- Ну ладно, хватит, - внезапно сказал один из карабинеров. - Становись там. Хочешь повязку на глаза? А, черт, нет у меня никакой повязки, кончились давным-давно... Ладно, и так сойдет. Если тебе очень страшно, можешь зажмуриться. Извини, сигарет не предлагаю, самому не хватает. Кстати, - спохватился карабинер, - а у тебя сигареты есть?! Зажигалка?! Давай, выворачивай карманы. Тебе уже не пригодятся, а нам - совсем наоборот.
- Я не курящий, - машинально отозвался Висконти. В памяти тем временем всплыли полузабытые строки из запрещенной при фашистском режиме книги того американского писателя, как его, Хэмингуэя? Что-то про итальянцев, которые очень любят расстреливать своих офицеров...
- Не курящий? Жаль, - искренне огорчился карабинер. - Ну, ладно. Что-нибудь еще? Священника у нас тоже нет. Письмо домой не хочешь написать? Не могу обещать, что мы его отправим, да и почта сейчас плохо работает... Последнее слово, может быть?
- Да хватит уже, - перебил его до сих пор молчавший второй карабинер, - опять капитан ругаться будет, сколько можно тянуть резину. Давай уже.
- Давай, - согласно кивнул первый карабинер. - Чья сейчас очередь? Твоя или моя?
- Да какая разница? - удивился второй. - Мне как-то все равно. Хочешь, я его пристрелю?
- Давай, - снова кивнул первый. - Подожди, только уши прикрою, в ушах уже звенит. - Он закинул винтовку за спину и прижал ладони к ушам. - Вперед, можешь стрелять.
Второй карабинер прижал приклад к плечу и принялся манипулировать затвором.
Но Висконти не позволил ему зарядить оружие. С диким воплем "НЕЕЕЕЕТ!" он бросился вперед. При этом его голова как-то сама собой превратилась в таран и ударила точно в челюсть солдата. Крайне изумленный подобным поведением вражеского шпиона, тот рухнул на землю. Висконти упал на колени рядом с ним и схватился за винтовку. Закрыл затвор и выстрелил, прежде чем сбитый с ног карабинер пришел в себя. Краем глаза увидел, как первый карабинер медленно, как в полусне, отрывает ладони от ушей и тянется за своим оружием. Нет, не успеет дотянуться. Не успеет!!! Висконти не стал передергивать затвор, а вместо этого изо всех сил ударил первого карабинера в лицо -- точь-в-точь как тот ударил самого лейтенант, не больше часа тому назад. А потом ударил еще раз, и еще, и еще, и снова, и снова...
Некоторое время спустя он перевел дыхание и осмотрелся. Понял, что стоит в полном одиночестве на окраине того самого кукурузного поля. У его ног лежали два обезображенных до полной неузнаваемости трупа. Понятно, здесь больше оставаться нельзя, с неожиданным хладнокровием рассудил Висконти. Прочь, прочь отсюда. Так, винтовка еще может пригодиться. А что у них в карманах и на поясных ремнях? О! Прекрасно. Фляжка с коньяком, еще одна фляжка, два туго набитых бумажника -- это же сколько подбитых и чудом уцелевших пилотов они успели расстрелять сегодня?! Смотри-ка, и не только наших -- у них тут и рейхсмарки, и новенький немецкий пистолет в кобуре из дорогой черной кожи, и целая пачка документов на любой вкус... "Эта война для меня закончилась, - твердо решил лейтенант - бывший лейтенант имперской авиации Орландо Висконти, - но я еще повоюю!!!"
* * * * *
Несколько дней спустя Орландо Висконти сидел за столиком в уютном швейцарском кафе по ту сторону границы. Цены здесь были откровенно грабительские, но в трофейных бумажниках оставалось еще немало банковских билетов на любой вкус, в том числе фунтов и долларов. За соседними столиками говорили по-итальянски, но Висконти не смотрел в ту сторону. Сейчас ему было неприятно общаться с соотечественниками -- бывшими соотечественниками. Неприятно было осознавать, что не он один такой умный...
- Что-нибудь еще, синьор? - спросил официант на ломанном итальянском языке. Мерзавец откровенно издевался. В эти дни у него было полным-полно итальянских клиентов...
- Нет, спасибо, - Висконти демонстративно ответил по-французски. - Сколько я вам должен?
Расплатившись, он принялся бесцельно бродить по городу. Он больше не в воздухе у албанского берега -- поэтому с целями было очень плохо. Допустим, денег хватит надолго, а что потом? У Висконти не было ответа на этот вопрос, поэтому он просто пытался наслаждаться тишиной и спокойствием одной из последних на Земле нейтральных стран. Ему казалось, что он попал в какой-то заповедник. Подумать только, целая страна, которая не знает, что такое война. Не знает почти сто лет! Как такое вообще возможно?!
Он даже не заметил, как произнес последние слова вслух.
- Да, несправедливо, - отозвался насмешливый голос у него за спиной. - За что только одной стране такое везение? Ты бы ведь не отказался, чтоб на твоей родине было точно так же? Да и в других странах, чем они хуже?
- Напрасные мечты, - пробормотал Висконти. - Напрасные и глупые.
- Уверен? - продолжал незнакомец. - Подумай еще раз. Я тоже когда-то думал, как ты. А вот теперь думаю иначе. Как знать, может и ты передумаешь.
- И что заставит меня передумать? - печально усмехнулся Висконти.
- Приходи сегодня вечером по этому адресу. - "По какому еще адресу?" - собирался было спросить Орландо, но тут обратил внимание на висевшую на стене афишу. - Да-да, именно по этому адресу. Там будут выступать очень интересные люди. Посидишь, послушаешь. Кто знает, быть может еще до полуночи у тебя откроются глаза, и окружающий мир заиграет новыми красками!
"Сегодня вечером в рабочем клубе лекция товарища Голдстейна, - гласила афиша. - Международное положение - вопросы и ответы..."
4. В Европе холодно, в Италии темно
Эпилог. Закрытие гештальта.
* * * * *
- Мой фюрер, - сказал Альберт Шпеер, - мы должны признать и принять очевидное. Они действительно пришельцы из будущего.
Еще совсем недавно Геринг рассмеялся бы над подобным заявлением... но они все - Шпеер, Канарис, Шелленберг, Мюллер, Гейдрих, даже болван Риббентроп и дегенерат Кейтель - в один голос утверждали одно и тоже. Эти красные албанцы прибыли из будущего.
- Мы провели самый подробный и доскональный анализ трофейного оружия, - продолжал Шпеер. - Танки, орудия, панцерфаусты, автоматические карабины... к сожалению, несколько албанских самолетов достались нам только в виде обломков - но мы не сомневаемся, нигде на Земле в настоящее время