И тогда я поняла, что попала! Растард и правда заявился уже на следующее утро довольно рано, вытащил меня из кровати и погнал в лес на пробежку. Все то, что я до этого считала пробежками по утрам, было обычными прогулками. Потому как с этого дня меня начали не только гонять по лесам и полям, меня учили отжиматься и подтягиваться, заниматься бегом с препятствиями или с двумя бурдюками, наполненными водой, вес которых увеличивался с каждой неделей.
По вечерам после работы он посвящал еще два часа обучению меня рукопашному бою и основам владения оружием. Его отец, опытный охотник, тратил несколько часов в неделю, таская меня по лесам и обучая пользоваться луком и арбалетом. Он же помог решить еще одну задачу — научил убивать мелких зверей. С этим у меня были большие проблемы — никак не могла заставить себя пристрелить из лука куропатку или перерезать горло бедному зайчику, попавшемуся в расставленные Сасом силки.
В очередной раз сидела на земле, в моих руках бился заяц, застрявший в ловушке, а я ревела навзрыд и, утирая слезы рукой с зажатым в ней небольшим ножом, не могла заставить себя прикончить зверька. Сас подошел и присел рядом.
— Мила, девочка, ну что ты убиваешься?
— Зайку жа-а-алко, — выла я.
— А вчера на обеде не было жалко? Ты же уплетала за обе щеки! Прекрати убиваться и думать о нем как о друге. Пойми, это еда. Ты же не ревешь, собирая с Мийей ягоды в лесу или травы? Просто прекрати их одушевлять. И давай поторопись, нам еще на ужин надо успеть.
Нет, сразу сделать это после его слов я не смогла, но задумалась. Крепко задумалась. И на следующее утро встала с новой установкой. С этого момента обучение пошло легче. Я больше не боялась причинить боль или ранить кого-то.
Мой день был забит под завязку — утром и вечером тренировки с Расом, днем охота с его отцом или стрельба из лука по мишеням, иногда, если шел сильный дождь, я отрабатывала удары в конюшне. Потом занималась историей, правописанием, риторикой и многим другим с тором Кером.
Об Эллоре практически не думала, только иногда перед сном, если удавалось урвать пару мгновений между моментом, когда голова касалась подушки, и мгновенным провалом в сон без сновидений.
Наконец время подготовки подошло к концу, и мы с тором Кером отправились в столицу. Я была уверена, что мне придется пройти жесткий отбор или экзамены, но мы просто приехали в академию и отправились к ее главе. Меня оставили в коридоре перед дверью с золотой табличкой «Ректор», а мужчины заперлись в кабинете, чтобы пообщаться.
Минут через десять тор Кер вышел из кабинета и передал мне бумагу, на которой было написано: «Мила Армар, студентка первого курса» — и стояла переливающаяся печать. И все.
— С этого момента ты, девочка моя, просто Мила Армар. Больше никаких привилегий. Это важное условие. Иначе тебе не дадут прохода. Ты понимаешь? Они не отступятся, как только узнают в тебе наследницу рода.
— Да, понимаю, дядя, — тихо прошептала и подалась к тору.
Он притянул меня к себе и крепко обнял.
— Все, Мила, мне пора. И тебе тоже. На каникулы домой будешь возвращаться порталом, их тебе будут передавать накануне. Прости, милая, я понимаю, что ты не любишь порталы, но жаль тратить время на дорогу.
Вытерла набежавшую слезу, потом сильно-сильно прижалась к дяде и пробормотала куда-то в район груди:
— Я буду скучать, очень-очень!
— И я. Прости, дитя, мне пора уходить, а тебе на первый этаж, там канцелярия.
Он отпустил меня и, сделав шаг назад, растворился в мареве портала.
Утерев снова выступившие слезы, я развернулась и направилась по коридору к лестнице на первый этаж.
Так началось мое обучение.
Глава 18
Первые несколько месяцев я находилась в постоянном стрессе. Не думала ни о каких проблемах. Мне постоянно хотелось есть и спать. Нет, к нам не относились, как к отбросам, нас не третировали, но понятие «выносливость» стояло на первом месте во всем.
Вначале у нас была усиленная физподготовка, мы тренировались с оружием, проходили основы защиты и выживания, основы тяжелого труда. Да, как бы странно это ни было, студентов первого курса гоняли на поля и заставляли таскать огромные ящики с овощами.
И только спустя пару месяцев нас вернули в стены академии, а к физической подготовке добавились лекции в аудиториях. Слава богу, хоть еда в академической столовой радовала нас больше бесконечного овощного рагу!
То, с чем я столкнулась в самом начале учебы и что определило всю мою дальнейшую жизнь, это стычка с ректором. На третий день моего пребывания в стенах учебного заведения он вызвал меня к себе и «объяснил», что жизнь моя тут может быть легкой, но может стать просто невыносимой. А способ решения вопроса один — деньги. Раз за меня просил такой уважаемый и богатый человек, как тор Кер, значит, я могу выпросить у него денег на «финансирование» академии, а точнее — самого тора ректора. Я отказалась, после чего и отправилась на «практику» в поля. Так сказать, полное погружение в тяготы студенческой жизни.
По возвращении состоялся еще один разговор с ректором. Он уговаривал меня поступить правильно и упростить себе жизнь. Обещал выделить мне лучшие комнаты, освободить от физических нагрузок, от которых уже выть хотелось. Но я все равно отказалась втягивать в это тора Кера. И меня наказали.
Как оказалось, не только меня, но и еще нескольких студентов, среди которых был и самый завидный первокурсник академии — сын главы клана северных Марк Тибор. Он наотрез отказался платить ректору за поблажки. Хотя, по сути, в академии он должен был учиться только номинально, обучение и лицензия ему нужны были лишь для того, чтобы вступить в права управления кланом после отца, однако он уперся и решил кому-то доказать, что этого достоин. Наказание было простым. Нас разделили на пары, и мы должны будем работать весь год и зарабатывать
