— У тебя все получится, — Надя протянула визитку, надеясь, что на этом странный разговор закончится.
Но Лиза почему-то уходить не торопилась, а все мялась у двери, постукивая пальцем по визитке «Кукушкиного гнезда».
— Что-то еще? — не вытерпела Надя.
— Не знаю, удобно ли говорить… Я слышала, ты хотела сменить Платона на другого клиента, а мой Игорь прямо грезит тобой… Ну, я подумала, может, поменяемся?
— Что?! — Надя не знала, чему поражаться сильнее: что под афишами на стенах Воскобойникова прячутся уши, или что ей грезит какой-то Заславцев.
— Я знаю, это не совсем равноценный обмен, но могу добавить скрипачку, — засуетилась Лиза. — Она еще молодая совсем, но уже взяла два конкурса! Только-только из консерватории, очень перспективная девочка! Ее можно с Игорем в дуэт поставить или даже трио собрать… Хочешь, я подыщу тебе альтиста?
— Так-так, подожди! — Надя подняла вверх ладони, пытаясь хоть так остановить эту рыночную торговлю. Мелкие по три или крупные по пять… Как будто не о музыкантах речь, а о картошке! — Не в курсе, откуда у тебя такая информация, но с Платоном у меня сейчас все в порядке. И я не собираюсь менять его ни на дуэт, ни на трио, ни на духовой оркестр.
— Прости, — виновато пробормотала Лиза и одарила Надю таким жалостливым взглядом, что у любого другого бы при виде этой скорбной мордашки проснулась совесть. У любого, но не у Нади: свою совесть она променяла на процент от свадебного гонорара. — Я слышала, что Платон… Ну, довольно проблемный клиент, а Игорь очень дисциплинированный, так что если будет желание, ты подумай…
— Нет у меня такого желания, — отрезала Надя. — Спасибо, что предложила, но у меня еще куча дел на сегодня.
Этот намек Лиза уже не могла проигнорировать, а потому послушно ретировалась, прикрыв за собой дверь. Надя откинулась на спинку кресла. Началось! Она знала, что за популярностью Платона неизбежно последуют конкуренты, что такой лакомый кусочек не останется без внимания других агентов. Правда, рассчитывала, что бороться придется с чужими, а не со своими. А теперь вот у себя же на работе придется держаться начеку и не подставлять спину. Это Лиза, молодая и неопытная, сделала ставку на природное обаяние и попыталась действовать в лоб. Остальные церемониться не станут. А уж если концерт в «Зарядье» пройдет успешно, а билеты уйдут под чистую, и Надя снова попробует атаковать Европу, — на сей раз зайдет с Рима, — вот тогда начнется настоящая агентская война.
Что ж, Надя уступать не собиралась. Не для того она вкусила радость от собственного жилья, чтобы прощаться с ним ради Игоря Заславцева. Пройти все уровни игры, чтобы вылететь перед схваткой с большим боссом и снова увидеть заставку? Ну, нет! Надя упрямо тряхнула головой. Слишком долго она жила бок о бок с братом-игроманом, и возвращаться к «пиу-пиу» за стенкой не планировала.
Перекусив, Надя поспешила уехать из конторы. Сегодня в «Кукушкином гнезде» должны были делать новую запись. Ларионова, как и все вокалистки, мечтала спеть «I will always love you», Платон настаивал на Моцарте, Надя пришлось вклиниться, объявить брейк и выбрать Леонарда Бернстайна с его мягкой и трогательной «Dream with me». И хотя Платон с Ларионовой взбунтовались хором: для одного песня казалась недостаточно академичной, а для другой — не очень-то популярной, Надя, как водится, поставила в споре точку. Правда, после этого ей начало казаться, что она вновь оказалась в школе, где против нее кто-то дружит, а Платон с Ольгой, стоило Наде появиться на репетиции, посылали друг другу загадочные взгляды и по-детски хихикали, Надя смирилась с ролью вредной старосты. Результат: вот, что ее заботило больше всего, а результат был прекрасен ровно настолько, чтобы включить этот номер в концертную программу.
К приезду Нади «Кукушкино гнездо» преобразилось. Вадик установил черный бархатный фон, развесил маленькие лампочки для интимности и поставил какие-то то ли коряги, то ли сухоцветы.
— Мне нужна страсть! — яростно дирижировал он из-за видоискателя. — Встаньте ближе… Так… Одной рукой он обнимает тебя, Ольга, другой — держит гриф. Симметрия… Оленька, бедро немножко… Ага-ага, вот так! Фиксируем!
Надя встала в сторонке, чтобы не привлекать к себе внимания. Издалека казалось, что Вадик снимает очередную парочку молодоженов: настолько убедительной выглядела игра Платона и Ларионовой. И ладно еще Ольга: все оперные певцы отчасти еще и актеры, но когда Платон успел поднатореть в лицедействе?
Он смотрел на свою партнершу так, будто их фотографировали на обложку любовного романа. Не хватало только расстегнуть ему рубашку посильнее, чтобы обнажить пресловутые кубики на животе и мускулистую грудь.
Не то чтобы Надю это сильно задевало, в конце концов, она привыкла смотреть на Платона в объятиях самых разных девушек, но Ларионова… О, она отличалась от них от всех. Выбивалась из толпы поклонниц, скорее, благосклонно позволяла к себе прикасаться. Впервые в танце вел не Платон, впервые он находился рядом с женщиной, ради завоевания которой требовалось попотеть. И Надя опасалась, что у него машинально включится охотничий азарт.
Беспокойство это вызывало вовсе не потому, что у Нади на Платона были какие-то свои виды. Просто если он включится в игру именно сейчас, когда ставки настолько высоки, а от его успехов зависит Надина карьера, последствия могут быть плачевными. Увлечется, переключится с музыки на ухаживания, начнет прогуливать репетиции… А ведь Надя только-только выдохнула и решила, что он взялся за ум!
— Ты хочешь ее поцеловать! — Вадик уже вошел в раж. — Посмотри, какая красотка! Оленька, добавьте чутка этой… Как ее… Неприступности… Во-о-от! Он добивается тебя. И смычок! Точно! Почему мы еще не задействовали смычок?! Проведи кончиком по ее груди…
— Я дико извиняюсь, — не выдержала Надя. — Но мы все-таки не эротику продвигаем, а музыку!
— О, дуэнья моя пожаловала, — Платон скривился, и Ольга фыркнула, пытаясь скрыть смех.
— Надя! — Вадик тут же забыл о съемках и бросился к гостье с распростертыми объятиями, оставив у нее на щеке отпечаток звонкого поцелуя. — Мы тебя не заметили, увлеклись мальца…
— Да я уж вижу, — Надя поборола желание вытереть щеку. — Просто мне кажется, вы тут слегка переусердствуете…
— Слушай, народу нужна эмоция! — Вадик по-итальянски вскинул руки. — Хайп, понимаешь?! Эротика — это ж движок всего, ты думаешь, почему «Игра престолов» такая популярная? Берешь обычную историю, бац! — добавляешь голых задниц…
— Я не смотрела, — робко вставила Надя. — В любом случае, у нас не та аудитория…
— Ты что, шутишь?! — Вадик опешил и картинно схватился за сердце. — Как не смотрела?! Ты, я, первый сезон и пара бутылок хорошего винишка. У тебя или у меня?
— Мы тут вообще-то ждем! — громко встрял Платон. — Снимаем или нет?
— Да погоди ты! — отмахнулся Вадик. — Ну что, у тебя или у
