Капитан махнул рукой Кйорту:
— Лейтенант Грего, проезжай, тебя не задержат.
Лесли наклонился к сержанту и доверительно зашептал:
— Вчера охотники видели в лесу южан. Думаю, не замыслили бы чего худого. Лейтенант Грего — лучший мой следопыт. Он попробует их выследить.
Сержант подал знак солдатам, и калитка распахнулась.
— Погасите огни при выезде, бестолочи! — прикрикнул он на солдат. — Не хватало, чтобы лейтенанта Грего увидели.
Лесли одобрительно кивнул:
— Молодец, сержант. Неси службу, и я отмечу твое рвение.
Молодой солдат расцвел в улыбке, совершенно не обратив внимания, что пропуск так и не покинул руки капитана.
Кйорт, оказавшись за воротами, пустил Хигло легкой рысью по дороге на восток. Но через полсотни саженей, где его нельзя было разглядеть со стен города, резко повернул на запад к дороге, ведущей в Гиберу. Разговор у ворот немного успокоил охотника: если Лесли так легко удалось вывести его, значит, действительно строгого приказа о его аресте не стояло. Да и с какой, собственно, стати? Ходящий облегченно вздохнул и, расслабившись в седле, позволил Хигло самостоятельно бежать по широкой накатанной торговой дороге.
7.
7.
Фигура в черной тоге дождалась, пока напул уведет священника, и проскользнула в дом. Загорелся потайной фонарь, мгновенно наполнив комнату запахом горящего масла. Мерцающий желтый свет выхватил чугунок с картофелем, дощатый грубый стол, ладную кирпичную кладку печи, простую кровать, небольшой столик, шкаф, закрытые ставнями окна, видавшую виды шкуру кабана на полу, на стенах образки и лики святых. Луч от лампы резко вернулся на кабанью шкуру. На скуластом, покрытом морщинами лице незнакомца появилась хищная гримаса. Шорох за спиной мгновенно стер улыбку. Незваный гость подпрыгнул от неожиданности и быстро развернулся. Одним движением правой руки выхватил из набедренной сумки щепотку бледно светящегося порошка цвета морской волны. Черный силуэт, гибкий и юркий, заскользил по полу, стелясь и прижимаясь к нему. Незнакомец лихорадочно направил свет от фонаря вниз, а рука занесла сжатый кулак с порошком над головой. Блеснули изумрудные глаза с узкими вертикальными зрачками и белые, как отполированная кость, клыки. Вскрик и звон упавшей и мгновенно потухшей, на счастье дома, лампы смешались с яростным звериным рыком. Послышался треск раздираемых сухожилий, ломающихся костей и тяжело упавших тел. Затем все стихло, лишь за окном большой сводный оркестр цикад исполнял ночные романсы.
* * * *
Пресвитер стоял, чуть в отдалении. Он был высок, гораздо выше Бонны Ортукского, но тонок, как жердь. Глаза, большие и умные, сверкали из-под тонких, почти по-женски изогнутых бровей. Прямой узкий нос, впалые щеки и маленький рот с серыми губами-ниточками довершали портрет. Закутавшись в темно-синюю хламиду с нежно-голубым подбоем, пресвитер напоминал существо из Кольца Планов, но никак не смиренного жителя Немолчания. Был он позади епископа, но именно он сейчас отдавал приказы. Даже Эрл Уберденский не смог бы пойти против воли посланника Папы.
Волдорт подошел к алтарю из чистого золота и остановился в десятке шагов от епископа:
— Ваше Преосвященство, здоровья и добродетели дому святому.
Священник опустился на колено, рука прочертила живот-грудь-лоб.
— Встань, брат мой, — добродушно прогудел Бонна, — встань и подойди ближе.
Волдорт, смиренно склоня голову, сделал пяток шагов.
— Брат мой, рад видеть тебя, несмотря на столь позднее время. Я рассказал нашему гостю о твоем друге. Ведь он твой друг? Этот Кйорт Ларт?
Волдорт молчал.
— Я поведал Его Светлости о том, как он изобличил не простого суккуба, а кавалера ордена Нечистого — Нарциллу. И о том, что по городу пошли слухи, будто это он избавил нас от ведьмы, которая грязным ведовством насылала непогоду. Честные слуги доложили, что он остановился у тебя. И наш добрый гость захотел немедля познакомиться с таким необычным человеком. Но я вижу, что его с тобой нет? Ведь приказ командиру напула был отдан четко.
— Ваше Преосвященство, — Волдорт все так же не смел встретиться взглядом с епископом, — люди твои выполнили указание, но не застали Кйорта, так как он покинул город. Он был ранен в бою с ведьмой и нуждался лишь во сне и хороших молитвах, которые могли залечить его раны. Сегодня вечером он отправился дальше своей дорогой.
Епископ краем глаза глянул на пресвитера, который закрыл глаза и, казалось, задремал. Не дождавшись реакции от посланника Папы, он снова заговорил:
— Как жаль. Действительно, жаль, что мы не смогли воздать должные почести и не возблагодарили талант и умение лучшего охотника на ведьм во всем Северном Королевстве, если верить песням бардов. А многие считают его лучшим во всем Немолчании. И жаль, что, подтвердив в очередной раз свою проницательность и ловкость, он так скоро покинул наш город…
— Он ушел, но ушел не более получаса назад, — раздался холодный, но не резкий и даже успокаивающий голос.
Пресвитер открыл глаза, сделал несколько шагов вперед и посмотрел на Волдорта. Епископ сразу поник и сделал шаг назад, пропустив пресвитера.
— Жаль, что мы не сможем познакомиться с этим охотником.
— Ваша Светлость, разрешите заметить, что на воротах… — начал было Бонна, но был грубо оборван.
— Кйорт Ларт покинул город. Он уехал, и ваши славные гвардейцы выпустили его тихо и спокойно. Они болваны и слепы, как новорожденные котята. И в тот час, когда церкви нужны такие умелые слуги, как этот странник, ваши солдаты умудрились не исполнить простейший приказ.
Пресвитер пригвоздил епископа взглядом к полу, но спрятал молнию в глазах и добродушно глянул на Волдорта:
— Сожалею, что помешали тебе отойти ко сну. И мне жаль, что придется задержать тебя еще на некоторое время.
— Готов служить Живущим Выше и высшим их слугам, — ответил Волдорт, продолжая рассматривать мозаику на полу.
— Это ответ настоящего служителя, — добродушно проговорил пресвитер, но Волдорту показалось, что гремучая змея забралась к нему под одежду.
Он чувствовал, что слова Кйорта о том, что «происходит нечто», все ближе к истине.
— Я хотел бы расспросить тебя, брат мой, кое о чем и приглашаю разделить со мной трапезу. Позднюю, но умерить голод не грех.
Пресвитер коротко взмахнул рукой. Из темноты за его спиной вышел среднего роста коренастый человек в мягких черных одеждах. Даже пряжки ремней и перевязи для длинного ножа были окрашены в черный цвет. Он ступал тихо, но твердо, как человек, уверенный в своих силах. Пресвитер прошептал что-то на ухо своему помощнику, и тот спешным шагом покинул собор.
— Ну, а теперь попрошу тебя пройти со мной и епископом Ортукским в комнату рядом, где для нас уже накрыт стол. И, возможно, отец Волдорт расскажет нам больше о своем друге.
Они прошли дремлющими коридорами и оказались в небольшой, но ярко освещенной келье. Их
