— Ну, сколько можно! — рявкнул из тачки босс и Данила напрягся еще больше. Меньше всего на свете он хотел, чтобы тот узнал содержание разговора. — У меня сейчас яйца отмерзнут в этом полотенце!
— У тех, кто думает жопой, жизнь очень короткая, — предупреждает Данил, и, толкнув Пашу еще раз, на этот раз ногой, отворачивается и идет к машине.
— Я буду завтра в клубе, — доносит ветер до него тихий, вкрадчивый шепот одноразового любовника, о сексе с которым он вспоминает с лютым стыдом и виной. Ведь никогда в жизни, ни с одной самой шикарной телкой, Данила не кончал так бурно и не выл от наслаждения так громко.
Глава 6. Василиса
Чувствую себя долбанным Джеймсом Бондом, пробираясь еще затемно из общежития на практику в больницу.
Нет, ну серьезно. Я, в конце-концов свободный человек, а прячусь за мусорным баком. Потому что прихлебалы Макара пасут меня уже второй день.
Так ведь и паранойя развиться может. Не хочу, чтобы они и сейчас за мной ехали. Может быть даже удастся спокойно добраться до больницы и поработать. Без мыслей о том, что я мало того, что шлюшка, так еще и веду себя, как сучка во время течки.
Нет, ну это надо, расплавиться только от одного вида этого подкаченного тела и проникающего в душу взгляда.
Есть у меня такая слабость, признаю. Качков вот терпеть не могу, а у Макара все настоящее, подтянутое и сразу чувствуется, что он пробежит со мной на одном уровне несколько километров и не задохнется, или… я думаю совсем не о пробежке.
Я ведь почти отдалась ему, вот так прямо в душе, без презерватива, чуствовала, как горячая головка упирается в розовые складочки, раздвигает их, ласкает клитор.
Даже не верится, что мозг во время включился, и я смогла сбежать. Вопрос в том, только, насколько далеко.
Может быть он уже остыл, может быть не хочет отомстить мне за дефиле в розовой тряпке, которую надо признать нес с гордостью.
Он, вообще судя по всему гордый, особенно если смотреть на убийственно крутой профиль лица.
Ну да, он шикарный, разве поспоришь, да еще и чувство юмора не подкачало, но первых он неизвестно чем занимается, а во вторых он явно не следит за защитой и может сделать меня беременной. Даже не знаю, что опаснее.
— Ты сейчас шприцы на сто, положишь рядом с теми, что на пятьдесят, — слышу сквозь туман голос и поворачиваю голову.
Моя коллега Катя, выжидательно смотрит и кивает на мою руку.
— И правда… буду внимательнее.
— Влюбилась, что-ли? — усмехается эта рыжая помпушка, которой не помешали бы пару часов фитнеса в неделю. Или три. Она ставит последнюю ампулу с лекарством на верхнюю полку стеллажа, в котором нам с ней наказали прибраться.
— Нет, — мягко улыбаюсь я, вспоминая, как долго покалывала рука, после прикосновения к члену. — Точно, нет. Просто задумалась о… вечном.
— Ага, — фыркает Катя и идет к выходу, чуть толкнув меня в плечо. — Скорее о древнем, как мир.
Оставаясь в тишине и одиночестве, я стала размышлять, что все мои тренировки, включая самооборону были впустую.
Стоит большому и сильному парню зажать меня в углу, то срабатывает пятый закон физики. Тело, зажатое у стены, не сопротивляется.
Я злилась на себя, что не то, что сопротивляться не стала, а просто сразу раздвинула ноги.
Хотелось излить свое раздражение хоть на кого-то, именно поэтому я позвонила Мишке, своему тренеру и рявкнула в трубку:
— Фуфло ты, а не тренер, Миша!
— Кто такой Миша? — услышала я до ужаса знакомый голос и похолодела.
Рука с трубкой повисла ниточкой, и я застыла статуей, не смея ни точно пошевелиться, даже вздохнуть.
— Выдохни Василиса, я безоружен, — говорит он насмешливо и я медленно поворачиваю голову, убеждаясь в истинности его слов, а еще в том, что он выглядит отпадно, как в джинсах, как в брюках, как в розовом полотенце. Но его вид в черном спортивном костюме с золотыми полосками просто выбивает меня из колеи.
Макар, конечно, врет насчет оружия, одно такое продолговатое у него всегда с собой.
— Так кто такой Михаил? — снова спрашивает он и опускает руки. — Как его фамилия?
— Ага, — откладываю телефон, шприц и поворачиваюсь к врагу. — Чтобы ты убил его?
— Что ты, руки даже марать не буду, для этого есть люди…
— Замолчи, — неожиданно дерзко говорю, не хочу слышать про его работу или не работу. Он сразу скалится, ему нравится то, как я разговариваю.
— Меня можно заставить замолчать. Это достаточно просто.
— Даже знать не хочу как, — лишь мельком оглядываю тот предмет, что еще в пятницу заставлял молчать меня. — Говори, что хотел и уходи.
— А разве медсестры не давали клятву помогать нуждающимся? — жалобно и забавно говорит он и наклоняет голову, а я невольно думаю, что и-за его присутствия, обычно, весьма просторная процедурная стала казаться миниатюрной. Это все его плечи, что еще недавно я сжимала, и его рост, благодаря которому он возвышается над простыми смертными.
Не буду спрашивать его, в чем он нуждается, потому что ответ слишком предсказуем.
— Что у тебя случилось?
— Заноза, представляешь! Уже пару дней не дает мне покоя.
Я тяжело вздыхаю и скрещиваю руки на груди, которая как по мне вздымается слишком часто от близости этого безнравственного человека.
— И ты, нашел меня в многотысячной больнице, чтобы я вытащила у тебя занозу? — смеюсь я и хитро щурю глаза.
— Только твоим нежным пальчикам и… губам я могу доверить свое тело, — говорит он и разводит руками, акцентируя внимание на внушительном бугре между ног.
Боже, а я ведь даже не подошла к нему, не поцеловала, а у него уже стояк.
— Боюсь даже представить, как ты посадил эту занозу, — хохочу я и он хмурится, а потом конечно понимает и грозит пальцем.
— Туше, Василиса, неплохо, — подмигивает Макар и вдруг делает шаг ко мне. Неожиданно, резко, так же стремительно, как темнеют его глаза. — Иди сюда, Малыш.
— Ну, уж нет. — сразу создаю сценарий как буду от него отбиваться. От него и своих неумных желаний.
— Ты же хочешь, — грубит он и резко сдергивает мои очки, сминая их рукой.
— В отличие от тебя, я могу контролировать свои инстинкты.
— Считаешь меня животным? — почти прорычал он и я усмехнулась. Почему то пришло осознание, что как бы я шутила, чтобы не сказала, он не сделает меня больно. С ним не смотря ни на что я в полной безопасности.
— Котиком, — прикусываю я губ, вижу что он в растерянности. С одной стороны Котик весьма лестно, с другой грозны тигр весьма приятнее. — Показывай занозу, мне еще дел не впроворот, — говорю я, и Макар с энтузиазмом выставляет руку большой ладонью вверх.
Осматриваю с разных сторон, провожу рукой, пытаясь
