Время шло, слова кончались, а река безмолвствовала.
Я уж решил, что придется с набережной в реку прыгать, как у моих ног плеснула изрядная волна, замочив при этом кроссовки. Когда же она схлынула обратно, то рядом обнаружился невысокий старичок в затрапезном капитанском кителе образца тридцатых годов, мятой, когда-то белой фуражке и брюках с желтым кантом.
– То-то мне лицо знакомым показалось, – весело сказал он. – Помню я, ведьмак, как дуры мои тебя из воды вытаскивали.
– Здрав будь, Хозяин, – поклонился я ему, внутренне радуясь тому, что с русалками объясняться теперь не придется. Они и вправду на голову не сильно крепки.
– Мне девки рассказали, что какой-то обалдуй ором над рекой орет, их на беседу зовет, – дружелюбно продолжил водяник. – Они уж с полчаса над тобой потешаются. Всякое вроде за века видели, но такого балагана – нет. Вон ко мне и то приплыли, хоть и знают, что я этого не люблю, позвали глянуть на дурня, что пытается русалок на обычные слова подманить. И еще шепнули, что ты Сазаныча поминал. Так ли?
– Истинно, – подтвердил я.
– Ишь ты, – покрутил головой старичок, хитро щурясь. – Я-то думал, он давно под корягами уснул, водорослями порос, что твой валун. Ну оно и понятно. В раньшие времена он на пару с братом своим, Гольянычем, на Оке-реке владычил, но потом, вишь ты, не заладилось у них. Рассорились браты, вот Сазаныч в иные края и подался. Сам его видел?
– Нет, – помотал головой я. – Мне про него Карпыч рассказывал. Вот с ним мы хорошие знакомцы.
– Карпыч! – непритворно обрадовался водяник. – Старый плут! Он мне в зернь лет двести тому назад сотню карпов зеркальных проиграл, да так и не вернул должок. Не любит он эту рыбу отдавать, она же ему как родня. Плотвы косяк пригнал, да и только. Коли его увидишь, ведьмак, так передай – Налимыч с Москвы-реки про должок не забыл, просил напомнить. Не дело так поступать.
– Исполню поручение, – твердо пообещал я. – Если жив буду.
– Никак ты помирать собрался, парень? – изумился водяник. – Вроде молод еще. Болезнь какая приключилась, никак? Или ты из тех идиотов, что от любви топятся? Так это не в моей реке давай, мне своих таких хватает. Вон к деду Голавлю в Яузу ступай, он по старости лет кого хочешь в звание утопленника переводит. Хотя это, может, потому, что у него раков совсем не осталось, кормить их не надо. Загадили ему реку за последние сто лет очень сильно. И мне достается, но ему – особо.
– Да беда у меня, Хозяин, – вздохнул я. – С Кащеевым семенем сцепился, не поделили мы с ним кое-что.
– А я видал его года три назад, – немедленно сообщил мне Налимыч. – Приходил он ко мне с поклоном и дарами, клянчил одну вещицу из кладовых. И как прознал только, что я ее храню! Цену неплохую давал, не стану врать. Пяток непорочных девок, что по доброй воле утопятся – это, знаешь ли, парень, редкость в наше время. Но больно у его семейки репутация скверная, потому ничего я ему не отдал. Не дело иным вещам в такие руки попадать. Да и темнил он наверняка. Одна девка, может, и утопится по собственному почину, у них по молодости в голове свист один. Но чтобы пятеро разом? Тем более нынешних распустех, которым озеро бочажком кажется? Это вряд ли.
– Да сволочь он, – подал голос Стас. – Верно говоришь, отец. Друга нашего к себе забрал, говорит, что если вон он кое-кого не убьет, что тому кранты. Олегу, в смысле.
– Олег – ведьмак? – нахмурился водяник. – Речной охранитель? Так это о нем ты горлопанил?
– Ну да, – покивал я. – И без вас нам его не найти.
– Ты парень, не тяни, рассказывай, – попросил водяник. – Солнышко выйдет, я в реку уйду, мне с Ярилиным оком лишний раз видеться радости нет.
– Давай лучше я вопрос изложу, – предложил Николай. – Ты вон и глотку сорвал, пока орал над водной гладью.
Судя по всему, он рассудил, что я окончательно теряю связь с реальностью, и решил взять дело в свои руки. И пусть его. Опять же – если что, долг перед Хозяином Москвы-реки на двоих разделим. Позвал-то его я, но просьбу изложил Нифонтов.
Впрочем, что-что, а раскладывать тему по полочкам оперативник в самом деле лучше меня умел. За пару минут он ввел водяника в курс дела, и тот понял, что от него требуется.
– Э, ребяты, вон вам чего нужно… – Старичок почесал зеленые волосы на затылке, забавно при этом сдвинув фуражку почти на нос. – Непростая задачка, прямо скажу. Мыслите вы верно, вода – она одно целое. Капля дождя в придорожной луже до того в моей реке текла, а до реки под землей пребывала, в глубинных водах. А еще раньше туманом над лугом стлалась, или в стакане плескалась. Что она одна видела – то и остальные. Но вот сыскать ведьмака в городе… Нелегко это.
– Вы единственный, кто нам помочь может, – честно признался я. – Знаю, что есть другие способы поиска, по крови, например, но где ту кровь взять? Не найти нам Олега без вас до вечера, никак не найти. А завтра уже и искать будет некого. И некому.
– Ладно. – Водяник глянул на небо, начавшее розоветь. – Попробую помочь, авось и отыщется тот дом, где вашего дружка ховают. Делал я пару раз что-то схожее в былые времена, еще для Архарова. Уважительный был человек, с пониманием.
– Благодарствуем, – в пояс поклонился ему Николай, я повторил его движение, и даже Стас нечто подобное изобразил. – Нам тут ждать?
– Какое там, – махнул рукой старичок, причем в этот момент я заметил, что между пальцами у него имеются перепонки. – Быстро только лягуха икру мечет. Ступайте себе.
– А как же тогда? – переглянулись мы с Николаем.
Вот ведь. Нечасто увидишь Нифонтова растерянным.
Налимыч усмехнулся и беззвучно канул в воду. Впрочем, мы даже озадачиться тем, что теперь делать дальше, не успели, как он снова показался на поверхности.
– Вот, ведьмак, держи, – водяник протянул мне небольшую банку, наполненную водой. В такой, если не ошибаюсь, майонез продавали в те времена, когда я еще маленький был. – Ежели мне чего вам сказать понадобиться, она булькать начнет. Громко так, не прозеваете, коли не заснете. Понял?
– Предельно. – Я аккуратно принял емкость у него из рук. – Какой сон, не до него теперь.
– Не разлейте, – предупредил Налимыч. – Это вода моей реки, я ей хозяин. Где она есть, там и я могу появиться. А до другой
