– Согласен!!! Говори, что надо делать!
Крепость приближается, но тихо крадущиеся лодки по-прежнему остаются незаметными на фоне темного берега для тех, кто сейчас может наблюдать с крепостной стены. Остается около полумили. На берегу по-прежнему никого. Либо Али-бей настолько уверовал в свое незыблемое положение, что не озаботился охраной побережья хотя бы конными патрулями, либо, что скорее всего, местное «воинство» просто наплевало на полученный приказ и сейчас дрыхнет где-нибудь в укромном месте, пока не рассветет. А потом можно со спокойной совестью вернуться в город и доложить, что в ходе патрулирования ничего подозрительного не обнаружили. Но никто за это на них не в претензии. Чем меньше шума, тем лучше.
Но вот и удобное место для высадки. Участок берега ровный, без подводных камней, причем его закрывает от крепости небольшой мыс. Паруса убраны, и последние метры проходят на веслах. Шумит прибой, накатываясь на берег. Толчок, и киль с шорохом скользит по песку. Янычары быстро покидают лодки и сосредотачиваются у большого валуна неподалеку, внимательно наблюдая по сторонам. Но вокруг все спокойно. Каждый знает, что ему делать. Давут, убедившись, что все в сборе, дает команду выдвигаться к цели. Оставив в месте высадки двух человек охранять лодки, отряд диверсантов растворяется в ночи.
Иван внимательно осматривал возвышающиеся перед ним стены Саиф-Альнаби и вспоминал все, что узнал о крепости из памяти Фаруха, который бывал здесь не раз и хорошо знал расположение всех помещений и существующие здесь порядки. Часовые на западной стене обычно несут службу спустя рукава, а могут вообще дрыхнуть, поскольку с этой стороны не ожидается ничего опасного. От крепости по узкой дамбе, рассекающей Тунисское озеро на две части, идет дорога до самого Туниса. Поэтому, чтобы атаковать Саиф-Альнаби с запада, надо сначала взять Тунис. Большая часть артиллерии направлена в сторону моря и канала. Причем все крупнокалиберные пушки стоят именно там. Тыловая западная стена имеет пушки калибром поменьше, предназначенные для отражения атаки с суши, а не для обстрела крупных кораблей с тяжелой артиллерией. Но от этого они не становятся менее опасны. Стены сложены из камня и довольно высокие. Все пространство вокруг хорошо простреливается. В крепость ведут одни-единственные ворота в западной стене, в которые фактически и упирается дорога, идущая через дамбу. На ночь ворота запирают и до утра никого не пускают. Иными словами, Саиф-Альнаби – крепкий орешек, стоящий в очень удобном месте. И взять ее очень непросто.
Отряд янычар притаился за камнями и ждал команды. Давут вопросительно глянул на Ивана.
– Место открытое и ворота близко. Ты уверен, что часовые нас не заметят?
– Уверен. Ночью на фоне темной земли мы совершенно незаметны для тех, кто стоит на стенах. Высота довольно большая. А часовые у ворот сюда просто не смотрят, у них сектор обзора очень ограничен. Днем они бы нас еще могли заметить, если очень постарались. Но ночью – нет. Поэтому действуем, как договаривались. Я пошел, а вы ждите сигнала. Не вздумайте лезть раньше, чтобы мне помочь. Только помешаете.
Иван осторожно направился к крепостной стене, оставив Давута и всех остальных янычар в тревожном ожидании. Происходящее не укладывалось у них в голове. Пятнадцатилетний мальчишка Хасан, не прослуживший до этого в армии ни одного дня, взялся убрать всех часовых и обеспечить им спокойный доступ в крепость?! Это граничило в их понимании с помешательством как самого Хасана, так и пославшего его на верную смерть Давута. Но таков приказ командира, а приказы не обсуждают. Давут хоть кое-что уже знал, но и его тоже грызли сомнения. Слова словами, а вот как все пойдет на деле? Несколько успокаивало лишь то, что двигался Иван действительно как опытный разведчик. Совершенно бесшумно, используя естественные укрытия и внимательно изучая окружающую обстановку до того, как начать двигаться до следующей намеченной точки. В этом деле у Давута был богатый опыт, поэтому он сразу же оценил подготовку юного контрабандиста, оказавшегося на поверку еще и наемным убийцей. Неисповедимы пути Аллаха…
Удалившись на безопасное расстояние от своих, чтобы они не заметили его «исчезновения», Иван снова применил отвод глаз и вошел в состояние «хара». Чувствуется присутствие людей на стене, но чуть в стороне. Скорее всего, прикорнули в укромном месте. Хорошо, что собак нет, а то бы пришлось еще и с ними возиться. Подойдя к стене, он сначала оценил качество кладки. Нет, сделано на совесть. Подняться бесшумно по стене не получится. Поэтому остается действовать, как и планировали. Сняв с плеча арбалет, приладил на него «кошку». Натяжение дуги арбалета заранее подобрали так, чтобы «кошка» не взлетала слишком высоко, а всего лишь перелетела через стену. Подходящее место для тренировки на берегу в Беджайе нашлось. Иван еще раз «осмотрел» окружающее пространство. Именно в этом месте на стене никого нет. Кто-то находится шагах в двадцати, и скорее всего дремлет. Что поделаешь, дисциплина здесь еще та…
Тихо щелкнула тетива арбалета, и «кошка» взвилась в воздух, увлекая за собой прочную веревку. Мгновение, и она перелетела парапет крепостной стены. Иван прислушался. Тихо. Никто ничего не заметил. Потянув веревку, убедился, что «кошка» прочно за что-то зацепилась. Теперь вперед, нельзя терять время. Нужно успеть все сделать до смены часовых и уйти. Арбалет пришлось оставить внизу, сейчас он будет только мешать. При себе ничего лишнего. Из оружия только кинжал, нож-засапожник и старая добрая нагайка. Но хорошему лазутчику, устраивающему пакости врагу в его логове, больше и не надо.
Оказавшись на стене, Иван осмотрелся. Он уже находился под отводом глаз, поэтому не боялся обнаружения. Наверху завывал ветер, хорошо маскирующий посторонние звуки, но вот какой-нибудь полуночник из начальства, которому не спится, появиться может. Причем в самый неподходящий момент. И сильно осложнит дело, взбудоражив всех часовых. Особенно если заметит, что кое-кто из них дрыхнет на посту, наплевав на все. Как вот это «чудо» неподалеку, устроившееся довольно удобно возле пушки. Вот с тебя, разгильдяй, и начнем. Нельзя спать на посту. Иногда это оказывается очень вредно для здоровья.
Убивать сразу этого злостного нарушителя воинской дисциплины Иван не стал. Надо сначала узнать как можно больше. Араб, разбуженный самым беспардонным образом, не успел что-либо сделать, сразу же попав под влияние «чар» характерника. Иван действовал предельно жестко, буквально сминая волю противника и проникая в его душу. Вскоре он знал все о системе охраны и очень многое о крепости вообще. Поэтому со спокойной совестью отправил любителя спать на посту на
