— Ариана, я сражен вашей красотой. — Берч попытался перехватить мою руку — очевидно, для поцелуя, — но не преуспел в этом. Раздраженно цокнув языком, он предпринял новую попытку сближения. На этот раз словесную. — Кстати, вы…
Я искоса посмотрела на круглое, излучавшее довольство жизнью лицо Берча и, взяв со стола нож и вилку, меланхолично перебила его:
— Нет.
Тот, если и опешил, то ненадолго.
— Что «нет»? — не понял он. — Я не успел ничего спросить.
— На любой ваш вопрос ответ «нет», — любезно пояснила я, слишком рьяно орудуя ножом, разрезая бекон. — Избегая возможного недопонимания с вашей стороны, рин Берч…
— Для вас я просто Майкл, — быстро вставил новый знакомый.
Нож угрожающе скрипнул по тарелке. Настойчивый малый, такие обычно намеков не понимают. Ладно, придется сказать пожестче.
— Отлично, — покладисто согласилась я, — вы, просто Майкл, вызываете у меня раздражение одним своим видом, поэтому настойчиво попрошу вас отсесть за другой стол и не портить мне завтрак.
В наступившей тишине столовой раздавшийся смешок Оуэна прозвучал непозволительно громко. Подняв глаза от тарелки, я с удивлением заметила, что все разговоры смолкли. Взгляды были обращены в нашу сторону. Такой неприкрытый интерес обжигал не хуже жара растопленной печи. Среди множества чужих лиц мне в глаза бросилось одно, уже знакомое. Эйверли, в отличие от остальных студентов, не пялился на разворачивающееся перед ним зрелище. Вместо этого он сосредоточенно читал разложенную на столе газету. Рядом с ней стояла чашка чая, в которую он щипцами положил два куска сахара и вновь вернулся к газете, так и не удостоив меня вниманием.
Забавный тип. Мог бы просто помахать рукой. Я бы так и сделала.
Я отложила приборы в сторону, возвращаясь в реальность. Майкл раздул ноздри, явно взбешенный моим ответом. Я чуть отодвинулась, настороженно обдумывая, не переборщила ли с резкостью. Задеть мужское самолюбие какого-нибудь разбалованного богатого сыночка мне бы не хотелось. Хотя бы не в первый день!
— Значит, вот как? — Майкл гневно сверкнул ярко-синими глазами и, пока я прикидывала вероятность того, что меня убьют на глазах у столь почтенной публики, вскочил на ноги. Деревянная скамья подо мной опасливо покачнулась, но упасть мне не позволили. — Тогда к чему тратить время на уговоры?
Сильная тяжелая рука Майкла подхватила меня, не дав рухнуть на пол. Я и глазом не успела моргнуть, как оказалась притянута к нему. Оуэн, успевший отскочить от перевернувшейся скамьи, ошалело взглянул сначала на меня, потом на Майкла и, засучив рукава, явно принялся творить какое-то заклинание. Судя по всему, дело это было небыстрое. Патрик, не обладавший ловкостью моего друга, оказался на мраморном полу и, тряся головой, дрожащей рукой старался нашарить слетевшие с него очки.
Хватило одного взгляда, которым я мазнула по столовой, чтобы понять: на помощь рассчитывать не стоит. Поведение Майкла явно не одобряли, но вступать в конфронтацию не собирались. Право сильнейшего? Или просто того, кто подсуетился первым? Боже, да какая разница!
Я вынырнула из суматошных мыслей вовремя. Майкл как раз склонился ко мне: то ли чтобы поцеловать, то ли намереваясь придушить. Но все-таки скорее первое, чем второе. Наверное, что-то подобное имел в виду Оуэн, говоря о попытках меня скомпрометировать. Несмотря на абсурдность ситуации, я едва не рассмеялась. Уж в чем, а в скорости принятия решений Майклу не откажешь.
Пухлые губы почти коснулись моих, когда, вдруг округлившись, выдали сначала болезненный вскрик, а затем — череду приглушенных ругательств. Пользуясь моментом, я торопливо убрала коленку от мужского достоинства Майкла, но только ради того, чтобы приставить к его пульсирующей на шее вене нож. Тот самый, которым минутой ранее аккуратно разрезала бекон. Конечно, это не кинжал, но хоть что-то. Вот и навыки, обретенные в деревне, пригодились!
Оуэн за спиной наконец-то закончил заклинание. Передо мной промелькнули две искры, которые в воздухе сверкнули алым и вдруг превратились в наручники, защелкнувшиеся на запястьях Майкла. Под их тяжестью он охнул и был вынужден склониться над столом. Его синие глаза смотрели на меня из-под упавших на лоб кудряшек потрясенно и с непониманием.
Повисшая тишина была такой острой, что дотронься до нее — и порежешься осколками.
— Я надеюсь, мы с вами поняли друг друга, — медленно сказала я и положила на скатерть нож, который все еще сжимала в руке.
Не оглядываясь, на ватных ногах прошла мимо молчавших студентов, забывших об остывающих завтраках. Мельком я снова заметила Эйверли. Тот, делая глоток чая, невозмутимо скользил глазами по строчкам газеты. Его равнодушие заставило меня горделиво задрать подбородок. Способности к сопереживанию у него, очевидно, не больше, чем у табуретки! Ничего, я и сама справлюсь.
Когда к моим шагам добавились быстрые легкие шаги Оуэна, я мысленно выдохнула. Ладно, одна-то я, может, и справлюсь, но с помощью гораздо легче.
— Спасибо, — горячо выдохнула я, как только мы оказались за пределами столовой. — Без тебя я бы не выкрутилась.
Оуэн чуть дернул плечами, но по его лицу скользнула довольная улыбка. Узкие плечи будто бы стали шире, а сам парнишка выпятил щуплую грудь вперед.
— Не мог же я тебя бросить, — важно сказал он и тут же нахмурился. — Но с Майклом ты зря сцепилась. Он тот еще повеса и своего не упустит. А ты фактически помахала перед его носом красной тряпкой…
Я раздраженно дернула щекой и честно призналась:
— В мои планы это не входило.
Оуэн хотел что-то добавить, но его окликнули. Я, не ожидая ничего хорошего, обернулась.
К нам спешил высокий, стройный молодой мужчина. Вероятно, ровесник Арианы: на вид ему не больше девятнадцати. Я мысленно вздохнула. На момент смерти мне было двадцать семь лет, так что я ощущала себя довольно странно в теле младше моего реального возраста. В деревне это еще не так сильно ощущалось (я мало с кем общалась), но здесь это могло стать проблемой. Незнакомец приблизился, и у меня перехватило дыхание от его обаятельной улыбки — ее теплоту чуть притуплял задумчивый, осторожный взгляд янтарных глаз. Того самого, от которого сердце моего новоприобретенного тела учащенно забилось. Я непонимающе потрясла головой. Что происходит?
— Рин Оуэн, я хотел выразить восхищение вашим смелым поступком. Простите, что не вмешался и не помог вам.
— Все в порядке, — явно бахвалясь, ответил Оуэн и, спохватившись, добавил: — Рин Далтон, позвольте представить вам Ариану Роук.
Так, кажется, я покраснела. А судя по тому, как в висках застучали колокольчики, у меня еще и пульс участился. Значит, вот какие типы нравились настоящей Ариане?
Я уже внимательнее
