкой своей не следишь, Лев?
— Че… — открыл было рот Юрка, но я не позволила ему этого сделать.
Подскочила к Львову, ухватила теперь уже его за руку и елейно проговорила:
— Юр, не слушай ты его. Просто Пономарев сейчас мне очень сильно помог. Вот и в порыве благородства решил проводить до аудитории. Я говорила ему, что ты не придешь от этого в восторг, но…
— Э… Че? — по-прежнему не понимал Львов.
— И сегодня в семь у моих собираемся, ты не забыл?
— А…
— Пойдем, а то опоздаем на лекцию, — это говорила, уже направляясь в сторону аудитории. Юрка, не понимая еще до конца, что это только что сейчас было, безропотно последовал за мной. — Еще раз спасибо, Саш! — сказала, смотря на замершего посередине коридора Пономарева через плечо. Лютый у него взгляд был. Лютый…
— Ничего объяснить не хочешь, — придя, наконец, в себя, поинтересовался тихо Юра.
— Во время перерыва все расскажу, честно, — пообещала.
В аудиторию мы с Львовым зашли вместе. Я крепко держала его за руку. А Лев продолжал хмуриться. Но отстраняться не собирался. Значит, я могла рассчитывать если не на его помощь, то хотя бы на дельный совет.
Ну, вот что мне делать с Пономаревым, а?
Судя по периодическому «беспокойству» моего смартфона, Лев оказался очень нетерпеливым парнем. В том смысле, что спокойно досидеть до перерыва ему было невмоготу. Забросал вопросами, на которые я, понятное дело, пока отвечать не собиралась. Егор Филиппович и так косо посматривал. Не хватало мне внимания еще
