Следуя указаниям Пейна, Ройс отыскал нужный дом, однако не увидел вывески, лишь увитое плющом крыльцо. Возле открытой двери стояли трое мужчин и смотрели, как он спешивается.
– Это «Колдуэллский дом»?
Они проигнорировали его вопрос.
Ройс запрыгнул через перила на крыльцо, и мужчины разбежались.
– Не обращай на них внимания, – произнесла молодая женщина, выходя из темных глубин покрытого плющом дома.
Ройс повернулся к ней, и лицо под копной рыжих волос смертельно побледнело. Глаза и рот женщины широко распахнулись, она взмахнула руками, словно маленькими белыми флагами.
– Чтоб меня! – воскликнула она.
– Нет, спасибо, – ответил Ройс. – Я не в настроении, а ты не в моем вкусе.
Женщина попятилась, спотыкаясь. Реакция ее была странной, но ужас в глазах насторожил Ройса, и он остановился. Ройс помнил ее по дням в «Черном алмазе», пусть только лицо. Ее звали Шпат, и она была вором низшего сорта, рядовым армии «Алмаза», трудившимся в команде в одном из не самых благоприятных районов Колноры. Ройс помнил, что она работала вместе с парнем по прозвищу Блеск, который привлекал толпу фокусами и жонглированием. Разумеется, истинная ловкость рук демонстрировалась за сценой.
Неудивительно, что она испугалась, если вспомнить небольшую войну, которую он объявил гильдии пару лет назад, однако страх на ее лице был свежим. Ройс ожидал удивления, даже ужаса, но Шпат выглядела так, словно ожидала его визита. Она буквально излучала чувство вины, и Ройс последовал за ней в таверну.
Адриан…
Быстро оглядевшись, Ройс не увидел напарника. Возможно, тот удалился в комнату, которую снял для них, но это казалось маловероятным, учитывая наличие бара. Адриану следовало бы сидеть с кружкой и заигрывать с симпатичной…
– Где он? – спросил Ройс.
Шпат продолжала пятиться, но медленно. Сообразительная. Всем известно, что от хищника нельзя бежать, это спровоцирует нападение.
Ройс насчитал в баре еще восемь человек. Знакомая четверка, желавшая вывалять пастора в перьях, сидела за столом, изо всех сил стараясь казаться невидимой, но бросая встревоженные взгляды в его сторону. Еще двое прислонились к столбу, наблюдая. Буфетчик и мальчишка, который, очевидно, работал в таверне, тоже проявляли откровенный интерес.
– Я не знала, что это ты. Клянусь Марибором, я понятия не имела. Если бы знала…
– Продолжай, – сказал Ройс, следуя за ней в зал. – Если бы ты знала… что?
Она поняла свою ошибку и закрыла рот.
– Додж! – позвал один из мужчин у столба.
Еще двое со скрипом отодвинули стулья от стола. Что-то пошло не так. Они поняли, что пьеса разыгрывается не по сценарию. Ройс метнулся вперед, зажал рыжие волосы в кулаке и дернул Шпат назад, подставив ей подножку. Мужчины за столом вскочили, стоявшие у столба двинулись к Ройсу.
– Стоять! – приказал он, прижимая лезвие Альверстоуна к шее женщины. – Все сядьте на место. Полагаю, она не единственная, кто может рассказать мне то, что я желаю знать. Если в ее шее появится дополнительная дыра, вы станете сговорчивее.
– Ах ты мелкий… – начал один из мужчин.
– Сядьте! – взвизгнула Шпат. – Он не блефует! Он это сделает!
Все замерли. Первым пошевелился Ройс. Он подтащил женщину за волосы к открытой двери, захлопнул ее и закрыл засов.
– Ну вот, – сказал он. – Теперь никто не уйдет, пока мы не поболтаем.
Мужчины продолжали стоять.
– Сядьте, идиоты! Он не станет просить дважды! – крикнула Шпат.
Все сели.
– Вот и хорошо. – Ройс запрокинул голову женщины, чтобы заглянуть ей в лицо. – Раз уж ты так гордишься ловкостью своих рук, мы сыграем в «Десять пальцев».
Она заскулила.
– А, ты помнишь, как в нее играть. Это хорошо. Я не собирался объяснять правила. – Он подтащил ее к столу. – Шевелись, я не из терпеливых.
Шпат положила трясущуюся руку ладонью на стол.
– Растопырь пальцы. Ты ведь не хочешь случайно лишиться сразу двух?
– Что за… – начал мужчина в оранжевой тунике.
– Заткнись! – взвизгнула она. – Просто заткнись! И не двигайся. Пожалуйста, ради любви Марибора, не шевелитесь!
У нее в глазах были слезы, и неровный стол подрагивал. Ножки издавали неприятный, глухой стук: бух, бух, бух.
Ройс поставил острие Альверстоуна между мизинцем и безымянным пальцем на правой руке Додж.
– Первый вопрос: где Адриан?
– В погребе, вон там. – Зная правила, она показала головой.
Ройс поднял кинжал и опустил между безымянным пальцем и средним.
– Второй: он жив?
– Да, просто спит.
– Везучая, везучая леди.
Он поставил кинжал между средним и указательным пальцами, которые дрожали так сильно, что она могла порезаться. Это не составляло труда – Альверстоун был суровым клинком.
– Третий: почему он в погребе?
– Заперся, когда понял, что я отравила его.
– Отравила?
На мгновение Шпат перестала дышать. Когда вновь начала, ее дыхание больше напоминало всхлипы.
– Четвертый: почему он еще там?
– У него единственный ключ, а я была карманницей, не взломщиком. У меня нет навыков. Мы решили, что ты скоро появишься, и не хотели, чтобы ты застал нас за выбиванием двери. Но я не знала, что это будешь ты.
– Пятый: когда я тебя отпущу, ты сбежишь?
– Нет.
– Другую руку, – приказал Ройс, отодвигая первую. На столе осталось влажное пятно пота. Додж робко положила на него левую руку. Ройс поставил острие Альверстоуна рядом с ее мизинцем и повернул кинжал, чтобы тот впился в древесину.
– Шестой: почему нет?
– От тебя не убежишь.
– Хорошо играешь. – Ройс ухмыльнулся, потом внезапно застучал кинжалом, вгоняя острие между ее пальцами. Шпат содрогнулась, подпрыгнула, испуганно пискнула. Но ладонь на столе не сдвинулась.
– Седьмой: Адриану удалось снять комнату, прежде чем ты его отравила?
– Д-да.
Он вытащил кинжал из стола.
– Вставай, – велел он Шпат, позволяя ей подняться. – Я собираюсь открыть ту дверь. Пока я этим занимаюсь, ты объяснишь своим друзьям, почему им следует быть примерными мальчиками.
Ройс бесшумно пересек зал. На двери в погреб был примитивный двухштырьковый замок – он больше времени потратил на то, чтобы достать отмычки, чем на то, чтобы с ним справиться. Внутри Ройс увидел распростертого на полу Адриана.
– Скажи своим могучим друзьям отнести его в комнату.
Кивнув, Шпат жестом велела Бычьей Шее пошевеливаться.
– Да ладно, Додж, – возразил тот. – Этот парень тощий, как цыпленок.
– Делай, как он говорит, Брук, – строго ответила она.
– Нас восемь человек. Не понимаю, с чего мы должны ему подчиняться?
Шпат покосилась на Ройса.
– Прошу прощения, – сказала она, подошла к бару и схватила нож. Затем направилась к Бруку и молча вогнала лезвие ему в бедро. Он с криком согнулся, держась за ногу, и упал на пол, задев стул.
– А. Это. Ты. Понимаешь? – крикнула Шпат, склонившись над ним и тыча пальцем в нож в его бедре.
– Зачем ты это сделала? – спросил буфетчик.
– Очевидно, он ей нравится, – объяснил Ройс.
Шпат вытащила нож, распрямилась и смахнула тыльной стороной ладони слезы.
– Отнесите Адриана наверх. Сейчас же!
С грохотом попадали стулья: мужчины вскочили и ринулись в погреб.
Ройс присматривал за ними, пока они несли Адриана.
– И хорошенько укройте его, ребята.
– Да, ради Марибора, не причиняйте ему вреда. – Шпат положила нож на стол
