Я населил свои миры колоритными персонажами и изумительными сказаниями. В них были войны между богами, таинственные сокровища, легендарные герои, юные искатели приключений, любовь, выжигающая душу и разбивающая сердца… Собственно, бо́льшую часть историй, позже рассказанных трисолярианам, я сочинил именно в то время.
– Вот как? – воскликнула АА. – А я-то думала, тебе пришлось тяжко трудиться, выдумывая все эти волшебные истории, и всё только затем, чтобы замаскировать тайные послания в трех сказках для Чэн Синь!
– Не так уж тяжко, – улыбаясь, сказал Тяньмин. – Когда твое время ограниченно, тебе почему-то хочется помедлить, расслабиться, подремать. А когда у тебя времени вдосталь, тебе не хочется делать ничего другого, кроме как творить. Те сказки были лишь малой частью всего того, что я насочинял.
– Тогда почему бы тебе не рассказать мне какую-нибудь из своих романтических историй? – попросила АА. Ее так захватил рассказ Тяньмина, что она позабыла, зачем он все это говорит. Она с нежностью обвила руками его шею и прильнула к плечу.
– Ладно. Что же тебе рассказать… О, знаю. Вот одна из моих самых любимых историй.
В Древнем Китае, у истоков реки Янцзы, в деревне у подножия гор Тангла жил юноша-тибетец. Юноша любил представлять себе мир за горами, в котором никогда не бывал. Однажды через деревню шел купец из срединного Китая. Паренек повсюду следовал за ним и расспрашивал обо всем, что тот повидал. Купец рассказал, что ручей, бегущий мимо их деревушки, уходит на восток и, вбирая в себя множество других ручьев и речек, становится шире и глубже, течет в ущельях между гор и по равнинам, огибая холмы; и, преодолев двенадцать тысяч ли, впадает в бескрайнее море. Это самая могучая река в стране.
Паренек не знал, что такое море, и купец поведал ему, что это водоем, такой огромный, что корабль не может доплыть до другого берега. В него впадают все реки мира, и зеркало его вод больше любой суши, а синева так же чиста, как небесная лазурь. Около моря, в нижнем течении реки Янцзы, расположена Цзяннань – страна зеленых холмов и подернутых дымкой озер, где расписные беседки и изящные домики красуются на лугах, подобные фигурам на картине или словам в поэме. Женщины, одетые в струящийся шелк, гребут в легких челноках по спокойным водам и напевают песенки на нежном, утонченном наречии У.
Юношу зачаровал рассказ купца, и он захотел уйти с ним в Цзяннань, но никто в деревне не поверил байкам проезжего торговца, и родители не отпустили сына. Купец ушел, но оставил новому знакомому бутылочку из Цзяннани. Юноша написал письмо на тибетском диалекте, в котором обрисовал свои мечты и фантазии, вложил его в бутылочку вместе с кусочком чистого нефрита с близлежащих гор, запечатал и бросил в ручей, бегущий за деревней, с надеждой, что река принесет его послание в Цзяннань, за тысячи ли отсюда.
Через полгода одинокая девушка гуляла по берегу Янцзы за стенами Цзянькана – Города Камней и самой большой столицы в мире, увидела бутылочку, качавшуюся на волнах, и…
Тяньмин остановился, увидев на лице АА ужас, – ужас при осознании грозной тайны.
– Но… но это же «Сказки Янцзы»! – наконец воскликнула она. Сотни лет назад АА показала этот удостоенный многочисленных наград фильм своей подруге Чэн Синь. Поскольку после этого АА провела бо́льшую часть времени в гибернации, фильм все еще был свеж в ее памяти.
Ты живешь на одном конце Янцзы, а я на другом.Я думаю о тебе, любимая, каждый день,хоть нам и не встретиться.Мы пьем из одной реки.АА была так счастлива поделиться с Чэн Синь этим великолепным произведением искусства, сообщив ей, что его создали трисоляриане! А по словам Тяньмина, эту историю соткал его разум во сне…
– Верно, я рассказываю тебе «Сказки Янцзы», – спокойно подтвердил Тяньмин. И тем же ровным тоном сделал следующее признание: – Этот фильм, как и огромное множество других так называемых художественных произведений трисоляриан, я сочинил во сне. Трисоляриане завоевали доверие землян с помощью моих грез.
* * *Стратегической целью трисоляриан было уничтожить земную систему гравитационной связи, так чтобы земляне не успели осуществить всеобщую космическую передачу, положив тем самым конец Устрашению. Для этого необходимо было склонить землян к выбору на пост Держателя Меча кого-нибудь добросердечного и слабого, например Чэн Синь. А единственным способом достичь этой цели было убедить землян, что трисоляриане больше не представляют угрозы.
Уверить людей в том, что у трисоляриан вырваны клыки, можно было по-разному, но наиболее эффективный метод – это установить отношения доверия и доброй воли. Чтобы люди поверили захватчикам, в них нужно вызвать эмпатию к пришельцам, внушить им мысль: «Они такие же, как мы».
Эта цепочка рассуждений сложилась в результате многократных долгих дискуссий между трисолярианскими лидерами. Но они не представляли себе, как выполнить первую задачу в этой цепочке, а именно: изменить восприятие людьми трисоляриан как непреодолимо чуждых существ. Слишком велики были различия между двумя цивилизациями. В начале Эры Устрашения трисоляриане по неопытности открыли землянам некоторые факты об организации своего социума. Например, что родители, соединив свои тела при спаривании, умирают, распадаясь на нескольких «детей»; или что стариков и инвалидов принудительно дегидрируют и сжигают, чтобы повысить эффективность функционирования общества. В результате люди начали относиться к инопланетянам с величайшим ужасом и отвращением. Знаменитое изречение, когда-то брошенное людям трисолярианами, земляне подхватили и обернули против пришельцев:
«Вы клопы!»
Этой фразой трисоляриане хотели подчеркнуть огромный разрыв между двумя цивилизациями в научных знаниях и технологических достижениях. Но люди вложили в нее моральное и культурное осуждение. Как только на Трисолярисе пришли к власти сторонники мира, они попытались улучшить отношения между двумя народами, но историческое бремя и культурная пропасть были таковы, что их усилия не дали практических результатов. Трисоляриане были существами рациональными, мало подверженными эмоциям и сантиментам, а вот люди… Люди не могли забыть о зверствах, совершенных чужаками во время битвы Судного дня. Такая непримиримая ненависть казалась трисолярианам абсолютно иррациональной, они не понимали, как с ней бороться.
И тогда они вспомнили про Юнь Тяньмина и попытались найти ключ к сердцу землян в его разуме. Они записали все его сновидения, которые считали настоящей сокровищницей. Сам Тяньмин стал идолом для поклонников земной культуры. После тщательной обработки его сны были претворены в литературные и визуальные композиции, встретившие широкое одобрение среди трисоляриан. После тщательной адаптации эти работы были пересланы на Землю под видом творений трисолярианского искусства.
Осталось неясным, намеревались ли инопланетяне с самого начала обмануть людей. Возможно, отправка на Землю произведений Тяньмина была просто
