- Восемь!
Вадим Андреевич снова осматривается. Из-за поворота маячит свет фар. Он торопливо бежит к машине, бросает ребёнка на пассажирское сидение, сам садится за руль и сдаёт задом, так, чтобы 'Мерседес' скрыл изувеченную девушку от лишних глаз. Он успевает вовремя - машина проезжает мимо, не сбрасывая скорости.
Взгляд девушки уже не такой ясный, но она всё ещё в сознании. Силин склоняется над ней, подхватывает под руки и тащит на заднее сидение. Он слышит, как в её спине хрустят изломанные кости. Девушка не сопротивляется, только хрипит и чуть слышно постанывает.
- Семь!
Спустя минуту он уже выруливает на примыкающую к проспекту улочку и медленно движется в сторону океана. От мягкой качки кроха успокоилась и теперь только тихо всхлипывает.
Судя по данным навигатора, до воды - полтора километра. Там наверняка есть какой-нибудь скалистый обрыв. В конце концов, молодая мамаша вполне могла впасть в послеродовую депрессию и сигануть в море-океан. Почему бы нет?
- Шесть!
Планы меняются, едва в свете фар проявляется железнодорожный переезд. Это даже лучше, чем обрыв! Молодую мать сбивает поезд. Ребёнок чудом остаётся жив.
Местность безлюдная. Освещение - только у переезда. В сторожке дежурного - темно. Возможно, спит. Или вообще никого.
Силин сворачивает с дороги, проезжает сотню метров по гравию вдоль железнодорожного полотна, скрывает машину за густо растущим кустарником, глушит двигатель и гасит фары. Вокруг - непроглядная тьма, если не считать тусклого света идущей на убыль луны.
В салоне пахнет кровью. Малышка уснула. Её мать продолжает хрипеть. Снова вибрирует мобильник. Силин хватает его и разламывает напополам.
- Пять!
Вытаскивает девушку из машины, её ноги безвольно ударяются о камни. Силин собирается отнести её поближе к рельсам, но в последний момент слышит шаги. Он видит мужской силуэт. Кто-то идёт вдоль железной дороги со стороны переезда с фонарём в руках.
- Четыре!
В машине начинает хныкать малышка. Силин бросает девушку и забирается в салон. Он закрывает ладонью рот ребёнка. Та ворочается, пытаясь вырваться. Силин наблюдает за приближающимся дежурным по переезду. Теперь он всего в каком-то десятке метров от машины. Луч фонаря бьёт вперёд, но стоит повернуть его в сторону, и он без труда увидит припаркованную машину.
- Три!
Девочка начинает извиваться и вертеть головкой. На мгновение у неё получается вывернуться и кашлянуть. Тогда Силин подхватывает малышку на руки и прижимает ладонь к лицу ещё сильнее. Он оборачивается на лежащую на земле девушку. Та смотрит на ребёнка и беззвучно шевелит губами. Её щека дрожит от напряжения. Она пытается что-то сказать, но вместо слов изо рта выползают сгустки крови.
- Два!
Дежурный по переезду останавливается, водит лучом фонаря по сторонам, опускает вниз и гасит. Постояв немного, разворачивается и идёт обратно.
Вадим Андреевич облегчённо выдыхает. Он чувствует, как по спине стекают крупные капли пота.
Дежурный входит в сторожку, и Силин убирает ладонь с лица девочки. Малышка ведёт себя спокойно и больше не плачет. Он не сразу понимает, что произошло. Он уверен, что ребёнок уснул. Он даже на сидение её кладёт медленно и аккуратно, чтобы не разбудить. И только когда снова собирается перенести её мать поближе к рельсам, догадывается что на самом деле сделал.
- Мразь!!! - слышится в голове голос Амби, но в следующее мгновение он срывается на крик.
- Мра-а-азь! - хочет орать Силин, но вместо этого выходит только нечленораздельное рычание. Он ненавидит, презирает себя! Если бы он мог, он бы убил себя, не раздумывая, в одно мгновение! Но в то же время он знает, чья это ненависть и чьё желание. Чёртов Амби! Будь ты проклят!
- Один! - объявляет Шэнли Дин.
Свет из шлема льётся в глаза потоком. Гулкие удары нейротрансплантатора набрали оборот и слились в монотонный гул. Амби кричит. Сюрреалистичная какофония звука и света. Толчок! Силин почувствовал, как на мгновение оказался в небытии. Стихли все звуки, погас свет, исчезли чувства и эмоции. Никаких мук совести или жажды жизни. Ничего. Только чистое сознание.
Глава 8. Алиса
А потом был удар.
Его словно молотом вколотили. Против воли, против желания, но, черт возьми, как же это оказалось приятно! Вадим Андреевич вдруг почувствовал каждую клетку своего тела. Он ощутил каждую мышцу, каждый миллиметр кожи. Вдох! Грудь с легкостью набрала воздух. Тот оказался сладким на вкус.
Ноги! Как же давно он их не чувствовал!
Даже звуки были теперь слышны иначе. Чётче! Сочнее!
Больше всего удивило отсутствие боли. Боли не было совсем! Нигде ничего не болело. Совершенно! Силин уже успел забыть, что такое вообще возможно.
Кто-то притронулся к его руке.
- Поздравляю вас, Вадим Андреевич! - Услышал он голос Сюин Чен, которая, судя по интонации, осталась очень довольна результатом. - Вы это сделали!
Силин промычал. Он хотел сказать, чтобы его поскорее отвязали. Ему не терпелось прочувствовать новое тело, увидеть его. Он ощущал ровные, ритмичные удары собственного сердца, которое работало теперь, как мотор новенького 'Бентли': размеренно, уверенно, мягко.
Сюин Чен отстегнула шлем и стащила с головы клона. Вадим Андреевич открыл глаза. Изображение было идеальным. Он и подумать не мог, что вообще возможно видеть настолько чётко!
- Потрясающе... - тихо сказал Силин и не узнал собственного голоса. Теперь он звучал молодо, чисто и легко. - Это потрясающе! - Воскликнул он, уже не сдерживаясь, и почувствовал, как по вискам потекли горячие слёзы.
Силин смеялся и плакал одновременно, лёжа на топчане нейротрансплантатора. Сюин Чен стояла рядом и внимательно наблюдала.
- Вадим Андреевич, - позвала она.
- Это потрясающе... - снова повторил он и глубоко вздохнул. - Невероятно...
- Всё верно, Вадим Андреевич. Трансплантация прошла безупречно. Ваше новое тело в идеальном состоянии. Как вы себя чувствуете?
- Шутите? - сквозь смех спросил Силин. - Да мне так хорошо никогда в жизни не было! Я даже слов не могу подобрать, чтобы выразить... Это самое невероятное, что со мной когда-либо происходило! Ваш профессор - волшебник! Понятия не имею как он это делает, но его без сомнений можно назвать богом во плоти!
- А вы верите в бога? - зачем-то спросила Сюин Чен.
- Теперь я вообще не знаю, во что верю! Зачем мне бог, если есть Шэнли Дин? - Он снова захохотал. - Кстати, где он? Где профессор? Он говорил, что придёт, когда всё закончится.
- Я уже здесь, мистер Силин, - профессор подошёл ближе.
-
