- Не беспокойся, Джеймс, я не потребую от тебя ничего невозможного, - она по-прежнему улыбалась. - Вот как мы это сделаем. Ты сдашь Мандрагору бенгальцам. А когда они достаточно порезвятся здесь, с далекого севера придут освободители и водрузят над Южным полюсом и Дракенсбергом российские флаги.
"Пора переходить на язык жестов", - обреченно подумал Джеймс Хеллборн, в который раз потерявший дар речи.
- "Ничего невозможного"?! Я еще не успел понять, как можно передать власть над государством "дружественному" иностранному послу, а ты уже хочешь, чтобы я организовал капитуляцию перед откровенным врагом! Как ты себе это представляешь? - взорвался диктатор, как только вновь обрел возможность говорить.
- Не капитуляцию, нет, - Надя покачала головой. - Я же сказала - "ничего невозможного". Ты не сможешь объявить капитуляцию. пока у тебя над головой висит портсигар Дамокла, - у нее вырвался короткий смешок. - Портсигар Дамокла, надо будет запомнить. Представь себе, что Мандрагора - это крепость. Если ты попробуешь открыть ворота при свете дня - тебя убьют собственные солдаты. Но никто не помешает тебе открыть ворота под покровом ночи...
- Не говори загадками, - рассердился Хеллборн. - Какая еще ночь?! У нас тут вообще полярный день, если ты не заметила.
- Ты умный парень, Джеймс, ты что-нибудь придумаешь. Я в тебя верю, -- ее улыбка стала совсем уже неприличной. Почти как у лорда Кленчарли.
Черт побери, вот это поворот.
Сдать Мандрагору бенгальцам?
В смысле, сдать Новый Альбион в руки Бангладеш? Пусть даже красного Бангладеш? Пусть даже черный Новый Альбион?
- Если этот вариант кажется тебе слишком сложным, мы всегда можем вернуться к моему первому предложению, - напомнила Надя.
- Это не обсуждается, - прошипел Хеллборн.
- Как скажешь. Тогда соглашайся на этот вариант. Пока не поздно. Вряд ли я смогу предложить тебе более выгодную сделку.
- Я должен подумать, - буркнул калиф-на-час.
- Take your time, - подмигнула она. - Не торопись. У тебя все время э_т_о_г_о мира.
"Пока не поздно" -- и тут же "не торопись". Нет ли здесь противоречия?
"Я даже не собираюсь понимать твою извращенную логику".
- Я свяжусь с тобой позже, - сказал Хеллборн и направился к выходу.
- Ты знаешь, где меня найти, - прозвучало в ответ.
- Куда теперь, сэр? - спросил Мак, когда Хеллборн вернулся в лимузин.
- Домой, - велел диктатор.
Должен же быть другой путь, размышлял он, тупо уставившись в спину водителя. Что там болтала Патриция? "В архивах нашей секретной службы есть несколько любопытных докладов". Быть может, стоит поискать? Быть может, он сумеет извлечь из них больше пользы, чем дважды покойница. Но где именно искать? С чего начать? У покойницы не спросишь. Тогда как портсигар Дамокла по-прежнему висит над головой...
- Что случилось? - спросила Фамке, когда он появился на пороге.
Хеллборн коротко описал ситуацию. При этом он опустил некоторые детали - там, где говорилось о продаже в рабство или разрезании на кусочки. Незачем ей об этом знать -- пока, во всяком случае.
- И как ты намерен поступить?
- Я должен подумать, - повторил он.
О чем тут думать? Что он Гекубе, что ему Гекуба? Что ему Мандрагора? Что ему Дракенсберг... нет, Мандрейк-сити? Чужие люди, чужая война... Что изменится для него, если красные банги воцарятся в здешней Антарктике -- ненадолго воцарятся, как считает Надя. На смену им придут русские сатанисты. Пусть. Почему бы и нет?
Патриция хотела заморозить его в холодильнике, Воллмэйкер собирался его повесить, генерал Икс собирался...
Но тот же Воллмэйкер, а также Мак и Тим спасли его от джанактосов. И пусть даже Воллмэйкер превратился в его верного пса -- как сказал один знакомый французский летчик - нет, не бретонец ле Брис, другой - "мы в ответе за тех, кого приручили".
А все эти люди, которые встречали его в порту Дракенсберга -- может имеет ли право он их предать?
Черт возьми, о чем он думает?! Что ему до этих людей?! Как будто во всех этих плакатах - "ДЖЕЙМС, МЫ ТЕБЯ ЛЮБИМ!" - была хоть капля искренности! Им приказали - они полюбили Джеймса Хеллборна. Всего за несколько часов до того они ненавидели Джеймса Хеллборна. Потому что так повелел вождь и полководец, адмирал Мартин М.Мартин, в бесконечной мудрости своей.
А как они поступили с Идой?!
К черту. Пусть проваливаются к черту, в ад, в преисподнюю. Ха! Они уже и так здесь. Хорошо, пусть здесь и остаются. А мы вернемся домой.
- Придумал что-нибудь? - напомнила о себе Фамке.
Хеллборн поднял глаза -- Рыжая сидела напротив него, на диванчике, завернувшись в тот же самый халат, на три размера больше, а у нее над головой, на стене, висела еще одна карта мира, в какой-то нестандартной экзотической проекции, от которой Герхард Кремер-Меркатор должен был заплакать кровавыми слезами. В центр ее была помещена Антарктида -- как никогда прежде походившая на корень мандрагоры -- больше чем растение, фантастическое чудовище, протянувшее щупальца к другим материкам.
Чудовище.
Хеллборн оторвался от созерцания карты и снова перевел взгляд на Фамке. Затем опять вернулся к карте. Фамке - Мандрагора - Фамке - Мандрагора - Фамке.
Какой он все-таки болван -- о чем тут вообще думать, как здесь можно что-то сравнивать?!
К дьяволу.
- Придется работать всю ночь, - задумчиво пробормотал Джеймс Хеллборн. - Не впервой. Должны успеть. Собирайся!
Пока Фамке одевалась, лорд-протектор Мандрагоры поднял телефонную трубку.
- Госпожа посол? Я тщательно рассмотрел ваше предложение, и пришел к выводу, что...
- Короче, Джеймс. Не волнуйся, нас сейчас никто не слышит.
- Я согласен. Но мне потребуется твоя помощь. Как-никак, ты сидишь здесь семнадцать лет, а я всего семнадцать дней.
- Хорошо. У меня или у тебя? - уточнила Надя.
- В моем кабинете. Приезжай прямо сейчас. Придется работать всю ночь...
- Узнаю старого доброго Джеймса, - хихикнула она.
- Даже не надейся, - отрезал Хеллборн и бросил трубку.
Им действительно пришлось работать всю ночь и первую половину следующего дня, но они успели.
- Должно получиться, - зевнула Надя, возвращая Хеллборну последнюю бумагу. - Отличная работа, Джеймс. Я знала, что на тебя можно положиться! Как и на тебя, Фамке.
- Ты меня совсем не знаешь, - отвечала Рыжая. Хеллборн так ей ничего и не рассказал, но она что-то подозревала, поэтому всю ночь бросала на Надю свирепые взгляды.
- Вроде бы все, - добавила товарищ Стеллер. - Ну что ж, теперь дело за тобой.
- Я надеюсь, что ты выполнишь свою часть сделки, - напомнил Джеймс.
- Твоя надежда никогда не умрет, - усмехнулась она. - Я тебя когда-нибудь обманывала?
- Вчера ты сказала, что пришла
