– Узы! – то ли кричит, то ли стонет кто-то. – Она перерезала узы!
– Я останусь, – хрипло говорит Джа-Джинни, белый как призрак. – Я…
– Ты уйдешь, – спокойно возражает все тот же голос. – Останусь я.
~Он~ стоит у главной мачты, скрестив на груди руки с непомерно длинными пальцами, между которыми виднеются перепонки. У него бледная кожа, местами покрытая чешуей, а зрачки огромных глаз превратились в узкие щелочки. Он так не похож на себя прежнего, но это…
~Не имеет значения.~
~Умирать последним, умирать в одиночестве всегда очень трудно.~
~Поэтому мы уйдем вдвоем.~
Она могла бы спросить: а ты сыграешь мне в последний раз?
~Да.~
Чуть помедлив, он прибавляет:
~Эту песню ты еще ни разу в жизни не слышала.~
~~~
~~~~~
~~~~~~~
~~~~~~~~~
~~~~~~~~~~
Шум моря
Погода испортилась стремительно, как часто случается в северных морях, и, когда остатки росмерского флота добрались до спасительной гавани, дождь и ветер бесчинствовали вокруг с такой силой, что сложно было разглядеть хоть что-нибудь даже в трех шагах от себя. Все скрылось за стеной падающей воды, за воем ветра. Если бы росмерцами по-прежнему командовал один человек через ремору, он бы сразу подсчитал потери. Лайре Арлини для этого понадобился час.
И к исходу этого часа король Окраины понял, что потерял не только шесть фрегатов.
– Повтори еще раз, – попросил он, глядя на молодого моряка, который не был ранен, но казался смертельно уставшим и едва мог стоять. – Что там произошло?
Живым свидетельством того, что произошло нечто ужасное, был ларим, сидящий на плече короля. Зверька, мокрого и дрожащего от испуга, привез в своей лодке Ролан Орено, и, едва увидев Лайру, тот прыгнул к нему и теперь отказывался уходить.
– Связи между кораблем и командой прервались, – тихо проговорил моряк. Его зовут Кай Морено, вспомнил Лайра. – «Невеста» назначила новым капитаном Сандера, который… превратился. Он был уже совсем не человек, по крайней мере внешне. Всем нам было приказано сесть в лодки и спасаться, не теряя времени. Мы это и сделали – никто не смог сопротивляться ее нажиму.
– Даже Кристобаль? Даже капитан Фейра?
– Он был без сознания. – Кай виновато развел руками. – Его мы перетащили в одну из лодок, и туда же села Эсме. Потом… потом поднялся ветер, и к нам стали приближаться три черных фрегата. «Невеста» пошла наперерез.
Лайра вздрогнул:
– Что было дальше?
– Не помню. – Кай вздохнул. – Очнулся в лодке по пути в Росмер. Со мной были еще трое наших и двое блюстителей. Куда подевалась лодка с Эсме и капитаном, я не видел.
И никто не видел. Лайра как следует расспросил всех спасшихся, но их рассказы оказались до безумия схожими. Все они говорили о том, что случилось через считаные минуты после того, как люди и магусы покинули фрегат с зелеными парусами. «Невеста» поймала ветер и буквально влетела в самую гущу сражения, протаранив один из черных фрегатов – точнее, разорвав его на две части. Джа-Джинни убеждал Лайру, что это был второй флагман, и король Окраины мог лишь поверить крылану на слово, потому что никто другой не видел битву с высоты птичьего полета. Через несколько секунд после таранного удара раздался взрыв – и оба корабля вместе с еще тремя, оказавшимися достаточно близко, сгорели с поразительной скоростью.
Потом разыгрался страшный шторм, и битва закончилась.
– Свободен, – проговорил Лайра вслух и потер переносицу. В глазах темнело; он не получил в бою ни царапины, но устал так, словно сражение продлилось сутки.
Ларим издал тоскливую трель.
Им удалось потопить или вывести из строя по меньшей мере восемнадцать кораблей противника, из которых половина была на счету одной «Невесты ветра», – безусловно, они проиграли эту битву, пусть Черный флот и лишился флагмана вместе с адмиралом. С таким численным превосходством они раздавят защитников Росмера и добьются того, чего желает капитан-император.
И теперь никто не в силах бросить им вызов.
– Как же ты мог, – прошептал Лайра. – Именно сейчас, когда ты нам так нужен…
Ответом ему был лишь ливень за окном.
* * *Мастер Горра, росмерский целитель, которого прислали на «Черную звезду», оказался бодрым старичком ростом едва ли по плечо Амари. При ходьбе он опирался на трость, но двигался проворно и трудился усердно. Он хотел сначала исцелить Амари, заметив окровавленные повязки на его плече и колене, однако тот воспротивился:
– Сначала мои люди, потом я.
– Как скажете, капитан. – Горра смерил его проницательным взглядом. – Я вижу следы целительского воздействия, куда более глубокого, чем то, которое предстоит осуществить мне. Да, вы многое успели перенести, несмотря на молодость. – Последние слова прозвучали достаточно тихо, но Амари все равно поморщился. – Отправляйтесь в свою каюту, я приду через… – Целитель огляделся, пересчитал раненых. – Через полчаса.
Амари последовал его совету. С каждой секундой ему было все труднее держаться – силы убывали, а откуда-то из глубин души поднималась черная волна отчаяния. Хотелось верить, что Кристобаль и Эсме не погибли, но он понимал, что это желание сродни детской привычке прятаться от страшных вещей, зажмурив глаза. Его глаза были широко распахнуты – и он видел: положение безвыходное. Оно было таким с самого появления Черного флота, но после… того, что случилось с «Невестой ветра», все пошло кувырком.
Амари остановился у самой двери своей каюты, уткнулся лбом в переборку. Выходит, та мелодия, которую музыкантша по имени Лейла сыграла им в таверне Лейстеса – о Заступница, как же это было давно! – все-таки оказалась пророческой. «Плач по фениксу». По фениксу, которого предал лучший друг. Пусть из благих побуждений, пусть ради спасения множества жизней, но…
Он невольно потянулся к сути «Черной звезды», прислушался к негромкому гудению туго натянутых струн, которое постоянно раздавалось где-то на задворках разума. Она была рядом, она слышала его ушами и смотрела его глазами, она знала, о чем он думает. Перед его мысленным взором возник образ: черная башня посреди бурного моря, под ночным небом с единственной яркой звездой. Он уже несколько раз видел эту картину, но так и не понял, что она означает.
Может, одиночество? Гибельный распад всех уз?..
– Капитан? – раздался знакомый голос за спиной. Амари обернулся и увидел Горру – престарелый целитель по-прежнему выглядел бодро, и лишь потускневший огонь в глазах выдавал его усталость. – Почему вы тут стоите?
– Я просто… – начал Амари и осекся. Ему казалось, что прошло несколько секунд; видимо, ощущение было обманчивым. Он понял, что снова краснеет, и рассердился на себя.
– Впрочем, какая разница! – Горра махнул рукой. – Давайте зайдем? Мне бы хотелось заняться вами в более… э-э… комфортных условиях, чем коридор.
Амари молча открыл дверь и
