– Эти мургу похожи на тану, но они не тану. Я следил за ними из укрытия целый день и видел, как они делают многие вещи, которых я не понимаю. Видел я и какое-то оружие, не копье и не лук. Это палка. Мараг наставил ее на оленя, раздался треск – и зверь упал мертвым. Я видел это, хотя не могу объяснить. Палка – это оружие, мургу с такими палками много. Они и уничтожили саммад Амагаста.
Последовавшее продолжительное молчание нарушил Теллгес. Он верил словам Херилака, но все-таки сомневался.
– Эти мургу с шумящими палками… Откуда ты знаешь, что именно они погубили саммад?
– Я знаю, – мрачно и решительно ответил Херилак. – Я уверен. На моих глазах они поймали бежавшего мальчика-тану. Они знают о нас, а мы о них.
– Что нам делать, Херилак? – спросил Серриак.
– Вернемся в саммад, ведь нас только пятеро, а мургу даже нельзя сосчитать. Но мы вернемся сюда не с пустыми руками. Надо предупредить об опасности тану, чтобы все узнали об этих мургу!
– Но как это сделать? – Голос Ортнара дрогнул.
– Я подумаю об этом перед тем, как уснуть, а утром расскажу вам. А теперь – спать, завтра придется многое сделать.
Всей правды Херилак не сказал. Он уже решил, что надо делать, но хотел, чтобы люди выспались, а не размышляли всю ночь, страшась неизбежного. В особенности Ортнар. Он был одним из лучших охотников, только всегда слишком много думал о том, что может произойти. Иногда лучше не думать, а просто действовать.
На заре, когда все проснулись, Херилак приказал грузить в лодку пожитки и готовиться к отплытию.
– Вернемся, – начал он, – придется отплывать без задержки. Быть может, за нами будут гнаться. – Он улыбнулся, глядя на вытянувшиеся лица. – У мургу есть небольшой шанс. Но если мы поступим, как подобает охотникам, такого шанса у них не будет. Вот что мы должны сделать. Мы выследим небольшую группу, отбившуюся от остальных. Вчера я видел такие отряды. Все были чем-то заняты. Мы выследим их незаметно и перебьем из засады. Всех, не поднимая шума. Если ранен мой брат – кровь течет из моих ран. Если мой брат убит, я должен заплатить за его смерть! В путь!
Глядя на сумрачные безмолвные лица, Херилак понимал, что охотники взвешивают его слова. Он предлагал им опасный шаг. Но они идут на охоту – убивать мургу, тех мургу, что напали на саммад Амагаста и перебили всех: женщин, детей, мастодонтов. Эти мысли пробуждали гнев.
Херилак кивнул и взял оружие. Вооружившись, за ним последовали остальные.
Под деревьями было темно: плотная листва не пропускала солнца, но по утоптанной тропе идти было легко. Люди шли молча. Над их головами в густом зеленом шатре перепархивали и кричали яркие птицы. Не один раз пришлось останавливаться, взяв копья на изготовку, когда где-нибудь неподалеку раздавался звук тяжелых шагов.
Тропа петляла среди песчаных холмов, вокруг высились сосны, свежий утренний ветерок доносил аромат хвои, шелестел в ветвях.
Херилак резко вскинул руку, и охотники замерли. Подняв голову, он втянул носом воздух и прислушался. Послышался негромкий звук, похожий на слабый треск горевших сучьев или шуршание гальки в волнах. Охотники поползли вперед, туда, где деревья расступались перед травянистым лугом.
По всему лугу разбрелось гигантское стадо мургу. Четвероногие, упитанные твари, раза в два выше любого мужчины, медленно поворачивая головы, пожирали траву и сосновые шишки. Один, с утиным клювом, встал на задние лапы и ухватил ветку небольшими, но когтистыми передними лапами, на задних когти были еще острее.
Херилак сделал знак обойти стадо. Но не успели они тронуться с места, как в джунглях раздался яростный визг, из леса появился огромный мараг и прыгнул прямо на одного из пасущихся. Толстую шкуру нападавшего покрывала чешуя, с острых белых зубов капала кровь. Крошечные передние лапки его дергались в воздухе, задними с огромными когтями он терзал добычу. Стадо кинулась бежать, вопя от страха. Поспешили скрыться и охотники, пока ужасный мараг их не заметил.
Тропа вышла из леса и теперь петляла среди кустов. Земля стала мягче, под ногами захлюпала вода. На открытых местах солнце безжалостно пекло спины. Вдали от лесной тени влажный горячий воздух душил. Все покрылись потом и пыхтели. Херилак дал знак остановиться.
– Смотрите вперед, – произнес он так тихо, что люди едва расслышали его. – Открытая вода. Там я видел их. Идите молча и скрытно.
Охотники двигались словно тени. Ни одна травинка не шевельнулась, ни один листок не колыхнулся там, где они прошли. По одному они пробрались к озеру и спрятались в зарослях на берегу. Один из охотников тихо охнул, и Херилак бросил на него негодующий взгляд.
Хоть саммадар и предупреждал о том, что их ждет, на деле все выглядело гораздо страшнее. Насторожившись, охотники следили за двумя темными предметами, приближавшимися к ним по воде. Первый прошел совсем близко от притаившихся охотников.
Лодка… Нет, не лодка… Весел не было. Спереди она была украшена большой раковиной. Нет, раковина не украшение, она росла там, она часть того живого существа, что служило лодкой. А на спине непонятной твари восседали мургу. Может быть, именно те, о которых рассказывал Херилак. Но слова совсем не то, что отвратительная реальность. Мургу стояли, как тану, или сидели на толстых хвостах. Одни держали какие-то странные предметы, другие – темные палки, должно быть, то самое оружие, о котором говорил Херилак. Затаив дыхание, охотники следили, как на расстоянии полета стрелы проплывали мимо них отвратительные создания. Одно из них не то лязгало, не то бормотало.
Темные предметы подплыли к противоположному берегу. Мургу стали выбираться на сушу.
– Видели? – спросил Херилак. – Я говорил. Они делали так и вчера, а потом возвратились. Теперь расходитесь, неслышно… Найдите на берегу место поукромней, положите перед собой стрелы и ждите. Когда они будут возвращаться, я дам знак. Выбирайте цели и ждите. Луки натягивайте, но стрел не спускайте. Ждите. А когда я дам команду – стреляйте. Всех – чтобы ни один не спасся и не смог предупредить остальных. Понятно?
Он взглянул на мрачные сосредоточенные лица. Охотники кивнули в знак согласия, молча разошлись по местам и застыли в ожидании. Солнце поднималось все выше, жара становилась невыносимой, докучали насекомые. У людей пересохло в горле. Но ни один не шевельнулся. Они ждали.
Мургу делали что-то непонятное, издавая при этом громкие звуки. Они то замирали, словно каменные фигуры, то вновь начинали двигаться. Так продолжалось невыносимо долго.
Но все
