В такой больничке полежать, это как в хороший отель съездить, скажу я вам. Не удивлюсь, если тут еще и бассейн с морской водой есть.
– Впечатляет? – уточнил у меня Петр Францевич. – Наше с Яной детище. Если бы вы знали, сколько мы сюда сил вложили, сколько души, сколько нервов.
– И сколько денег, – продолжил я иронично.
– Само собой, – и не подумал обижаться Вагнер. – Причем своих, а не заемных. Никаких дотаций, никаких субсидий, исключительно личный капитал.
Нет, надо мне выспаться. Собственно, чего я на него накинуться решил? Делает мужик свой бизнес, и делает. В конце-то концов, не наркотой же торгует, и не дурочек малолетних в Турцию продает для постельных утех? Ну а что до отстраненности данного места от широких народных масс, так подобное всегда было, есть и будет. Можно подумать, что в советское время вожди в районную поликлинику ходили.
– Нам в четвертый корпус, – сообщил мне Вагнер. – У нас там инфекционное отделение.
– Хм… – озадачился я. – Про «инфекционку» вы не упоминали. Если честно, нет у меня желания какую-нибудь заковыристую хворь подхватить, из числа тех, что воздушно-капельным путем передаются.
– Не подхватите, – успокоил меня Петр Францевич. – Просто внешний вид Руслана, он… Специфичен. По этой причине мы именно туда его и определили. Собственно, Руслан один занимает весь этаж, других пациентов там нет. Но его болезнь не носит инфекционный характер, в этом можете быть уверены. Лучшие врачи Москвы уже составили свое суждение по этому поводу, про анализы я и не упоминаю.
– Хорошо, – согласился я и снова зевнул. – Скажите, а кофе в вашем заведении есть? Засыпаю просто на ходу. Так сказать – полцарства за «Нескафе».
– Найдется, – с достоинством ответил Вагнер, а после усмехнулся. – Правда, не для всех. Гипертоникам, к примеру, его не видать как своих глаз, даже за деньги.
– Ну вопрос всегда только в сумме, – усмехнулся я.
– У меня персонал вышколен будь здоров, – покачал у моего носа указательным пальцем Вагнер. – Разумеется, прецеденты были, но нарушители вылетали с «волчьим билетом», их после этого даже в аптечный киоск на работу не брали. А оставшиеся точно знают – если что, никакие мольбы не спасут. Но у вас, мой друг, вряд ли обнаружатся проблемы с сердцем и давлением, не так ли? Кстати, не желаете после кардиограмму сделать? У нас отличное оборудование, в Германии на заказ изготовили.
– Пока ограничимся кофе, – предложил я и глянул на часы. – Но вот если бы к нему прилагалась тарелка пшенной каши на молоке, пара кусков хлеба с маслом и два-три ломтика сыра, это было бы счастье. Но утренняя раздача еды, надо думать, уже закончилась?
Самое забавное – я абсолютно точно указал блюда из «меню № 6» стандартного понедельничного завтрака. Но одновременно в этом и крылась моя ошибка. Вагнер же немец, что я у него попросил, то и получил. Просто в «меню № 3», например, бутерброды с севрюгой фигурировали, а в «меню № 9» паровые куриные котлеты с пюре, так что стоило не скромничать в своих запросах. Может, это и не такая больничная классика, как каша и сыр, но мне котлеты больше по душе. Вот только переигрывать было уже некрасиво.
Все разновидности меню я с интересом изучил в небольшой, но крайне миленькой столовой четвертого корпуса, созданной, насколько я понял, специально для тех, кто любит питаться в компании. Остальным пациентам пищу доставляли прямо в палаты. Воистину – любой каприз за ваши деньги. Сами посудите – я насчитал двенадцать видов. Двенадцать! Как видно, каждый соответствовал своей группе болящих – диететику одно, желудочнику другое, сердечнику третье.
Ну не по толщине же кошелка их формировали? К тому же, за этот забор бюджетники все равно не попадают, если тут оказался, то уже данному меню соответствуешь.
– Ну, пошли к вашему горемыке, – облизав ложку, и отпив из кружки отличного кофе, предложил я. Не из чашечки, а из кружки, предусмотрительный Вагнер отдал соответствующее распоряжение. – Сон отступил, пользуйтесь вспышкой активности. Вижу, вижу, что спешите, потому допью на ходу.
– Плохая идея, – немного удивив меня, покачал головой Петр Францевич. – Лучше я подожду, спокойно завершите завтрак. Желудок ошибок не прощает, поверьте врачу. Да и другие причины на этот счет имеются.
Смысл, который Вагнер вложил в эти слова, стал мне понятен чуть позже, когда мы наконец добрались до палаты его друга Руслана.
Черт, какая же в ней стояла вонь! Не помогали ни очистители воздуха, ни навороченный кондиционер, установленный под потолком, ни марлевая маска, которую мне вручил Вагнер перед тем, как сюда зайти. Смрад гниющего заживо тела лупанул меня как молотком по голове, я чуть «меню № 6» обратно из себя не исторг.
Про внешний вид этого горемыки я уж и не говорю. По изъеденному язвами лицу было просто невозможно понять, как этот человек выглядел раньше. Да что там! Не знай я, что это мужчина, то затруднился бы и с определением пола.
Да, это точно не типовое заболевание. Кому-то этот самый Руслан крепко перешел дорогу. Кому-то сильно непростому. Я не эксперт по проклятиям и порчам, но даже мне ясно, что его не просто хотели убить, кто-то желал, чтобы он еще и помучался. Хорошо так помучался, от души, качественно. Чтобы всю жизнь свою перед смертью вспомнил и каждый поступок в ней взвесил, точно перед Страшным Судом, но еще при жизни.
– Бо-о-ольно-о-о-о, – проскрипел голос, в котором ничего людского уже не было. Распухшие, точно оладьи, губы шевельнулись, по ним потекла зеленоватая вонючая жижа. – Бо-о-ольно-о-о-о. Э-э-э-э-э…
Мать моя женщина! Он еще и в здравом уме!
– Укол, – бросил Вагнер сестре. – Четверть дозы.
Даже знать не хочу, что именно они ему колют. Но и не осуждаю, поскольку мужика корежит очень уж неслабо.
Я с собой захватил пару зелий, тех самых, с помощью которых некогда помог господину Ряжскому во в чём-то схожей с этой ситуации. Можно было бы подарить приятелю Вагнера двадцать-двадцать пять минут без боли, но стоит ли? В данной ситуации это не благодеяние, а часть пытки, которую ему и без меня кто-то устроил.
И все же интересно, за что его вот так?
Я глянул на Вагнера и ткнул пальцем в направлении двери, давая ему понять, что пора на выход. Делать мне тут больше было нечего. Да и невмоготу, если честно, очень уж запах жуткий. Как сестры здесь подолгу находятся, в ум не возьму. Им за вредность тройной оклад платить надо. Впрочем, может, так оно и есть.
– Что скажете? – Мой наниматель стянул повязку с лица и глотнул свежего коридорного
