Умом Эрик все это понимал, но принять душой такой подход к любви и сексу ему мешали некоторые соображения личного порядка. Впрочем, в конце концов он разобрался и с ними. Вопрос ведь прост: как он сам отнесется к тому, что где-то там, в своем «походе», Вера тоже с кем-нибудь переспит? Исследовав свои мысли и чувства по этому поводу, Эрик с удивлением обнаружил довольно странный ответ. Никак. Потому что его это не касается до тех пор, пока не касается их любви. А секс… Конечно, лучше бы ему об этом просто не знать, но было бы неправильно запретить человеку есть и пить в чужом доме только потому, что теоретически — не здесь и не сейчас, а где-нибудь когда-нибудь, — ты можешь приготовить ему свой замечательный обед.
* * *— Ты хорош! — признала Алена, едва немного пришла в себя и смогла говорить не задыхаясь.
— Я старался, — улыбнулся Эрик, довольный тем, что, вполне удовлетворив женщину и получив немереное удовольствие сам, он «даже не запыхался», не говоря уже о прочем. Похоже, его организм действительно брал верх над недугом. Не так быстро, как хотелось бы, но все-таки брал.
— Ты ведь заметил разницу? Не мог не заметить!
— О чем ты? — Эрик перевел взгляд на женщину.
Алена была чертовски хороша, особенно сейчас, когда глаза ее сияли, а губы словно бы припухли. Нагота ей шла, как самое красивое платье, возможно, еще и потому, что боярыня Бороздина ее не стеснялась. Напротив, зная себе цену, она гордилась своим телом, своей наготой.
— Тебя влечет ко мне, не правда ли?
— Что за вопрос?
— Нет, я не о сексе, — усмехнулась Алена. — Хотя и о сексе тоже. Но прежде всего, поговорим о влечении. Тебя влечет не только ко мне, разве нет?
«Вот черт! — Получалось, что это не его субъективное ощущение. — Но неужели она чувствует то же, что и я?»
— Что ты имеешь в виду?
— Ирина, я и Павел, — женщина чуть прищурилась, вглядываясь Эрику в глаза. — Две женщины, один мужчина.
— Я не…
— Эрик! — остановила его Алена. — Ну что ты в самом деле! Кого ты хочешь обмануть? Нас или себя? Нас не получится. Мы все трое чувствуем тебя так же, как ты нас. Притяжение и отторжение, ведь так?
— Допустим, — кивнул Эрик. Ему не хотелось этого признавать, но, похоже, все так и обстояло. И значит, закономерно вставал вопрос, что это такое? — Ты знаешь, почему?
— Я знаю только, что до встречи с тобой нас было всего трое, — женщина протянула руку и взяла брошенный в изголовье кровати кожаный портсигар Эрика. — Сначала встретились мы с Ириной. Много позже я случайно столкнулась с Павлом. Мы не афишируем этот факт, и тебе не стоит. Ты умный человек, и, насколько я поняла, никого не подпускаешь к себе слишком близко. Удивлюсь, если у тебя есть постоянная подруга, хотя, видит бог, ни одна женщина, у которой есть глаза и уши, а между ног не один только мочеиспускательный канал, не пропустит такого, как ты, мимо себя, не попробовав прежде уложить в постель.
— Даже так? — Эрик забрал у Алены портсигар, вытряхнул из него сигарету и протянул ее женщине.
— Ты скрытный сукин сын, Эрик Минц! — Алена прикурила от предложенного Эриком огня и выпустила изо рта дым первой затяжки. — Но имеющий глаза, да увидит. А я видела, как ты дерешься. Ты уличный боец, хотя по всем признакам аристократ. Речь, поведение, образование… Дружишь с княгиней Эгерланд или не только дружишь?
— Продолжай, — благосклонно кивнул Эрик. — Тебя интересно слушать, а смотреть на то, как ты куришь, еще интереснее. Весьма многообещающе…
— Вот-вот! — улыбнулась боярыня. — Уверенность в себе, быстрый карьерный рост… Тебе сколько лет?
— Что по этому поводу говорит ваша разведка? — В конце концов, Эрик тоже закурил и отбросил в сторону опустевший портсигар.
— Домашний доктор наместницы утверждает, что тебе где-то между семнадцатью и восемнадцатью.
«Вот черт! — всполошился Эрик. — Как он узнал?!»
— Такой юный? — улыбнулся он.
— Разведка доносит, что тебе двадцать, поскольку вы одногодки с Верой Мельник — дочерью главкома имперских ВКС.
— Мы учились с Верой в звездной академии, — прокомментировал Эрик.
— Кое-кто полагает, что вы не только друзья…
— Это что-то меняет?
— Да нет, наверное… Но выглядишь ты намного старше. Да и ведешь себя не как юнец. Есть мнение, что в академию тебя внедрила контрразведка и что на самом деле тебе лет двадцать пять…
— А что написано в моем личном деле?
— Извини, но мои люди так глубоко забраться не смогли.
— Ладно тогда, — выдохнул табачный дым Эрик. — Но, может быть, вернемся к вам троим?
— Хорошо, — не стала спорить Алена. — Мы аккуратно сопоставили сведения, имеющиеся в распоряжении каждого из нас, и провели собственное негласное расследование.
