Словно штормом выброшенная на берег рыба, Ликерия билась и металась, умоляя короля пощадить Сайроса, но все было тщетно. И тогда Лика, поддавшись жгучей ненависти, решилась на то, на что не пошла бы ни одна живая душа в королевстве. Она выставила перед собой ладони, уплотняя кровь в организме Шампуса и превращая ее в камень.
— Техника, которая позволяет контролировать жидкости внутри человеческого тела, требует высокой квалификации мага. Для подобного рода практик вы еще слишком юны и можете навредить себе.
— Навредить себе… Если только это усмирит ваш гнев, — многозначительно сказала Ликерия и поспешила убраться с глаз долой.
— В темницу, — приказал Шампус, отпуская Сайроса. Дознаватель тут же рухнул на покрытую инеем траву. Сам же Шампус последовал за своей невестой, сочтя, что на этом их разговор еще не закончен.
Закрыв лицо ладонями, я тихо зарыдала, чувствуя, как неумолимо приближается миг, когда и моя никчемная жизнь песчинкой растворится в океане боли и мрака, заполонившего древний храм еще более древнего змея. В это мгновение я будто увидела свое отражение в глубине застывших змеиных глаз, услышала театральный смех девятипалого призрака, вонзающего в мой кровоточащий позвоночник свои длиннющие иглы. По спине пробежал холодок, и я как ошпаренная рванула догонять Ликериею.
— Нет! Только не я! Только не я! — словно умалишенная твердила я, несясь во весь опор по коридорам дворца. И откуда силы-то взялись после всего, что выпало-то на мою голову?!
Догнав Ликерию, я буквально втолкнула ее в свои покои и закрыла двери на засов прямо перед носами ее помощниц.
За дверью тут же послышались просьбы:
— Ваша милость, откройте…
— Будьте благоразумны…
Схватив с прикроватного столика свой молитвенник, я всучила его Ликерии.
— Двадцать… шестая… глава! Пока не прочтешь… ни слова! — задыхаясь, выпалила я.
— Спятила? — возмутилась Лика.
— Спятила! — уверенно подтвердила я и силой усадила госпожу в кресло. — Читай, а я… я попытаюсь все исправить!
— Приказом его темнейшества, откройте, — прозвучало требовательное за дверью.
Лика тяжело вздохнула и тихо вымолвила:
— Боюсь, это уже невозможно.
— А я все же попытаюсь…
Не выдержав моего взгляда, Лика опустила глаза на молитвенник и, коснувшись дрожащей рукой шершавого переплета, невнятно произнесла:
— Почему двадцать шестая? Что в ней такого? — и добавила: — Знаешь, то, что ты считаешь душеспасительным чтением, для меня просто набор малопонятных слов.
Понимая, что напрасно теряю бесценные секунды, я метнулась к шкафу и судорожно стала перебирать свои скудные пожитки в поисках… Хвала духам! Вот он. Стянув с себя платье, я зашвырнула его подальше в шкаф, дверцы которого закрыла с таким грохотом, что сама чуть не померла от испуга.
— Открывайте немедленно, иначе… — в приказном тоне потребовали прислужницы, после чего уж совсем бесцеремонно заколотили в дверь.
— Послушница Айла, мы выломаем эту дверь, если вы не откроете, — предупредил меня Ориан.
— Так что? — напомнила о себе Лика, искренне недоумевая, почему она должна читать в такой явно не располагающий к чтению момент.
— Это самая длинная глава, — ответила я, попутно распуская волосы и скрывая их за широким воротом тренировочного костюма, выделенного мне еще в первые дни моего пребывания в королевстве.
Тишина за дверью показалась мне тревожным знаком. Понимая, что время вышло, я наспех подвязалась ремнем и, глядя Ликерии прямо в глаза, строго приказала:
— Чтобы ты не увидела, чтобы не услышала, ты не произнесешь ни слова, пока не закончишь читать эту главу. Понятно тебе?
— Понятно, но…
— Ни слова!
— Да я только хотела…
— Ни единого!
Черный туман просочился сквозь щели и окутал, словно непроницаемой пленкой дверь. Мое сердце взбесилось, однако когда дверь раскололась и осыпалась щепками на мраморный пол, я встретила короля холодной улыбкой, которой Ликерия одаривала придворных дам. Да-да, вы все правильно поняли, в считанные секунды я поменяла нас местами. И щуплая, задавленная жизнью монахиня сейчас стояла перед королем в образе его невесты.
Шампус опустил руку, сворачивая магический эффект разрушительных заклинаний.
— Ваше темнейшество, я сильно провинилась перед вами и готова понести наказание… — тихим шепотом произнесла я, надеясь на милость короля, вокруг которого продолжало плавиться пространство. Не нужно было переключаться на иное зрение, чтобы увидеть потоки его черной энергии — настолько мощными они были.
Однако то, что произошло дальше, я не могла ни предвидеть, ни предупредить. Шампус в считанные секунды сократил между нами расстояние и, отнимая надежду на чудо, прижал меня к холодной стене. Он окружил меня сплошной черной субстанцией, которая при каждом вдохе проникала в мои легкие, вынуждая с каждым новым выдохом отдавать ему свою энергию. Я дернулась в бессмысленной попытке обрести свободу, и тут же его холодная рука легла и сдавила горячее горло, заставляя запрокинуть голову. Я даже не поняла, когда его губы завладели моими, просто почувствовала, как напрягается все мое тело в попытке сделать спасительный вдох.
Он пил меня, словно целебную воду.
Он поглощал тепло моего тела, принуждая к смирению — грудь сдавило неприятное ощущение, в ушах нарастал гул, сбивая мысли с толку.
Украшенное золоченым декором кресло, резной стол, корзинка с нежными бутонами роз стали медленно терять свои очертания. А я неумолимо теряла нить, связывающую меня с реальностью. Я не помнила, как сюда попала и уже не понимала, за что меня наказывают. Одно я знала наверняка — я любыми правдами и неправдами должна удержать свою иллюзию. Вся моя воля была направлена на то, чтобы не потерять сознание и в то же время остановить, прекратить эту муку. И когда мне показалось, что я уже полностью поглощена, иссушена, словно мумия, я вдруг задержала дыхание. Я словно нырнула в себя и увидела последние капли, последние крохи угасающей радужной энергии. Но не это поразило меня, а то, что вокруг меня, вокруг всех нас витало немыслимое количество эфира. Вот только доступ к нему был перекрыт таким же немыслимым количеством заклинаний.
Признаться, я плохо помню, что было дальше. Помню, как протянула руку к источнику вечной энергии и осторожно коснувшись ее волшебных нитей, почувствовала их тепло и сказочную ласку. Помню, как вытаскивала их из плена — как тянула их на себя, раскаленными краями прожигая одно заклинание за другим. Помню, как наполнялась каждая клеточка моего тела дивной живительной субстанцией. А еще я помню выдох, с которым, приспосабливаясь, отдала БегГару Шампусу свой эфир.
И еще…
Я помню запах… запах роз.
Глава 17
Я медленно открыла глаза. Секунды складывались в минуты и таяли в бесконечном потоке времени, а я молча лежала в темноте, стараясь различить в ней хоть что-нибудь… Так странно. Совсем недавно я видела мир, который словно цветок расцвел в волшебном свете эфира, тёплом, как мамины ладони, и родном,
