Я заметил и еще кое-что: многие из встречных людей, завидев клеймо у меня на лбу, тут же отводили глаза, а то и вовсе опасливо сторонились. Это было неприятно, но винить их мне не хотелось. Кто знает, как реагировали бы люди в нашем мире на появление таинственных пришельцев ниоткуда со странными способностями. Пожалуй, здешние жители проявляли куда меньше агрессии, чем могли бы. А может быть, просто уже привыкли?
Первым делом я, как законопослушный человек, наведался в канцелярию маркграфа, где немолодой писарь с бледным лицом и длинными сальными волосами, быстро работая гусиным пером, выписал мне бумагу о том, что я ознакомлен с Жалованной грамотой егерям, и выдал мне Свидетельство о пожаловании, в котором я именовался господином Руманом из Брукмера. Писарь сказал, что писать «из Чернолесья» не будет, дабы не гневить Мучеников и не поминать лишний раз лихо, да еще и письменно.
Затем, уже полноценным подданным карнарского короля, я отправился приводить себя в порядок — Винс сказал, что без правильной одежды никакого веса моему достоинству не будет, и я с ним согласился.
Через толпу на рынке нам с Винсом пришлось пробиваться с заметным трудом: человеческое море, пульсируя приливами и отливами, несло нас от одного киоска к другому, то прибивая к какой-нибудь лавке, то вынося к деревянному помосту, на котором пятеро скоморохов в лоскутных чулках, смешно дрыгая ногами, плясали под музыку лютни. Музыки, впрочем, было почти не слышно из-за гомона, так что казалось, что они просто кривляются, кто во что горазд.
В киосках торговали всем подряд: хвалеными жареными колбасами, бусами из ярких камней, разноцветными тканями, душистым медом в деревянных кадушках, скрипучими кожаными поясами, раскрашенными деревянными свистульками.
Придерживаться какого-то определенного направления в этом море было тяжело, но я, все же, старался — иначе куча намеченных на сегодня дел таки осталась бы несделанной.
Сперва мы с Винсом зашли к Синде — рослому крепкому мужчине лет сорока, внимательно осмотревшему принесенные мной жала и выдавшему за них пять крон с мелочью. Затем заглянули в платяную лавку, где я обзавелся костюмом, какой по уверениям Винса и продавца был приличен для егеря или рыцаря: пара белых широких рубашек, черный с алым кафтан, суконные портки с кожаными нашивками, сапоги и шляпа. Также я взял толстую кожаную куртку и плащ — все это вместе обошлось мне без малого в шесть крон.
Наконец, человеческий прибой вынес нас с Винсом к лавке с вывеской в виде перекрещенных меча и ружья и подписью «Тийен и сыновья».
Старый Тийен оказался приветливым низкорослым колобком с сияющей лысиной, обрамленной седыми кудрями. Увидев меня, он расплылся в радушной улыбке.
— Ваше инородие! — заговорил он с тем же картавящим акцентом, что у Бажана. — Приветствую в моем скромном заведении. С кем имею честь? Кажется, вы у меня раньше не бывали?
— Меня зовут Руман, — ответил я, уже смирившись с новым именем. — Я совсем недавно в Брукмере. Вот ищу себе что-нибудь из оружия. Мне посоветовал к вам обратиться мой друг, господин Бажан.
— Вы пришли именно туда, куда нужно! — заверил меня колобок, всплеснув руками. — С вашего позволения, у меня лучший ассортимент по эту сторону пролива! Возможно, по богатству выбора с моей лавкой могла бы сравниться галерея Утриди в Ансо, но цены, цены! Они там просто заоблачные! Да к тому же, мы ведь не в Ансо, верно? И, при всем уважении, вряд ли ваше инородие могло бы там оказаться.
— Почему же? — осведомился я, желая поддержать светскую беседу.
— Но ведь… — он замялся, как человек, нечаянно заговоривший в доме повешенного о веревке. — Но ведь… Жалованная грамота егерям ограничивает передвижение, вы же знаете… лично я не вполне согласен с такой политикой и не вижу ничего опасного в вас и ваших коллегах, но кто мы такие, чтобы оспаривать волю Его Величества, верно?
Я кивнул.
— Итак, что же именно вас интересует? — Тийен явно решил отойти от скользкого вопроса и перевести разговор в классическую плоскость. — Могу предложить прекрасную глефу из Палатината. Весьма точная реплика того оружия, с которым тамошние гвардейцы охраняют покой императора Алакыра.
— Меня, видите ли, больше интересует огнестрельное оружие, — ответил я, ради приличия осмотрев затейливо изогнутое лезвие на длинном древке. — И топорик бы еще не помешал.
— Ни слова больше! — замахал руками Тийен. — Вот лучшее, что я могу вам предложить! Короткий карабин из Каруина. Прицельная дальность — двести шагов. Восхитительный древесный орнамент на цевье — как раз подойдет к вашей метке! И к нему в комплекте — прекрасный топорик из черной Орисской стали! Все вместе — каких-то сорок крон!
Я даже присвистнул. Обе вещи показались мне отличными, но цена! Денег у меня столько не было, и я сомневался, что Олег даст мне столько взаймы.
— Мне бы что-нибудь попроще… — смущенно проговорил я. Не хотелось прямо говорить, что денег у меня не слишком много. — Все-таки, вещи мне нужны не для парада, а для работы.
— Что ж, — проговорил Тийен несколько разочарованно, — могу предложить вот эту пистоль из Турсэ и топор из Запроливья. Для друга господина Бажана с радостью отдам за двадцать крон.
Я стал с умным видом осматривать пистолет, делая вид, что примеряю его к руке, но хорошо осознавая, что и на него у меня нет денег также.
— Калибр маловат, — сказал я, возвращая пистолет в пухлые руки торговца. Про себя я уже решил, что стоит поискать магазин попроще и прикупить там какое-нибудь местное изделие без всяких изысков.
— Погодите-погодите, как же я сразу не подумал, старый дурак, у меня же есть вещь специально для вас! — воскликнул Тийен, и тут же убежал куда-то в другую комнату, отделенную от торгового зала тяжелым пыльным занавесом.
Вернулся он торопливо раскрывая на ходу небольшой кожаный футляр.
— Всего двенадцать крон. Только для вас, как для друга господина Бажана. Вот, взгляните! — торопливо проговорил он, видимо, почувствовав, что я готов отправиться искать себе экипировку в другом месте.
В футляре оказалось странное устройство: длинноствольный пистолет, к дулу которого была приделана бородка топорика, а рукоять была длинной, образуя топорище. Сперва сама идея показалась мне дурацкой и искусственной, словно передо мной игрушка или сувенир, но я ради приличия взял оружие в руку и взмахнул им.
— Идеально! — воскликнул Тийен. — Мне продал его мастер из вольного города Моны — между прочим, поставщик тамошних наемников, знаменитых Монских вепрей. Это называется
