- Что-то срочно делать надо, девочка сознание потеряла. Елена Андреевна, кесарево? - вопросительно подняла глаза на врача Ольга.
- Придется делать кесарево,- утвердительно кивнула та. - Анестезия позарез нужна - иначе смерть от болевого шока.
.- Я сам буду анестезией и лекарствами. Только времени у нас всего-навсего час, на большее меня не хватит!
- То есть как?- Елена Андреевна не поверила своим ушам.- Вы анестезиолог?
- Я и анестезиолог,- пришелец левой рукой коснулся щеки женщины, которая враз онемела, как при новокаиновой блокаде,- и анестезия в одном флаконе. Правда, не очень долгая. Торопитесь.
Сила, исходящая от незнакомца, не позволяла усомниться. Дальше обе работали молча и сосредоточенно. Прошло совсем немного времени и (о, радость!) раздался первый крик малыша.
- Девочки, у вас все в порядке? А что...- в распахнутой двери стоял пожилой охранник, еще один, помоложе, выглядывал у него из-за плеча.
БАЦ!!!
Докончить фразы он так и не успел. Гигантское змеиное тело вынесло обоих в коридор, оставив лежать на полу сломанными куклами.
- Быстрее, давайте ребенка сюда,- спустя пару мгновений страшно осунувшийся мужчина стоял около акушерки, занимающейся кричащим на всю сестринскую малышом. - Мы все немедленно уходим.
- Но я еще даже не до конца закрыла шов,- Елена Андреевна, даже не успев толком испугаться столь шокирующему превращению, подняла на него недоумевающие глаза.
В этот момент молодая мама впервые открыла глаза. Ее взгляд, полный тревоги и недоумения, несколько мгновений блуждал по незнакомой комнате и лишь когда к ней склонился мужчина, успокоился. Похоже, она и впрямь не чувствовала боли. Благодарно улыбнувшись, роженица прошептала:
- Спасибо, Каа,- и, устало откинувшись на кушетку, снова прикрыла глаза.
- Мальчик!- Ольга подняла ребеночка повыше.- Богатырь! Прямо настоящий Илья Муромец будет, недаром в Ильин день родился! Сейчас мы тебя...
- Некогда! Я почти не контролирую Удава! - камень обруча зловеще полыхнул багровым.- Уходим! Хугимун, приберись тут!
Незнакомец бережно поднял маму с малышом и шагнул во вновь появившееся зеленоватое сияние. Новый близкий удар молнии, оглушительный раскат грома и они исчезли вместе с короткой вспышкой. Темнота вновь забрала сестринскую в свои объятья. Казалось, наваждение отступило, а все произошедшее представлялось галлюцинацией или сном.
- Кар-р-р! Вы ведь будете хорошими девочками и никому не расскажете о том, что было сегодня?- в кромешной темноте хриплый голос Ворона прозвучал особо зловеще, вернув женщин к действительности. Впрочем, никакой агрессии в интонации не ощущалось.
- "Да будет свет!", сказал монтер,- щелчок клювом и сестринская озарилась чудесным (хотя женщины уже устали удивляться чудесам в эту ночь!) розовым светом. Птица взлетела Ольге на плечо и уставилась на нее блестящим глазом.
- Знаю, записываешь разные истории из жизни?
- Ну, да... Иногда пытаюсь,- последовал робкий неуверенный кивок.
- Тогда дер-р-ржи,- ворон вырвал из крыла и протянул ей свое черное перо,- незаменимая вещь для писателя. Только про нынешнее происшествие писать ничего не надо.
Он слетел на кушетку и вгляделся в большие пятна крови, оставленные юной роженицей. Опять полыхнула вспышка, и, откуда ни возьмись, с безупречно чистого покрывала вспорхнули две изумрудные бабочки и застыли в руке каждой из женщин изящным кулоном.
Ворон, удовлетворенно кивнув, перебрался на стол, где остановился возле запачканной кровью чашки. Под его пристальным взором она "потекла", стала менять очертания, пока не превратилась в изящную маленькую посудинку, благоухающую непривычным травяным ароматом.
- Каа'гуа, целебная трава, растущая под небом Двух Лун,- важно пояснил он.- Попр-р-робуйте, не пожалеете!
- Погоди,- Оля распахнула шкаф и лихорадочно рылась в своей сумочке.
- Где же он? Ведь был, точно знаю! А вот, нашла. Передай малютке,- она протянула птице образочек с изображением Ильи-пророка.
- Благодар-р-рю! Пр-р-рощайте! - и только громкое хлопанье крыльев отметило исчезновение птицы.
Наутро в роддоме только и говорили о страшной ночной грозе с градом, перебившим немало окон, об аварии на электроподстанции, обесточившей на несколько часов пол-Питера, да о странной амнезии у двух охранников, налетевших на стену в темном коридоре. Высказывались самые фантастические версии и предположения. И лишь двое, Елена Андреевна и Ольга, давшие друг другу слово молчать о произошедшем, знали истину...
