– В повязке. Он там лезвие прячет, а ручка в кармане лежит, ее не отбирают. Да ты видал.
– Что?
– Ну, ручку! Когда обыскивали, прикалывались еще – научился, мол, играть? Ну, деревяшка такая, круглая.
Кирилл вспомнил и восхищенно ахнул. Ему бы в голову не пришло, что палочку, в которую Джек, выдавая за неведомый музыкальный инструмент, натужно дудел, можно использовать в качестве оружия.
– Не знаешь, так не догадаешься, – с гордостью подтвердила Лара. – Толяновы быки сто раз в руках держали, и ни один не догнал! Это Жека сам сделал. Ты не смотри, что он с виду такой – раздолбай да бабник, руки-то откуда надо растут. Ножик – суперский! Башку отсечет в секунду, охнуть не успеешь.
Кирилл вспомнил «суперский ножик», приставленный Джеком к горлу Толяна. И подумал, что в тот момент красавец выглядел кем угодно, только не «раздолбаем».
– Круто? – довольно спросила Лара. – У вас в Бункере, небось, никто бы не додумался.
– У нас в Бункере оружие не изобретают.
– А зря.
На это Кирилл не нашелся, что ответить.
– Послушай, – вспомнил он. – А ты случайно не знаешь, почему эти девушки… Ну, которые в столовую приходили… Почему они так выглядят?
Лара смотрела недоуменно. Кирилл смешался. Сказать прямо «такие красивые» ему казалось бестактностью. Как будто тем самым объявлял Ларе, что сама она – некрасивая. А он скорее умер бы, чем произнес подобное, Лару находил очень привлекательной.
– У них длинные волосы, темные брови и ресницы, – принялся перечислять Кирилл. – И глаза тоже… Синие, зеленые. Они что… выросли где-то, вроде Бункера? Как я? Ты чего смеешься?
Лара расхохоталась – беззвучно, но так закатисто, что даже остановилась. А телега поехала дальше.
Окликать было девушку нельзя – Кирилл уже столько раз получал за нарушение этого правила по затылку и другим местам, что хорошо его запомнил. Кое-как приладившись, сумел перевалиться через борт. Идущие мимо адапты на отставших насмешливо косились. Хорошо, что хотя бы Джек вперед ушел.
– Ты чего? – озадаченно переспросил Кирилл.
Лара еще пуще залилась смехом.
– О-о-ой, дите наивное! Ты что, в натуре решил, что у них – настоящее это все? «Синие, зеленые», – передразнила она. – Линзы у них в глазах! Хоть малиновые приделают. На головах – парики, ресницы – наклеенные, а морды – накрашенные.
– Зачем?
– Чтоб клиенты лучше клевали. Шлюхи это, – объяснила Лара. – Толян их в койки подкладывает, и к своим, и к тем, кто днюет у него. Не бесплатно, конечно, дорогое удовольствие.
Теперь Кирилл понял. Так вот чего лишил Рэд команду, объявив, что «сегодня – никаких гулянок»… Должно быть, мысли отразились на лице.
– Да ты не думай, – успокоила Лара, – наши-то не пользуются. Герман говорит, что за такое платить – себя не уважать. Во Владимире и нормальных девчонок полно.
Кирилл внезапно понял, для чего та девица в спальне пыталась его раздеть. Стало жарко. Он молчал, переваривая услышанное.
– А у меня вот нет парня, – неожиданно сообщила Лара. – Встречалась с одним, из Купавны, почти полгода. С позапрошлого похода он меня дождался. А в прошлый раз, еще до Пекши не дошли – мне уж доложили, что с Ленкой снюхался! Ну и, как вернулись, я с ним даже разговаривать не стала. На фиг такой нужен. – Она шмыгнула носом – без особой, впрочем, грусти. – А твою девушку как зовут?
«Какую девушку?» – чуть не брякнул Кирилл. Но вовремя вспомнил о наставлениях Рэда.
– Даша, – выдавил он.
– Ничего так имя, – решила Лара. – Она красивая?
Кирилл задумался. Ему никогда не приходило в голову определять, красивая ли Даша.
– Ну… Да.
– Волосы, небось, длинные? Вот посюда, или длиннее?
– Волосы у нее короткие.
– Как у нас, что ли?
– Нет. Просто стрижется коротко.
Лара разочарованно присвистнула:
– Вот же дура! Я бы ни за что не стриглась. Длинные волосы – красиво… Мне бы такие. – Она легонько потянула Кирилла за волнистую прядь.
Перебирая волосы, задержала пальцы у его щеки.
– Отпусти… – Голос почему-то сел, и получился сип, почти как у адаптов. Отвести Ларину руку от лица у Кирилла не хватало решимости. И не хотелось, если честно. Хотелось, чтобы девушка снова до него дотронулась.
– Сними эту хрень, – касаясь ПНВ, попросила Лара.
– Зачем?
– Да просто так. Сними на минутку.
Кирилл снял. Привычно зажмурился, сменив четкую черно-зеленую картинку на размытую, смазанную темнотой. Открыл глаза. И пожалел, что не снял прибор раньше.
Из леса они, оказывается, выбрались. В небе висел месяц, освещая остатки дорожного полотна под ногами, широкие листья растений по обе стороны дороги и деревья вдали. Светил он ярко – вполне можно было обойтись без ПНВ. А тишина вокруг стояла такая, будто Кирилл с Ларой остались единственными живыми существами на много километров.
В Бункере Кирилла всегда окружали звуки. Даже когда ложился спать, слышал дальнее гудение генераторов, шелест кондиционера. Здешняя тишина была совсем другой.
– Красиво как… И тихо.
– В это время всегда тихо. Мошкара, и та ложится. – Лара улыбнулась.
Она вдруг оказалась очень близко к Кириллу. Месяц серебрил ее волосы и отражался в глазах.
– Так и будем стоять? – Девушка приблизила лицо к его лицу.
Она будто чего-то ждала. Кирилл не понимал, чего, и застыл в нерешительности. Ему было приятно от того, что Лара так близко.
– Про Дашу свою думаешь, что ли?
– Нет.
– А про что? – Лара склонила голову на бок. – Чудной ты. Все про что-то думаешь, думаешь… – Взяла Кирилла за руку.
И вдруг отшатнулась.
– Блин! Сталкер идет. Просек, зараза.
– Ларка! – Звука в командирском голосе не было, зато интонаций хватало с избытком. – Я кому говорил – не лезь к нему?
– Да кто лезет-то? – Лара возмущенно фыркнула. – Я, может, в кусты бегала.
– По кустам – с другими бегай! Мало тебе парней? А с ним – нечего. Вали отсюда.
Лара смотрела сердито. Кирилл подумал, что без ответа командирская выволочка не останется. Но дисциплина в итоге взяла верх: Лара фыркнула, рванула с места и через секунду скрылась из глаз.
– Пошли, – недовольно проворчал Рэд. – Приставала?
– С чего ты взял? – фальшиво удивился Кирилл. – Это я ее насмешил – так, что даже отстала. И сам тоже слез, ноги размять.
Рэд ухмыльнулся.
– Ноги – ладно. Ты смотри, как бы тебе другое место не размяли.
Смысл сказанного Кирилл не уловил и отвечать не стал.
После вчерашней таблетки – легкий транквилизатор, определил он действие – голова была дурной, но зато ни руки, ни ноги не дрожали. И уже не так тянуло, глядя на Рэда, разрыдаться от стыда. Хотя даже во сне порывался это сделать.
Кирилл снова отчетливо вспомнил, как вчера, привязанный, прыгал на стуле. Вспомнил сверкающий презрением взгляд Рэда. И снова накрыло волной ненависти к себе.
Утром Кириллу повезло: Рэд бегал по своим командирским делам, а его, полусонного, замотал в палатку и запихнул в телегу Сашка. Потом он отвлекся разговором с Ларой. А сейчас не знал, что и сказать. Так глубоко ушел в задумчивость, что от голоса
