– И ее конечно спросили, зачем ей зона.
– А она и не скрывала. Выясняла, не стреляют ли роботы по деточкам. Понял, да? Тут все сомнения в ее миссии отпали. Ведь за стрельбу в детей ООН может легитимно отбомбиться по центру, именем мирового сообщества. Раскатать варзону в лепешку, а попутно ухайдакать и пригород, случайно зажечь его хотя бы. Аллес капут, бери Абуджу и реновируй в свое удовольствие! Типичная фишка АТР, когда ему надо решить проблему одним махом. Агентство не стесняется, если деньги на реновацию территории уже потекли в карман, и вдруг что-то мешает работать… Муделе так психанул, что дал команду всех детей запереть по домам, пока ведьма не уберется из города. Она ведь и на него поглядела, хе-хе…
– Ты к чему все это? – спросил Леха, стараясь не думать, не воображать, не фантазировать.
И лучше бы Лоренцо вообще заткнулся.
И встать бы сейчас да уйти.
– Понимаешь, она такая… ну такая… Добрая ведьма-то. Бери да женись. Она в моих услугах не нуждалась, сам за ней бегал, если честно. Ну и говорю однажды: слушай, милая Мона, ты такая замечательная, и я такой замечательный, давай займемся любовью! А она глядит строго и отвечает: «Я многое себе позволяла раньше, но больше не по этому делу. Нашла свое единственное счастье, у меня жених в Москве! Вот кое-какую работу доработаю и к нему поеду…» Ты понял? У девки секс из ушей хлещет! И вдруг – на тебе. Я почему запомнил про Москву – потому что обалдел.
– Хочешь спросить, не знаю ли я ее жениха? – очень скучным голосом поинтересовался Леха. – В Москве двадцать миллионов, половина из них мужчины.
Лоренцо еще повозился с планшетом, заметно помрачнел и отложил его. И задумался, глядя в сторону.
Леха наблюдал, как у фиксера работает мысль. Казалось вот-вот раздастся скрип мозгов, смазанных некачественным алкоголем.
Фиксер, с его недоговорками и прихватками шпиона-любителя страшно надоел Лехе. И бессмысленная правда о событиях в Абудже – что с ней делать, какой от нее толк? – надоела. Офис сумрачный надоел. И палящее солнце за стенами. Уже скоро начнет темнеть – и это тоже надоест.
Потому что жить незачем.
Двадцать семь лет, ни хрена не сделал, ничего не достиг, а когда встретил самую обаятельную и зажигательную девушку на этой планете, и даже вроде бы ей понравился – естественно, упустил. Променял на крокодилий зуб, герой хренов, и комнатушку на Кипре, мелкий клерк.
Был бы настоящий герой – сдох бы. Просто сдох, потому что без нее все пресно. Тьфу, пропасть.
Дайте водки и застрелиться.
– Хочу спросить, нет ли у тебя знакомых из Сан-Эскобара, – наконец произнес Лоренцо, все еще глядя мимо.
– Я тебе сейчас врежу, – пообещал Леха ледяным тоном, понимая, что ведь действительно врежет. – Ты задолбал. Ты осточертел мне, понимаешь? Я устал от тебя и от этого разговора.
– Нет знакомых, так бы и сказал, – Лоренцо пожал плечами. – Жаль. Впереди большие перемены, и людям нашей профессии, работникам информационного бизнеса, не помешают самые разные друзья.
– Фотографии-то где?
– Пропали, – Лоренцо пожал плечами вновь, как-то неуверенно.
Лехина рука сама рванулась к планшету, он с трудом удержал ее.
– Бери, изучай, если не веришь, – фиксер толкнул планшет к нему.
Леха отвернулся.
– У меня было плохое настроение, теперь я испортил его хорошему человеку, – сказал Лоренцо. – Послушай…
Он снова надолго задумался, потупившись. Леха терпеливо ждал.
Внутри было холодно и скучно.
Как всегда, когда вспоминал, девушку по имени Рамона.
Жених у нее в Москве, понимаешь.
Это не могла быть Рамона, не могла, не могла, – твердил он себе. И эхо отвечало: почему нет, почему нет, почему нет.
– Давай еще выпьем, – сказал Лоренцо и взялся за бутылку.
Фиксер опять стал грустен, но теперь вдобавок прятал глаза. Они уже были не мутные, просто тоскливые. Какие-то обреченные.
– За удачу.
– Как скажешь, – процедил Леха.
Еще полчаса назад ему было бы интересно, что кроется за этой еврейско-итальянской тоской, а сейчас – ни капельки. Фиксер высушил его напрочь, словно очень голодный эмоциональный вампир. И в конце концов… Уфф, ну и гадость!.. Буль-буль-буль… Господибожетымой… Проблемы фиксеров-лузеров не волнуют русских механизаторов.
Русские механизаторы сами кого хочешь поволновать могут.
Если им бывает грустно, они схватят балалайку – и шарах ее об стену! Все равно железная.
Милая Рамона, как же мне без тебя плохо!
Ой, мама…
Леха утерся правым рукавом, потом левым.
– Извини, – пробормотал он. – Как-то очень сильно вставило. Что ты сказал?
– Я не могу вытащить тебя из города, – повторил Лоренцо тихонько.
– Почему все хотят, чтобы я уехал? – буркнул Леха, понемногу успокаиваясь.
Всеобщий интерес выгнать ученого Филимонова из города удивлял. Раньше – волновал. Теперь – удивлял. Чего пристали, в самом деле? Ученый Филимонов здесь по делу. Он изучает варзону, которой нет, но все-таки есть, просто не такая, или все-таки нет ее. Надо же, черт побери, разобраться!
– Все понимают, что пора уезжать. Потому что – началось. Я это говорил, а ты меня совсем не слушаешь. Тут становится жарко. Ты вызваешь доверие, люди тебе сочувствуют и не хотят, чтобы ты угодил в неприятности. Кстати, кто еще?..
– Дебанги.
– Ну видишь! Уж кто-кто, а комиссар точно знает, чем все кончится. Может, тебе и правда уйти в побег? Как-нибудь примитивно, без фокусов, просто на минутку увернуться от охраны и взять такси. Или даже угнать тачку. Белый в Африке всегда заметный, но если часто менять машины, будет шанс оторваться. В Институте скажешь, испугался. Наличные есть? Могу проспонсировать.
– Зачем так сложно? Если я важная персона и всеобщий любимец, подойду к Дебанги: хотел от меня избавиться, дай транспорт.
– Ни в коем случае. Тогда перехватят. Исчезать надо резко. Чтобы никто не знал, куда и как.
– Да ну тебя, – сказал Леха. – Что за шпионские игры. Шли бы вы все… И потом, я не доставлю Пасечнику такого удовольствия.
– А при чем тут рыжий?
– Он вроде бы положил глаз на Элис.
– А она – на тебя?
– Это Смит так считает.
Лоренцо прыснул. Вслед за ним рассмеялся Леха.
– Ну идиотизм же, – сказал он. – И ты еще туда же. Не будь идиотом, друг. А то я решу, что кругом заговор.
– Заговор идиотов в Абудже!
Эта фраза, полная тонкого, изысканного и поистине искрометного юмора, вызвала у обоих смеховую истерику на полминуты.
– Хорошо, – сказал Лоренцо, утирая слезы. – Ты сделал выбор. Иди в задницу и черт с тобой. Я умываю руки.
– Ноги вымой сначала, прокуратор Абуджи, – посоветовал Леха. – Много о себе воображаешь.
– Не груби, парень. Я не могу вытащить тебя отсюда, но могу, как и обещал, сделать твою жизнь в городе… увлекательной. Не знаю, какое у тебя задание, но уверен, тебе нужен гаджет.
– Э-э… – протянул Леха.
– Гаджет разводной ключ.
И Лоренцо уставился на него так,
