Человек встал, выпрямился…и начал раздеваться. На пол быстро полетели рубаха и штаны. Он остался в набедренной повязке. Ай тихо пискнула и сделала глаза какающей мышки.
— Давай лучше тебя превратим в женщину, — сказала эта груда мяса.
Волшебница поняла, что сейчас намочит кровать.
— Вот такую!! — завопила почти голая туша, встала в позу культуриста и…напрягла мышцы. Потом сменила позу с прежним воплем, сделав шаг к Ай. Та сидела с широко открытыми глазами и хватала ртом воздух. Лысый гад продолжал напрягать мышцы и менять позу с каждым шагом по направлению к кровати. И орать. На шестом или седьмом шаге волшебница не выдержала, описалась и потеряла сознание…
Эти воспоминания не меркнут даже спустя три недели. Я ухмыльнулся, вспоминая, как обморок Ай сменился глубоким сном. Достаточно быстро, но всё необходимое я сделать успел, убрав следы конфуза как с кровати, так и с самой "пострадавшей". Невероятно забавно было потом в течении пары дней краем глаза наблюдать за ее метаниями в стиле "мне это приснилось??". Если приснилось — почему не помню как ложилась спать? А если не приснилось? И вот тут начинался затык, а подойти спросить японку откровенно ломало и потряхивало. Причем узнать правду ее пугало гораздо сильнее, чем собственно я. В результате она долго и потешно мялась, глядя как я невозмутимо копаюсь в бумажках или медитирую. Пришлось ей "помочь", пожаловавшись, что она не всё досмотрела, а я старался.
В итоге я насладился сакраментальным — отрицание, гнев, торг, депрессия, понимание факта что ее мыли. И стирали трусы. В итоге я с воплями был бит всем, что попалось ей под руку и заклеймен "самым извращенским извращенцем". Спустя пару часов буйства девушка пообещала отомстить и успокоилась. Правда, ее отношение ко мне слегка изменилось, можно сказать в лучшую сторону. Девушка стала менее зажатой и формальной. И прекратила звать меня по имени. Теперь я был "лысый дядька", "лысый извращенец" и "извращенный монах". Ну, на японском это вполне неплохо звучало.
Регулярно к нам заходил Госс, "отрабатывая" полученные взятки. Хотя, скорее, пытаясь очернить тех, кто до сих пор ему не занес ничего вкусного. Поначалу гном лучился довольством, но чем меньше дней оставалось до аукциона, тем мрачнее и беспокойнее он становился. Проблема была в Скании, откуда Бессы потянулись потоками во все близлежащие страны с более менее терпимыми условиями. Битые жизнью, недоверчивые, бессмертные профессионалы. Никто такой ресурс упускать не стал, дураков не было. Бессов хватали оптом, предлагая такие условия, которые с самого Начала и не снились. А еще была Скания…
На мой вопрос "А что — Скания?", гном возмущался и фыркал, поглядывая как на неумного. Скания, по его словам, представляла из себя чрезвычайно полезный…ресурс для тех стран, которые намеревались принять у себя изгнанных Бессов. Достаточно было собрать оборонительную армию и объявить Скании войну. Остальное бы просто сделали давшие присягу Бессы, получившие возможность грабить и убивать без каких либо сдерживающих мер Матери. По словам Госса, более половины Бессов, что знал лично он — так и не переступили Порог Расы, продолжая возрождаться через час после смерти. Идеальные…рейдеры. И не сильно озабоченные состоянием своего рассудка. Натерпелись же.
— Невовремя влезли мы со своей авантюрой, — крутил он головой, вздыхая. Шагал из угла в угол, нервно почесывая щеку, цыкал зубом и разъяснял в своем излюбленном тоне, — Везде бардак! Нерразбериха! Непристроенные Бессы! И тут мы с предложением, от которого хер откажешься! И хер себе позволишь! И хер тебе позволят! В гостиницах беспредел! Сррач! Все орут на всех!
— Ну почему же невовремя? — вяло простестовал я для приличия и поддержки разговора. Отхлебывал травяной отвар и дерижировал кружкой, — Сильным мы нужны для реализации амбиций. Слабым — как защитная мера против агрессоров. Даже Каргаттору нужны. Вот прямо сейчас сидим и скромно демонстрируем половине континента, что Каргаттор оплот миролюбия, торговли и международных коммуникаций!
— Иди-ка ты нахер и там умничай…, - выпускал пар гном. Его можно было понять. Вместо солидных делегаций, с которыми гномы надеялись плодотворно и вдумчиво побеседовать, пока неспешно идут "собеседования", город получил ораву ухарей, буянящих по гостиным дворам. Да, это были весьма высокопоставленные ухари, но поставленные в слишком незавидное положение собственным начальством, категорично требовавшим результатов. Мало кто будет готов обсуждать темы торговли, бартера или пересмотра торговых договоров, если к его заду приближается кол. Да, какие то результаты были, но на фоне набирающих силу словесных стычек и общего беспорядка — категорически неустраивающие гномов.
— Может мы тогда просто уйдем? По тихому? — робко спрашивала Митсуруги у меня на японском. После "перевода" ее слов с Госсом чуть не случился сердечный приступ.
— Скажи ей…, - гном делал странные пассы руками в сторону сильно боящейся Ай, — …шоб она молчала с такими предложениями! Если вы исчезнете до того, как пройдут переговоры…то я стану самым мертвым гномом мира! И вас потяну с собой! Убежите обратно в Дикий Лес!
Последний кстати тоже являлся весомым бревном в костре всеобщего ажиотажа. На кону Госсом были представлены три "лота" — я как некий глушитель всей дальней связи между двумя точками, серебряная волшебница аж шести направлений магии и данные о Диком Лесе и его обитателях. А это не хухры мухры. Даже одно крупное животное из Дикого Леса заставляло Купель неслабо помигать золотым светом, преценденты редко, но были. Если обобщить чаяния заинтересованных, то все и каждый жаждали заполучить нас комплектом. И можно быть вполне уверенным в том, что если бы не спасающий "Зов к Матери" — штурма было бы не избежать.
Каргаттор стал жертвой своей неопытности. Гномы все сделали по собственному усмотрению — педантично, аккуратно, правильно. Они выслали приглашения. Они объявили и полностью соблюли регламент. Выделили уютное просторное помещение, с сидящим отдельно писарем, который был уполномочен самим королем заверять произнесенные в помещении клятвы и вел протокол. К услугам высоких разговаривающих сторон были напитки, закуски и даже кальян с какой то грибной смесью. То есть все было на высшем уровне, цивилизованно и прилично. Монах и его спутница сидели за отдельным столом, снабженные пергаментом и рукописными принадлежностями, готовые внимательнейшим образом выслушать каждого разумного.
Более неудобные условия для ведения рекрутинговых переговоров представить было невозможно! Делегации были в ужасе! Они не могли лгать. Нечем было шантажировать. Угрожать было бессмысленно. У потенциальных рекрутов было время подумать и они ни в чем не нуждались! Так что это, позвольте спросить, за дела? Эти два…проходимца на голубом глазу получают толстенный шанс выбрать действительное ЛУЧШЕЕ предложение? Гномы
