Голос Стюарта прозвучал обманчиво мягко.
– Так ты обвиняешь в вашем провале сестру?
Матфей судорожно сглотнул.
– Нет, – поспешно возразил он. – Я не обвиняю Еву.
– Тогда, должно быть, винишь меня.
Ева затаила дыхание, гадая, с каким Риком Стюартом они имеют дело: с тем, кого она боготворила, или с тем, кого боялась. Она машинально потерла предплечье, скрытое длинным рукавом рубашки. И, тотчас осознав свою оплошность, опустила руки, сжимая их в кулаки, чтобы больше не давать им воли.
– Никто не винит тебя, отец, – заговорил Лука.
Стюарт перевел взгляд с Матфея на Луку, и наконец его глаза остановились на лице Марка. Он глубоко вздохнул и положил руку Марку на плечо, отчего тот вздрогнул.
– Конечно, вы не вините меня. Вы же мои сыновья. И преданы мне, так ведь, Марк?
– Да, отец.
Вместе с братьями Ева перевела дух и вышла из тени в дальнем углу комнаты, приблизившись к Рику Стюарту. Она взяла отца за руку и заглянула в его умные карие глаза.
– Это моя вина, отец. Я выпустила ситуацию из-под контроля. Сначала я увидела только Кору, а когда Фостер наконец присоединилась к ней, из облака уже опускался торнадо. Я думала, что они поведут себя вполне предсказуемо – побегут к школе вместе с остальными. Когда же поняла, что ошиблась, было уже слишком поздно. Фостер и Тейт объединились и показали, на что способны, раздробив торнадо. Это было похоже на зону боевых действий, отец. Мне очень, очень жаль.
Стюарт по-отечески нежно приобнял ее за плечи, и его взгляд потеплел.
– Милая Ева, ты ни в чем не виновата, хотя я не понимаю, почему ты не поехала в мотель вместе с братьями.
– Я бы поехала. Я хотела быть с ними, но потеряла контроль над собой. – Ее умоляющий взгляд искал понимания.
– Мы уже говорили об этом. И не раз. До тех пор, пока я не найду средство для лечения галлюцинаций… и симптомов, сопутствующих проявлению ваших стихий, – Стюарт сделал паузу, обводя взглядом всех четверых, – вы должны постоянно напоминать себе: то, что вы видите, попросту не существует. И учитесь преодолевать дискомфорт, который вызывают ваши стихии.
– Отец, я пыталась. Я почти справилась с этим. Но… потом я нашла Кору. Она была мертва, и я потеряла контроль. – Ева выпалила эти слова и замерла в ожидании реакции Стюарта.
Он медленно снял руку с ее плеч и, сделав несколько шагов в сторону, прислонился к гладкому стеклянному столу, позади которого громадой возвышалось новейшее лабораторное оборудование, занимая почти все пространство комнаты. Стюарт словно забыл о братьях и говорил только с Евой.
– Рассказывай.
– Ее подвело сердце. Ты читал медицинское заключение, которое мы обнаружили в прошлом году, когда Лука взломал базу данных клиники – как раз перед ее продажей и бегством Коры и Фостер. Кардиолог настаивал на операции и кардинальной перемене образа жизни, чтобы попытаться восстановить работу сердца, но она исчезла. Ты сказал тогда, что у Коры Стюарт тикает в груди бомба замедленного действия. Отец, ты оказался прав. Ты всегда прав.
– Марк, Матфей, Лука… оставьте нас, – сказал Стюарт. Но прежде чем братья успели выскользнуть за дверь, глубокий голос Стюарта проревел: – Марк, задержись на минутку, пожалуйста.
Марк остановился, а братья, облегченно взглянув через плечо, пулей выскочили из комнаты.
– Я знаю тебя, Марк. Вижу тебя, вижу насквозь.
– Да, отец. Я это знаю. И мне жаль, что я разочаровал тебя сегодня.
Стюарт резким, пренебрежительным жестом отмахнулся от его слов.
– Это ошибка, которую ты исправишь, я не сомневаюсь. Лучше скажи мне, сын, что будет с тобой, если ты уйдешь от нас и станешь жить сам по себе?
– Отец, я и не думал…
– Не лги мне! – Голос Стюарта заставил Еву съежиться. Хорошо, что он стоял к ней спиной и ничего не заметил. – Я же сказал, что вижу тебя насквозь. Я знаю тебя лучше, чем ты сам себя знаешь. Я создал тебя. Вырастил и воспитал. Я – твоя семья. И все же ты мечтаешь уйти от меня… от своих братьев… от сестры… от своей семьи. – Стюарт с отвращением покачал головой. – Отвечай на мой вопрос. Что станет с тобой, если ты уйдешь?
Ева наблюдала, как эмоции сменяются на красивом, выразительном лице Марка. Она видела, как боролись в нем гнев и страх, чувство вины и любовь. Наконец его широкие плечи поникли, и он уставился в пол.
– Я бы потерял контроль над собой. Люди увидели бы, на что я способен – что я умею управлять водой, а значит, могу управлять дождем, приливами, озерами, реками и всем остальным. Когда они узнают о моей силе, меня возьмут в оборот. Захватят в плен. Ко мне будут относиться как к подопытному кролику. – Голос Марка был полон смирения.
– Они будут препарировать тебя. – Стюарт произнес эти слова спокойным, рассудительным тоном, отчего они приобретали еще более зловещий смысл. – Но ты, вероятно, даже не поймешь, что они с тобой делают, потому что к тому времени плащеносцы овладеют твоим разумом.
– Я… я знаю.
– Тогда ты, должно быть, знаешь, почему так важно, чтобы мы нашли Фостер и Тейта теперь, когда им стукнуло восемнадцать и в полной мере проявились их силы, не так ли?
– Да, отец.
– Скажи это! – потребовал Стюарт.
– Мы должны найти их, чтобы люди не узнали, на что они способны, – что они могут управлять воздухом. И, если мы не найдем их, с ними произойдет то, что могло бы произойти со мной. Их будут изучать, препарировать и в конце концов доведут до сумасшествия.
– Да. А остальное? Пожалуй, самое главное? – подсказал Стюарт.
Марк совсем сник.
– Ты сможешь использовать новых детей, чтобы выяснить, как спасти нас от безумия, которым чреваты наши галлюцинации.
Марк провел дрожащей рукой по лицу. Ева больше не могла этого выносить. Отбросив собственный страх, она подошла к брату и, обхватив его за талию, храбро улыбнулась Стюарту.
– Но никто не сойдет с ума, потому что мы найдем подростков, привезем сюда и защитим. Вот почему отец создал их парами – чтобы они могли разделить между собой власть над стихией и избежать сумасшествия, которое угрожает нам четверым. И, пока мы будем учить их понимать связь со стихиями, отец будет исследовать этих детей и искать способ спасти и нас тоже. – Она поднялась на цыпочки и поцеловала того, кого называла братом, в щеку. – Не переживай. Отец уже все просчитал, и мы доставим сюда Фостер и Тейта – как и другие три пары.
– Но только при
