Где-то через неделю мы с Торном Горвардским пили 'настоящее' пиво в забегаловке 'У бочки', гордо обзывавшей себя ресторанчиком. Мы частенько заходили сюда, если наши смены совпадали. Торн тоже работал в 'Корпорации Автоматического Обеспечения' и его территория также ограничивалась Солар- плазой. Только должность у него была классом повыше: Торн заменял программы генерации в автоматах на более новые. Заодно имел право протестировать одно блюдо в каждом пищевом генераторе после изменения программы. Если учесть количество автоматов в зале, неудивительно, что Торн наел себе замечательное брюшко. Впрочем, он никогда не отличался жадностью, а ко мне, кажется, питал особую симпатию, щедро делясь дозволенным угощением. После этого мы обычно заканчивали вечер в 'У Бочки', где я каждый раз стремился угостить его, а он с тем же постоянством отказывался, отшучиваясь, что, мол, здорово экономит на еде за счет работы.
Мы находились уже в полном благодушии, все текущие проблемы борьбы с деклассированными и войны в Азур-Хабире были разложены по полочкам, достоинства присутствующих дам внимательно рассмотрены. Я даже, дивясь своей раскованности, успел потанцевать с молодящейся брюнеткой. Интересное, надо признаться, ощущение, танцевать с женщиной, одетой в световое платье. Разомлев, я решил, что полностью одобряю нынешнюю моду.
Моя брюнетка подхватила сумочку-ассистента и направилась было к выходу, но вдруг завизжала как заклинивший пищеподатчик:
– Уйзилок! Мой уйзилок! Его украли!
Присутствующие остолбенели, будто пригвожденные воплем к табуретам. Двери моментально заблокировались до прилета полиции, вспыхнуло полное освещение. Надо сказать, было отчего заволноваться. Дурацкое украшение - уйзилок - цепляющееся к бедру или плечу, введенное в моду певицей Уйзилой Ахомей, и от нее же получившее название, делалось из венерианской водяной яшмы и по стоимости сравнивалось с последними моделями гоночных флайеров индивидуальной сборки.
Торн вопросительно взглянул на меня, я недоумевающе пожал плечами. В общем-то, ничего особенно неприятного не происходило: полиция быстренько просканирует присутствующих, обнаружит вора. Остальным ничего не грозит. Но тут словно что-то дернуло меня за руку. Будто невзначай прислонившись к девчонке у стойки, завороженно пялившейся на пострадавшую, я легким движением расстегнул на ней ожерелье светового платья.
Вот это да! Под платьем девчонка не носила ничего. Что неудивительно с такой фигурой. Оставшись на всеобщем обозрении в натуральном виде, она пронзительно завопила, разом перекрыв и крик ограбленной, и сирену подлетающего полицейского флайера.
Внимание окружающих переключилось на оставшуюся без платья девицу. На лицах завсегдатаев 'У Бочки' явственно читалось истинное удовольствие. Еще бы - ограбление, да еще такой казус - и все бесплатно.
Я благоразумно двинулся в глубину помещения, к бару, когда вдруг неловко споткнулся об ножку табурета (хозяева ресторанчика предпочитали старинную жестко сформированную мебель) и, падая, влетел в автоматически разъехавшуюся передо мной дверь служебного помещения.
Надо мной возвышалась поверхность стола. Болел расшибленный локоть. Кряхтя, я начал было выползать наружу, но тут соседнее помещение наполнилось топотом прибывших полицейских и отрывисто бросаемыми командами. Женщины, наконец, перестали орать. Прямо перед моим лицом в дверях показались черные полицейские ботинки. Блюститель закона окинул взглядом помещение и, не заметив меня под столом, заблокировал дверь, окончательно захлопывая ловушку.
Я медленно разогнулся. Это оказалась кухня, совершенно безлюдная, поскольку весь персонал сбежался на крик. Вдоль стен блестящими рядами выстроились - вот это да! - наши пищевые генераторы. И за те же водоросли они дерут такие кредиты! Никогда больше не приду сюда обедать.
За автоматами обнаружилась дверь, выведшая меня к грузовым лифтам, а оттуда - на улицу в задней части ресторанчика. Возле дверей 'У Бочки' толпилась кучка зевак, к которым присоединился и я. Ограбленную брюнетку, весьма растрепанную и расстроенную, усадил в такси седовласый представительный мужчина, а полиция, выстроив силовой коридор, вывела из дверей... Торна Горвардского. Что же такого сделал бедняга, неужто в самом деле стащил сокровище? Как, интересно, это ему удалось?
Глядя на помятых посетителей, на нетвердых ногах выбирающихся из ресторанчика, я припомнил все, что читал о процедуре внешнего сканирования, и мысленно поблагодарил свою удачу, машинально поглаживая в кармане нечто проволочно тонкое с гладкими, теплыми на ощупь шариками.
Кредитка выглядела совершенно как настоящая. Она и была настоящей, если не считать того, что она была фальшивой. Согласно ей, я был Кайлом Суримо, не работником, а собственником, живущим сдачей в аренду трех квадратных метров Доджсоновской площади, не имеющим зарегистрированной постоянной женщины, проживающим, однако, всего лишь в комнате блока жизнеобеспечения. К владельцам индивидуальных квартир интерес у служб контроля выше.
Я не смог выбросить уйзилок, как сделал это с игрушкой-ассистентом. Слишком велик был соблазн. Мне до сих пор было неясно, как я умудрился заполучить вещицу, разве что неким непостижимым образом зацепился за драгоценное кружево во время танца с веселой вдовой. Разве разберешь под световым-то платьем.
Я нашел дельца, согласного купить уйзилок, здесь мне опять повезло. Мы встретились ночью в чреве пустой цистерны из-под водорослей, где оглушительно пахло плесенью. Этот же тип, прячущий крючковатый нос в воротник куртки-хамелеона, и надоумил меня насчет второй визитки, исключающей опасность визита службы налогов. На оплату кусочка пластмассы ушла добрая половина стоимости уйзилка, но дело того стоило.
Жаль было только Торна: после длительного следствия, подробно освещаемого визионовостями, мозгосканер показал его действительную невиновность. Вот только человек с 'промытыми' мозгами - уже не человек. Может, и лучше было ему взять вину на себя: отделался бы парой десятков лет на водорослевой ферме или марсианских рудниках. Теперь, конечно, его будет опекать государство, а толку-то! Пива в 'У Бочки' ему уже точно не хлебнуть.
Я же привыкал к образу собственника. Я впервые попробовал 'японскую мадеру', 'оливки по- австралийски' и салат из омаров. Оливки мне не понравились. Я попробовал даже настоящую, без дураков, куриную ножку и нашел, что ее мясо по сравнению с генерируемым резиново-жесткое, а костей гораздо больше, чем хотелось бы. Я бродил по дорогим магазинам в сопровождении предупредительных продавцов-андроидов и покупал бесполезные безделушки. Я развлекался самыми последними мыслефильмами и гулял в платных парках, где росли настоящие деревья и даже цветы, и где, на мой взгляд, было слишком сыро.
Я даже, расщедрившись, подарил на Рождество Ните Зоффер духи 'Сладость миндаля' и угостил коктейлем в баре 'Суланома'. Правда, деньги на коктейль пришлось снимать с официальной кредитки, и я вновь неделю 'наслаждался' сибирским закатом отключенного климат-контроля.
Все это время фортуна не покидала меня. 'Однорукие бандиты' щедро делились со мной призами, я пару
