— Ты чего там пялишься? — прогремел над головой вибрирующий голос с нотками нетерпения.
— Возможно это первый и последний раз, когда вижу настолько совершенный мочеиспускательный половой орган, я должна запомнить, а потом возможно написать дисертацию…
— Все свалили на хрен! — пророкотал Макар наглым образом перебив мою речь, а когда я попыталась встать… Он же сказал «все», то Макар просто взял меня граблей за волосы, накрутил их один раз на четыре пальца и подтянул к своему лицу.
— Мои друзья…
— Будут в безопасности…
— Ваш пенис, — снова лепечу я, пытаясь хоть упором в бедра выдержать расстояние от его твердых губ.
— Должен уже быть у тебя во рту.
С этим он нажимает мне на щеки пальцами, делая больно и заставляя со стоном приоткрыть губы, в которые тут же попадает горячая головка.
Макар сдавленно застонал и стал нагло протискиваться внутрь моего рта, и сколько бы я не упиралась, ему все было нипочем.
В груди жар от водки смешался с жаром стыда и желания, что я не по осторожности испытала к этому бандиту.
И это все принесло некое умиротворение. Уже ничего не исправить, минета не избежать. Теперь нужно сделать все, чтобы это закончилось быстрее, тем более что уже завтра я не вспомню этой заполненности во рту и самое главное не запомню того острого возбуждения, что заполнило мое тело от этого терпкого мужского запаха ударившего в нос.
Не запомню, как крутит желудок от волнения. Не запомню безумного взгляда, с которым он разглядывает мое лицо пока отбойным молотком трахает рот. Вбивается глубоко, не обращая внимание на мое мычание и слезы, что сплошным потоком заливают его гладко выбритые яйца.
Рукой тянусь к ним, хочу чтобы он поскорее кончил, но Макар отбрасывает мою руку, продолжая толкаться внутрь, насиловать меня, а затем с громким пошлым звуком выходит из рта.
Я откашливаюсь, но он тут же задирает член к плоскому животу и тянет мои губы к основанию.
— Лижи, — требует он и я подчиняюсь, внутри чувствуя как начинает действовать алкоголь, расслаблять меня. Налетает отрешенность от реальности.
Я не здесь. Я во сне. Это не я, так мокро вылизываю ствол по всей длине, это не я получаю от этого удовольствие и теку, как похотливая сука.
Нет, нет. Настоящая Василиса не испытывает возбуждения, она делает все чтобы никогда не поддаться этому инстинкту. Даже пошла учиться на врача. Но что же делать, если прямо сейчас самым большим желание становится овладеть этим грозным мужчиной, пусть на мгновение превратить его в раба удовольствия, которое доставляю ему я.
Наверное, именно поэтому я сжимаю пальцами основание члена, и сама беру его в рот. Вылизываю головку. Прохожусь по уздечке кончиком языка и даже насаживаюсь на хер целиком, сразу ощущая новый рвотный позыв, но Макар помогает…
Заботливый. Дает отдышаться и снова толкает мой рот на себя. Раз. Другой. Пока его рука вдруг не пролезает в ворот широкой кофты милитари, и сжимает бугорок небольшой груди.
Я издаю стон, ощущая, словно по телу пустили тон, а Макара тут же накрывает мощный оргазм.
Он толкается особенно глубоко, держим мою голову и заливает горло горячим сладко соленым семенем.
Глава 2. Макар Черкашин
Перед его глазами мелькают звезды. Кажется, что именно сейчас, когда эти губы плотным кольцом обтягивают член, а его руки вплетены в шелк волос, он просто уносится в небо.
Летает там, буквально парит.
Пока терпение не лопается и он не начинает жестко трахать узкое горло это шикарной девчонки.
Стоило ей зайти внутрь конференц зала, как Макар обычно называл круглую комнату для переговоров и наказаний, дыхание перехватило.
Весь смешной камуфляж тут же мысленно слетел с идеальной формы груди, тонкой талии и сладкой дырки, что таит наслаждение. Очки, пучок. Кого ты пытаешься обмануть, малыш? Макар уже просканировал все, уже нагнул и вставил, и даже мысленно залил эти безобразные очки спермой.
А он ведь чувствовала его. Знала, что попала в логово хищника и понимала, кто главный. Больше ей не выбраться. Она может, и пыталась отсрочить свое наказание шутками. И Макара они даже позабавили. Нет ничего лучше бабы, с которой можно не только потрахаться, но и поржать.
А уж когда она выпила залпом водку, шансов Макару она не оставила. Теперь он четко для себя решил, что сегодня возьмет ее в рот. Для профилактики. Научит ее членом, что бросаться на защиту всяких мокрощелок не стоит. О себе нужно думать.
А завтра он решил отвезти ее на крышу высотки и трахнуть возле парапета, чтобы ее лишение девственности запомнилось надолго.
То что она невинная было ясно, как то, что граната не дает осечек, а человек при угрозе жизни готов продать и своего ребенка.
Такой камуфляж способ отогнать от себя всяких недомерков и Макар обязательно похвалит ее языком за то, что хранила свое тело для него.
Сначала вылежит рот, потом соски, и конечно, не забудет о губах между ног, что она сейчас, так тесно сжимает.
А ее глаза невероятного оттенка, только добавляют кайфа, что жидкой лавой течет по его венам, пока он толкается членом в рот, а вскоре со стоном изливает лаву в маленький пухлый ротик, на который так удачно получил, всего лишь списав один из БМВ.
Машина была не последней модели. Толик в пьяном угаре не заметил, как шлюшка завела двигатель и рванула по дороге.
Можно конечно долго ржать думая о том, как он бежал с расстегнутой ширинкой, так и не успев поссать.
Но эта была машина Черкашина и кто-то должен был ответить.
Так удачно сложилось, что ответила Василиса. Имя-то какое чудное.
Он задержал ее голову на себе ровно столько, чтобы она успела проглотить каждую каплю драгоценного семени и только потом отпустил.
Отпустил настолько, чтобы заглянуть в глаза и приблизится к губам. Он хочет их поцеловать. Он не видит в этом ничего криминального, ведь сейчас в ее рту вкус его самого. Он уже близко. Сладкие губы, поблескивающие влагой, так и манят.
Он спустил семя секунду назад, но уже чувствовал, что есть порох в пороховницах только при одной мысли о влажных губах и между ног.
И только он хочет коснуться желанного рта, он закрывается ладошкой, а вторая упирается ему в грудную клетку.
— В чем дело? — с рыком спрашивает он и пытается убрать мешавшую, продолжить игру, ладонь. Но эта малявка взбрыкнула и отпрянула. Да так быстро, что он не успел схватить кофту.
— Помниться поцелуи в договор не входили.
— Что мешает нам немного изменить договор, — резко встает Макар и наступает. Нависает. Давит ростом и своей мужской силой.
Он был удовлетворен, но это только разожгло аппетит. Может быть, и
