- Видите вон тот кран, второй слева?
- Ну? - не скрывая раздражения, с вызовом буркнул Калмыков.
- Он стоит слишком близко к одной из жилых девятиэтажек.
- И что? - все тем же раздражённым тоном рявкнул Андрей Семёнович.
- Я же говорю - идёмте, покажу! - Григорий снова широко улыбнулся, а в глазах, в очередной раз, блеснул азартный огонёк.
- Тьфу ты! - в сердцах выругался банкир, - Детский сад какой-то, честное слово!
Григорий улыбнулся ещё шире, удовлетворённо кивнул и ринулся продираться сквозь сухие заросли сорняка, прокладывая путь в сторону возвышающихся вдалеке высотных кранов. Андрей Семёнович, немного помешкав, плюнул и поплёлся следом.
3.
Выйдя на освещённую фонарями улицу и оглядев себя с ног до головы, Калмыков остолбенел. Ещё утром бывшая белоснежной рубашка теперь превратилась в какое-то нелепое подобие одежды. Брюки - его любимые, светлые брюки - выглядели так, будто по ним пробежало стадо диких бизонов. Галстук и вовсе был безнадёжно утрачен, как дорогой и, непременно, красивый аксессуар. К тому же Андрей Семёнович обнаружил, что на левом рукаве отсутствует одна запонка.
Но ещё больше Калмыкова шокировали не утраты в собственном внешнем виде. Тут-то, как раз, все было логично. Его больше удивил внешний вид Григория, одежда которого не то, что не испачкалась... она даже не помялась! В любом случае, контраст между их внешним видом был весьма ощутимым. Тихо хмыкнув, но, не придав особого значения обнаруженному необъяснимому факту, Андрей Семёнович проследовал за своим новоявленным проводником в густую темноту огороженной забором стройки.
- Что мы здесь забыли? - полушёпотом спросил Калмыков, особо не надеясь на ответ, - Эти стройки охраняются, между прочим.
- Нам нужно забраться в кабину крана, - буднично ответил Григорий, ловко лавируя между разбросанным повсюду строительным мусором.
- Нам нужно? - съязвил Калмыков, - Если не ошибаюсь, у меня никто не спрашивал, нужно ли мне туда лезть.
- Поверьте, Андрей Семёнович, вам это нужно даже больше, чем мне. Просто поверьте, потому, что я не смогу объяснить для чего это вам. Вы сами поймёте, когда окажетесь наверху.
Калмыков минуту стоял, молча, понурив усталые плечи и тяжело дыша. Больше всего ему сейчас хотелось оказаться в мягком домашнем кресле с тарелкой спагетти на коленях и пультом от телевизора в руке. А вот чего он действительно не хотел, так это идти на поводу у какого-то умалишённого, неуравновешенного молодого человека, беспрестанно фонтанирующего сумасбродными идеями. Мало того, что можно нажить неприятностей на собственную голову, так ещё и не понятно для чего вообще ему всё это нужно?!
И только где-то глубоко внутри какой-то чуть слышный детский голосок требовал, кричал: 'Не останавливайся! Иди! Живи, пока есть возможность!' И противиться этому зову не было никаких сил.
Андрей Семёнович резко, с шумом выдохнул, мягко отстранил Григория и решительно зашагал в сторону стоящего неподалёку крана.
Подъем на высоту девятиэтажного здания потребовал очередной порции сил, которые были и так почти на исходе. Спасало то, что чем выше поднимался Андрей Семёнович, тем сильнее его обдувал лёгкий ночной ветер, которым внизу и не пахло. Ветер принёс долгожданную, спасительную прохладу. И стало хорошо. Калмыков сидел у кабины подъёмного крана, бессильно распластавшись на грязном, металлическом полу, тяжело, хрипло дышал, а под ним горел миллионами огней такой знакомый, а теперь ещё и такой красивый, такой непостижимый город. Теперь не было в нем душных улиц, не было толп потеющих и бесцветных лиц, не было плавящегося асфальта и начальников с их кредитными комитетами. Под ногами лежал живой организм, он дышал. Дышал ровно и спокойно, как дышит большой, сильный медведь, засыпающий в своей тёплой, уютной берлоге. Без суеты, без волнений. Только сон. Только дыхание. Прохладное и свежее.
- Андрей Семёнович! - Калмыков открыл глаза и не сразу понял, что происходит и где он находится. Перед ним стоял все тот же Григорий. Лицо его было взволнованным, - Андрей Семёнович, с вами все хорошо? Вам плохо не стало?
- Нет, нет, Гриша, все нормально. Я просто устал немного. Видимо, вздремнул. Присаживайся. Здесь так красиво.
Григорий удовлетворённо улыбнулся, кивнул и присел рядом, подогнув колени и водрузив на них руки.
- Да... Красиво. Я и не помню, когда последний раз видел такую красоту, - голос парня был каким-то задумчивым. Будто он находился где-то совсем далеко. Калмыкова это даже удивило, потому что никогда раньше он не замечал за Григорием подобной интонации.
- Чего это ты? На ностальгию потянуло?
- Странное дело, Андрей Семёнович... Я только сейчас обратил внимание на то, что почти ничего не помню о себе, - Григорий обернулся к Калмыкову. Лицо его было каким-то хмурым и слегка растерянным.
- То есть? С памятью проблемы, что ли?
- Да не то, что с памятью... Как бы вам объяснить... Такое ощущение, будто все, чем я жил раньше, теперь не имеет значения. Я ведь даже имени своего не помню.
- Как это не помнишь? Ты же сам представился Григорием. Гришей. Или Грихой. Сказал, что могу тебя называть, как мне удобно.
- Да, точно! Гриха! - Григорий просиял улыбкой, но тут же снова заметно поник - Надо же... Забыл...
- Ну, ты даёшь, парень. Ты случайно у психиатра не наблюдаешься? А то поведение твоё... Ну, как бы тебе поделикатнее сказать?
- Да я понимаю. Можете не стесняться в выражениях.
- Нет, ну я не буду говорить ничего плохого. Просто поведение твоё такое... ммм...экстравагантное, что ли.
- Хорошее слово подобрали, - Гриша снова улыбнулся, - Красиво выкрутились! Я даже за комплимент это принял. Экстравагантное! Ха! Супер!
Повисла пауза. Город засыпал. На крыше крана сидели двое и на их усталых лицах сияли довольные улыбки. Тишину нарушил Григорий:
- А вы тоже ту девушку видели?
- Девушку?
- Ну, да. Ту, которая в аэропорту по взлётной полосе шла. В длинном белом сарафане до пят. Блондинка с яркими, голубыми глазами. У неё ещё волосы светятся, как будто сзади кто-то фонариком светит!
- По взлётной? Ты хочешь сказать, что кроме нас на взлетке ещё кто-то был?
- Ну, да! Я же говорю - девушка,- он помолчал и тихо добавил: - Красивая.
- Нет, не видел, - с нотками удивления в голосе ответил Калмыков.
- Жаль. Она бы вам понравилась.
- Послушай, я, хоть и бежал за тобой как угорелый, но заметить человека на открытом пространстве был вполне способен. И я уверен, что никакой девушки в белой одежде там не было. Мало того, если бы она там была, то одежда у неё была бы красной. Там все красным было! Закат и все такое.
- Возможно... - задумчиво и неопределённо сказал Гриша, - Но она
