– Некуда спешить, ты в безопасности. Тебе здесь ничего не угрожает. Отдохни, человек, отдохни, ты устал.
Тум-тум, тум-тум-тум. Тум-тум, тум-тум-тум. Устал. Отдохнуть. Безопасность. Здесь тихо, спокойно… Тум-тум, тум-тум-тум… Вполне можно было бы заснуть… Если бы только не это странное жжение в груди… Что это вообще? Черт, больно, БОЛЬНО!!!
Вспышка боли рывком очистила сознание от сонного дурмана, я, уже практически выпустивший из рук револьвер, резко выпрямился, и отпрянул назад от открывшейся мне картины.
На разгромленном помосте стояли невесть откуда взявшиеся там-тамы, и мелкий, даже по гоблинским меркам, уродец монотонно настукивал на них ту самую мелодию, которая едва меня не усыпила. Остальные же, выстроившись неровным полукругом, подступали ко мне, сжимая в лапах ножи, обломки досок, табуреты, горлышки бутылок… Милый парень, вожак гоблинов, шел первым, держа на отлете короткое копье, и до него оставалось не больше трех ярдов.
– Отдохни, человек, – снова завел он свою шарманку. – Отдохни, ты устал…
Накладываясь на перестук там-тамов, его голос ввергал в состояние ступора, я снова начал соскальзывать в небыль, как вдруг очередная вспышка боли в груди развеяла морок и наполнила меня яростью.
Гребаные! Мелкие! Твари! Недовысшие! Трусливые крысы! На то, чтобы кинуться полусотней на меня одного, духу у них не хватило, так они решили усыпить меня и прирезать во сне! Мерзость! Ненавижу!
Ярость клокотала во мне и требовала выхода. В груди разливалась боль, по мере накала эмоций, трансформируясь в приятное тепло, растекающееся по всему телу. А перед глазами заплясали мои старые знакомые – красные снежинки.
Поняв, что план провалился, вожак гоблинов издал дикий боевой клич, и ринулся на меня. Мне не оставалось ничего, кроме как вскинуть револьвер и влепить пулю прямо между глаз-бусинок. Я еще успел увидеть, как содержимое его черепа плеснуло на задние ряды, а потом на меня накатила отвратительная ушастая волна. Еще миг, и… Совсем не понимая, что делаю, не в силах больше сдерживать жжение во всем теле, я обхватил себя за плечи, а потом резко тряхнул руками, раскидывая их в стороны, будто пытаясь вытряхнуть из себя переполняющую… Энергию?
Я так и не понял, что произошло в следующую секунду. Сложилось впечатление, что в складе что-то взорвалось, а я оказался в самом эпицентре этого взрыва. Только, к собственному удивлению, я остался цел и невредим, в то время как гоблинов расшвыряло по всему склады. Отчаянно вереща в полете, они разлетались во все стороны мелкими ушастыми снарядами, сшибая столы и штабеля ящиков, я же остался стоять на месте, глядя, как оседает пыль, поднятая… чем?
Я почувствовал слабость, и опустился на колено. Перед глазами поплыло, голова пошла кругом… Вот же дерьмо! Надо уходить, пока эти уродцы не очухались.
Я кое-как поднялся, и, пошатываясь, сделал пару шагов. Слабость и головокружение постепенно проходили, гоблины не спешили вскакивать и снова нестись в атаку… Кажется, выберусь. Нет, точно выберусь!
И, в тот момент, когда мне уже показалось, что, еще чуть-чуть, и самое хреновое за сегодня уже почти позади, сразу две двери, ведущие в склад, вылетели, вышибленные заклинанием, и в помещение ворвались фигуры в темных плащах с капюшонами, сжимающие боевые жезлы.
– Всем лежать, бросить оружие, мордой в пол! Работает Безопасность!
М-да. Кажется, нет такой ситуации, которая не могла бы стать еще хуже…
***
Гном в темном балахоне свернул окно магосферы, и отхлебнул воды из стакана, стоящего на столе рядом с хрустальным, причудливым графином. Встал, прошелся по кабинету, устало вздохнул, и снова обратился ко мне.
– Больше ничего не хочешь рассказать?
Я, не открывая глаз, пробурчал:
– Я все уже рассказал. Три раза. Сколько можно?
– Сколько нужно. Если понадобится – расскажешь еще четыре.
– Ну и так же все ясно. Что еще нужно? – за те три или четыре часа, что я провел в полицейском участке, меня раз за разом заставляли повторять одно и то же. Я не стал запираться, и выложил все, как на духу, опустив лишь историю с оглушенным шокером орком и нашу с ним драку. В остальном шутить с Безопасностью было небезопасно, как бы банально не звучал такой каламбур. Не те обстоятельства, чтобы играть в молчанку. То, что меня не повезли на Верхние ярусы, а допрашивали в полицейском участке на Дне, несколько обнадеживало, но – самую малость. Слишком многое было против меня.
– Незаконное проникновение, убийство двух Высших…
– Я не убивал орка, сколько можно вам повторять? Это был несчастный случай. Он бросился на меня, ударил, я отлетел к перилам, он принялся меня душить, перила не выдержали, и он сломал себе шею. А гоблина… Ну, да, я убил гоблина. Но это была самозащита, понимаете? Вы же сами видели…
– Мы видели орка со сломанной шеей, гоблина с разваленной пулей головой и пять десятков его собратьев, оглушенных и ничего не понимающих. Они рассказывают, что ты свалился им на головы, практически в буквальном смысле, и принялся их убивать.
– И как же я их убивал, скажите на милость? Магией? – я хмыкнул. – Или вы всерьез верите в то, что я смог раскидать полсотни ушастых в одиночку?
– Но ведь раскидал же.
Я вздохнул.
– На мне был защитный амулет. Ничего запрещенного, разве что достаточно мощный.
– И где же он?
Я пожал плечами.
– Одноразовый. Рассыпался. Исчез. Аннигилировал.
– Мы не нашли обломков.
– Значит, плохо искали. «Воздушная волна» – сильное заклинание, возможно, обломки, осколки, или что там остается после срабатывания, просто слишком далеко раскидало.
– У кого ты купил амулет?
– Мне его отдали. В счет долга за старое дело. Я решил, что мне такая штука может пригодится, вот и носил. Повезло, пригодилось. Не будь на мне амулета – вы бы нашли там на один труп больше. Меня бы просто разорвали! Вы видели, сколько там ножей валялось?
– Допустим. Но остается незаконное проникновение. Зачем ты проник на склад, что вынюхивал?
– Что, опять? – я попробовал возразить, но, наткнувшись на взгляд гнома, решил, что не стоит играть с огнем. – Ладно. Повторим. Несколько дней назад я ввязался в нездоровую историю со спятившим орком на заправке. Пытаясь спасти одну из ваших, мне пришлось его застрелить. После этого меня наняла его вдова, она хотела, чтобы я установил обстоятельства, приведшие к гибели мужа. Я не смог ей отказать, и взялся за дело – действуя в рамках своей лицензии, прошу заметить. В первую очередь я решил пообщаться с коллегами, а, по возможности – и с нанимателями Грокка, чтобы выяснить, не было ли чего странного в его поведении в последнее время. Однако разговаривать со мной отказались в весьма агрессивной манере. Решив, что это подозрительно,
